Длинные тени

— Инспектор? А что вы здесь делаете? Разве вы не сторожите дорогу?

— А вы что здесь делаете? Разве я не велел вам работать в архиве?! — почуявший, что его хотят обмануть, инспектор добежал до березы, за которой прятался волшебник. Кажется, Лео не понял, что ему велели держаться от фрейлины принцессы подальше… кажется, он нарывается на неприятности.

Никого за березой не было. «Никого» — в смысле, что создание, притаившееся в зарослях, не было человеком. Оно было собакой — похожей на медведя, крупной, с густой золотистой шерстью и доверчивыми карими глазами. При виде Клеорна животное смущенно помахало хвостом и подняло переднюю лапу, вроде как собираясь здороваться.

— Осторожно! — вклинился Лео. — Пожалуйста, не надо ее трогать. Понимаете, экспериментальное заклинание, неустойчивые потоки Силы, Луна в перегное… то есть перигее…

Инспектор задумчиво почесал подбородок. Вернее, попытался — и очнулся, лишь учуяв осьминога.

— Гм, — присел под смертельным взглядом начальника волшебник. Мановением руки он удалил в неведомые дали морского жителя, вторым заклинанием попробовал избавить сыщика от приставшего запаха.

Наблюдающая за мэтром Лео золотистая собака умиленно расплылась в улыбке и гавкнула, выражая свой восторг.

— Лео, какой чушью вы занимаетесь?! Я же велел вам заниматься расследованием! А вы?!.

— Р-р, — заворчала собака.

— И запретите вашей шавке на меня скалиться!

— Грр-рр! — на сей раз звучала явная угроза.

— Не надо ссориться! Пожалуйста! — Лео замахал руками, оказавшись между собакой и инспектором. — Я, между прочим, расследованием и занимаюсь!

— Здесь?!

— Нет, здесь я жду книгу, вернее, госпожу Далию — мэтресса была так любезна, что обещала посмотреть в библиотеке мэтра Фледеграна, есть ли упоминания об убитых магах. Кроме Чумовой Четверки, разумеется, мы о них и так знаем, но вы же сами сказали, что их убили слишком давно, и рассматривать их дело мы не будем… вот я и жду, пока они порыбачат…

— А пока колдуете для них рыбку? — угадал Клеорн. Он так и думал! Женщины ничего не делают честно! Даже на рыбной ловле мухлюют!

— Не то, чтобы колдую… То есть — это не призыв, потому как призванноесущество теряет свою материальную сущность, когда переходит в неживое состояние; я просто чуть-чуть воду подогрел, икру пометал… а что, им не нравится?

— Не нравится мне! Вы сейчас же бросите заниматься леший знает чем и отправитесь в архив Министерства! И нормально, без всякой магии, будете выполнять данное вам поручение!

— Хорошо, — согласился мэтр Лео. Однако при всей своей покладистости он не спешил бежать куда-то, сломя голову. Наверное, потому, что золотистое кудлатое чудо смотрело на него с немым обожанием. — Сейчас заберу у мэтрессы Далии книгу…

— И вы больше никогда, слышите, никогда — не будете произносить при мне имя этой лгуньи!

— Госпожи Далии? А что случилось, вы поссорились?

— Я с ней не ссорился! — рявкнул Клеорн, поворачивая на тропинку. — Я просто ничего не желаю о ней знать!

— Дела-а, — протянул Лео.

Золотистая собака пристально посмотрела в спину удаляющемуся человеку. Тихо заскулила.

— А, — спохватился мэтр Лео. — Извини, я тут того… Как-то не ожидал, что он будет в боевом настроении. Обычно после бесед с Далией он задумчивый, тихий, а тут, видимо, поссорились.

Волшебник начертал в воздухе круг, двумя руками разорвал воображаемую линию, и золотистая собака исчезла. На ее месте оказалась девушка — крупная, с высоко заколотыми косами цвета спелой пшеницы, очень румяная и задумчивая.

— Знаешь, а мне твой начальник не очень понравился, — заявила Элоиза. Она поправила отороченный мехом лисы воротник охотничьей курточки, отряхнула упавший на плечи снег. — Какой-то он сердитый.

— Нет, что ты! Зима, низкое содержание витаминов в рационе и стойкий гормональный дисбаланс, только и всего. Хорошо, что ты не стала на него бросаться; иллюзии, знаешь ли, на прямой физический контакт не рассчитаны.

