Длинные тени

Пальцы дрожали, и для надежности девушка перехватила питье двумя руками. Все равно пролила; сморщилась от прикосновения мокрой ткани к телу. Холодно.

И, чего скрывать, страшно. Нет, не потому что темно — из-за одиночества. Цогобас, Тия-Мизар, Мади-Лур и все остальные карлики стали за прошедшие месяцы добрыми друзьями, но все равно… Джоя нахмурилась, подбирая верное определение. Да, вот то слово, которое она искала: карлики так и не стали для нее настоящими. Она до сих пор в глубине души воспринимает мир Трех Лун как сказку, нереальную и загадочную, а душа ее продолжает жить в том, родном мире. Где горы населены мастеровитыми гномами, на зеленых пастбищах можно встретить кентавра, где сохранились взращенные эльфами чудесные рощи, и где тролли работают лаборантами при кафедре сапиенсологии…

Ах, как она соскучилась по своим друзьям — Напе, мэтрессе Далии, Ньюфуну, Черно-Белому Коту…

И Оску. Где ты, мой верный рыцарь?

Как будто услышав мысли девушки, мироздание решило пошутить. Оно едва различимым сквозняком всколыхнуло обосновавшиеся по углам тени, и, подняв сонный взгляд, Джоя увидела Оска, стоящего у стены.

Сложив руки на груди, он смотрел прямо на нее. Чуть нахально улыбаясь, он смотрел пристально, жадно, не отрывая взгляда. Черная и Серебряная Луны скользили по его плечам, творя из мрака и призрачного блеска волшебные доспехи, синяя звездочка обозначила рукоять кинжала… Он смотрел и улыбался — красивый, сильный, мечтающий… Мечтающий о ней, о том, чтобы еще раз коснуться ее бледной, но такой горячей кожи, прикоснуться к ней губами; молю, моя Госпожа — позволь, позволь мне быть с тобой…

Оск сделал шаг навстречу — и сердце Джои подпрыгнуло от счастья; до того невозможно прекрасен, совершенен был ее верный рыцарь. А ведь я тебя выдумала, — хотела сказать девушка. Я ведь знаю, что истинных рыцарей не существует, что у каждого есть недостатки — один зол, другой не слишком умен, третий не так уж и верен… Но ты, мой герой… Я тебя выдумала, а ты вдруг оказался настоящим, из плоти и крови. Да, ты не идеален — но ты мой… Ты мое сердце.

Рыцарь из мрака и лунного серебра взял тонкое запястье Джои и прикоснулся губами к нежной коже.

Холодно. Оченьхолодно.

Джоя хотела спросить, что с Оском случилось, как он добрался до Замка, долго ли продолжался его путь, раз он успел так замерзнуть, — и как раз в этот момент рыцарь поднял взгляд.

Алый. Злой. Жадный.

Отшатнувшись от перевертыша-Повешенного, Джоя попробовала сбежать. Откинув меховое покрывало, она бросилась по ледяным плитам пола, и вдруг увидела, что ее мучитель не одинок. У двери, у стен колыхались другие — кто-то с отрубленной головой, кто-то синий и искореженный, кто-то со стрелами, торчащими из ран, — и все они жадно тянули руки к ней. К живой. К настоящей…

Это было так страшно, что Джоя не выдержала и закричала.

XIV

Замок Фюрдаст

Это действительно был он. Без привычной лиловой мантии, без посоха, и даже без бороды, прибавлявшей его внешности важности и степенности. Однако сомнений никаких не было — на лестнице, соединяющей холл и верхние этажи Фюрдаста, действительно стоял мэтр Фледегран.

Ну как живой, и не отличишь.

— Напа! — пропищала Далия, медленно карабкаясь по ступенькам. — Осторожно!

Гномка, разумеется, об осторожности имела весьма смутное представление.

— Мэтр, а что это вы здесь делаете? Вы ж вроде как умерли? Ее вон на ваше прежнее место взяли, а теперь, выходит, Далия в мою «Розочку» вернется? Хмм, неожиданно… — задумалась Напа.

Больше всего Далия сожалела о том, что не догадалась взять с кухни что-нибудь остренькое. Или тяжелое. А в кошельке мало чего осталось, и неизвестно, возьмет ли магия упрямую нежить. Придется, как всегда, действовать на свой страх и риск.

— Напа, спасайся! — завизжала алхимичка, бросаясь на Фледеграна.

Наверное, это была самая странная атака ближайших сопредельных миров: выставив хищно согнутые пальцы, намереваясь зацарапать противника ровно подстриженными ноготками, Далия усиленно отворачивалась, смертельно боясь посмотреть зомби (или вампиру? Или личу? Какая разница!) в глаза, и уж тем более — вдохнуть его запах.

— За что?! — взмолился Фледегран, без изящества отпрыгивая в сторону. Под ноги ему попалась особо жирная крыса, и он закричал с подлинной мукой в голосе: — Сначала вы напустили в замок крыс, теперь царапаетесь! Мне, между прочим, больно!

— Я не поняла, мне спасаться вообще или куда-то конкретно? — спросила Напа, увидев, что Далия прекратила сражение и стоит, донельзя напоминая вытащенную из воды рыбку — то есть вытаращив глаза и беззвучно открывая-закрывая рот. Не дождавшись ответа, гномка подошла и постучала сковородкой по ближайшей части мэтрессы: — Эу, с тобой что?

— Он… живой! — указала трясущимся перстом Далия.

Волшебник смутился, закашлялся и с неохотой признал — в некотором роде… кхм-кхм, да.

— А я, глупая, приняла вас за мертвеца! — в который раз повторяла Далия. Она смотрела на бывшего придворного мага с восторгом, не смея верить, что кошмар объяснялся так легко и просто. Паук? Призрак? Уж простите, ваша ученость, заклинание давно поставлено, персонально для вас допуск не сделан, вот защитные иллюзии и сработали. Вы тоже хороши — как теперь выводить крыс? И дезактивация вырвавшегося на свободу карза-нейсс потребует значительных усилий… не говоря уже об искусственном болоте.

Исполняя долг хозяина, Фледегран заклинаниями высушил одежду алхимички, Напа же забралась в кресло и теперь шумно прихлебывала ароматный цинский чай. Кстати, мэтр обещал, что к чаю будут поданы булочки, и где они, позвольте спросить?

Когда на пороге покоев мага появился тот самый слуга с изуродованным лицом, Далия выдала столь выразительную мимическую реакцию, что Фледегран перепугался и поспешил объяснить:

— Смесь тертой аронии и листьев календулы пополам с барсучьим салом. Помогает при кожной сыпи.

— Точно живой? — для верности уточнила алхимичка.

Фледегран, понимая, что слова бессмысленны, взял десертную серебряную вилку и слегка кольнул слугу в запястье. Выступила капелька крови.

— Другие доказательства требуются?

— Уфф, у меня просто гора с плеч свалилась… — призналась Далия.

Слуга вежливо и безмолвно переложил угощение с подноса на стол, поклонился и ушел.

— Ой, и зеркало ваше здесь! — обрадовалась мэтресса. — А я думала, куда же оно пропало? Представляете, одна из горничных клялась, что видела, как оно само ковыляло по дворцу! Умеют же люди выдумывать…