— Я вовсе не собиралась на него бросаться, — с достоинством возразила Элоиза. — Просто он бы мог обращаться с тобой повежливее.

— Он просто сердится, что я мало помогаю ему в расследовании. Надо и в самом деле найти для Клеорна какой-нибудь таинственный случай, а то он так и будет всех подряд клыками рвать, на чужой территории лапу задирать… — пробормотал Лео. Потом спохватился: — Так о чем мы говорили, когда демоны принесли господина Клеорна?

— Ты рассказывал о том, как делают дух ииз желез морских животных, — с готовностью подсказала Элоиза. — Размахивал руками, нечаянно сотворил каракатицу, потом закинул ее в ручей, принялся оправдываться, дескать, из-за холода магия трансформации плохо получается. А по-моему, ты просто недостаточно сосредоточился.

— Ага… — согласился Лео. Он смотрел на разрумянившуюся богиню с жадностью и благоговением, как смотрят странники, пересекшие безжизненные пески, на проточную воду. — Как-то не получается сосредотачиваться…

— Ну их, эти промышленные секреты. Давай лучше целоваться, — предложила Элоиза.

— Как скажешь, — с радостью согласился Лео.

Легкие полуденные тени, скользящие по лесу, на мгновение окутали притихших влюбленный серой дымкой, а потом заскользили дальше, в чащу притихшего зимнего леса. Красногрудые снегири перепорхнули с сосны на березу и закачались на ветке: и как только людям не холодно? Глупые создания! они могут часами стоять вот так, прильнув друг к другу, преданно глядя в глаза и шепча бессвязный бред, никакие восходы-закаты, а тем более скользящие по снегу тени им не помеха…

Шум продирающейся через лес охоты остался в стороне. Роскар дернул повод, заставляя лошадь повернуть в чащу. Та недовольно затрясла гривой, но спорить не осмелилась.

В густом ельнике, темном и почти лишенном подлеска, снега было мало; единственная забота — завалы из веток. Можно, конечно, опасаться скрытой под опавшей хвоей трясины, но Борингтон — не Тьюсс. Скрытые под плотно утоптанной почвой камни, застывшие в зимнем сне деревья, и тени, тени, тени…

Лошадь перескочила завал, другой, пронеслась под склонившимися ветками, вырвалась на полянку. Почти сразу провалилась в глубокую заметенную снегом ложбинку, обиженно заржала. Не дожидаясь, пока лошадь начнет заваливаться на сторону, Роскар спрыгнул, провалился в сугроб выше колена, и направился через поляну.

В груди жгло. На этот раз — из-за ледяного воздуха, которого Роскар наглотался за время поездки. Наверное, надо было поберечь лошадь, наверное, надо было поехать с Октавио и остальными, наверное, наверное, наверное…

Полянка выводила в многообещающую смешанную рощу. Кажется, там можно видели оленей, а если и не видели, какая разница? Сгодится что угодно — главное, появиться позже остальных. Вообще-то, последним с охоты обычно возвращается его величество… Тут Роскар невесело усмехнулся. Вот отец, тот действительно любил охотиться, и тратил на гонки по Борингтонским лесам весь короткий зимний день; а Гудеран — хитрец. Братец возвращается позже остальных, потому как иначе собравшиеся в замке проглоты обязательно втянут его в какую-нибудь глупость. Например, выберут судьей, чтоб разрешить спор, чей трофей самый лучший; или попытаются устроить какие-нибудь варварские пляски вокруг убранной рябиновыми бусами ёлки, или еще чего хуже. Гудеран и приноровился использовать зимнюю охоту в качестве каникул — он выбирал покладистую, смирную лошадку, запасался фляжкой, пирогами и какой-нибудь поучительной книгой, и неспешно прогуливался по лесным тропинкам. Иногда к неторопливым прогулкам присоединялась Везувия, иногда Ангелика; позавчера Роскар заметил, как к свернувшему за ручей королю присоединился Октавио Громдевур. Всадники о чем-то переговаривались, пока их кони — рыжий скакун Гудерана и темно-серый умбирадец [27] Октавио, — медленно плелись по устланной хвоей и снегом тропе.

27

Умбирадская порода лошадей за силу, выносливость и скорость особенно ценятся рыцарями. Названы по имени графа Умбирада, первого заводчика породы.