Для спящих ночь, для стражи день…

— Чай перекипит, — сказал он высоким тенором.— Не будем больше ждать Райса.

— А я буду, — ответила Симона.

— Пышки остынут.

— Я обожаю холодные пышки к чаю.

— Разве ты не нальешь мне чай?

— Прости, дорогой. Как раз этому моя мама меня не учила.

— Понятно. — Пожав плечами, Ньютон Варрен отвернулся.— Надеюсь, что Райс по-рыцарски вознаградит тебя за такую жертву.

Симона притворилась, что ничего не слышит, и обратилась к Элен, которая сделала каменное лицо:

— Если увидите мистера Райса, скажите ему, что мы ждем его к чаю.

Элен поняла, что представление окончено, вернее, грубо прервано, как раз в тот момент, когда она с нетерпением ожидала ответного удара от Симоны.

Девушка довольно неохотно поднялась на второй этаж. У дверей Синей Комнаты она остановилась и прислушалась. Эта дверь всегда возбуждала ее любопытство, ведь за ней словно какое-то невиданное сказочное существо, находилась прикованная к постели ужасная старуха.

Услышав за дверью голос мисс Варрен — падчерица леди Варрен замещала уехавшую сиделку, — Элен решила пройти в комнату мисс Варрен, чтобы приготовить ее на ночь — закрыть ставни.

Дом был трехэтажный, с двумя лестницами, полуподвалом (цокольным этажом) и мансардой. Каждый этаж имел ванную комнату; спальни старой леди Варрен, профессора и мисс Варрен помещались на втором этаже, а комнаты для гостей — на третьем. Мансарда, которую сейчас занимала только чета Оутс, была предназначена для прислуги.

Сын профессора, Ньютон, жил со своей супругой на третьем этаже в большой Красной Комнате. Его прежнее помещение, сообщающееся со спальней профессора, было отдано постоянной сиделке.

Когда Элен открыла дверь комнаты мисс Варрен, произошло одно незначительное событие, которому суждено было сыграть свою роль в будущем: ручка двери повернулась несколько раз, но дверь не открылась, пока девушка изо всей силы не нажала на нее.

«Наверное, нужно заменить замок, — подумала она. — Если будет время, я возьму отвертку и сделаю это».

Беспокойный характер Элен требовал разнообразия, поэтому она всегда находила время для какой-нибудь новой работы, даже если для этого приходилось пренебрегать своими прямыми обязанностями. Новизна помогала сохранять бодрость при выполнении скучной повседневной работы.

Комната мисс Варрен была пустой и мрачной, обои, занавеси и обивка мебели были одинакового коричневого цвета. Единственным ярким пятном выделялась диванная подушка, вышитая золотыми нитями. Это было святилище ученого — бесчисленные полки и шкафы ломились от книг. На столе в беспорядке лежали разные бумаги. Элен удивилась, увидев, что ставни уже закрыты и небольшая настольная лампа под зеленым абажуром на бюро светится, словно кошачий глаз.

Когда Элен возвращалась на лестничную площадку, мисс Варрен вышла из Синей Комнаты. Она была такой же высокой и обладала столь же повелительной осанкой, как и ее брат, но на этом сходство кончалось. Мелкие расплывчатые черты лица и глаза, прозрачные, как дождевая вода, придавали ей вид женщины не от мира сего, но в общем-то неплохой. По крайней мере, она не внушала Элен такой страх, как профессор.

Мисс Варрен была особой весьма необщительной, и, встретив ее отсутствующий взгляд Элен всегда хотелось убраться куда-нибудь подальше. Профессора же Элен просто боялась.

— Вы задержались, мисс Кейпел, — холодно заметила мисс Варрен.

— Простите, — пробормотала Элен, обеспокоенно думая о возможности потерять с таким трудом найденную работу. — Миссис Оутс сказала мне, что я не нужна до пяти. Это мой первый свободный вечер.

— Я не это имела в виду. Я вовсе не упрекаю вас в том, что вы пренебрегаете своими обязанностями, но вам не следует гулять так поздно.

— Спасибо, мисс Варрен. Конечно, я отошла слишком далеко от дома. Но темнеть стало совсем недавно, когда я возвращалась и была примерно за милю отсюда.

Мисс Варрен посмотрела на Элен отсутствующим взглядом, и девушке показалось, что та находится отсюда не менее чем за тысячу миль.

— Миля — эго очень далеко, — сказала мисс Варрен,— а заходить далеко от дома неразумно, даже днем. Мне кажется, вы достаточно утомляетесь на работе. Почему бы вам не выйти в сад подышать свежим воздухом?

— Но, мисс Варрен, — возразила Элен, — это ведь не то что хорошая прогулка, когда можно размять ноги, верно?

— Я понимаю вас, — мисс Варрен слабо улыбнулась,— но я хочу, чтобы и вы поняли меня. Вы молодая девушка, и я буду в ответе, если с вами что-нибудь случится.

Было очень странно слышать подобное предупреждение из уст мисс Варрен, и у Элен пробежали мурашки по спине от смутного ощущения опасности. Угроза таилась повсюду, она словно насыщала воздух как в самом доме, так и за его стенами, в темной долине, заросшей мокрыми от дождя деревьями.

— Бланш.

Голос раздался из Синей Комнаты. Это был почти бас, который мог принадлежать и мужчине, и пожилой женщине.

Тотчас же величественная мисс Варрен съежилась, ее повелительная осанка пропала, и она стала похожа на прилежную школьницу, которую позвала учительница.

— Да, мама, — откликнулась она. — Иду!

Широкими торопливыми шагами мисс Варрен двинулась на зов и, к разочарованию любопытной Элен, закрыла за собой дверь Синей Комнаты.

«Странные типы, — думала Элен, поднимаясь по лестнице на третий этаж, — Симона — огонь, мисс Варрен — лед. Горячая вода и холодная, по очереди. Интересно, что будет, если их смешать?»

Элен любила задаваться такими вопросами, точно так же ей нравилось размышлять о том, что каждый день будет общаться с двумя холостяками — Райсом и молодым доктором, который лечит леди Варрен, и одним вдовцом — самим профессором, и сможет поупражняться в полузабытом ныне искусстве кокетства. Эти девицы викторианской эпохи, которые рассматривали каждого мужчину как кандидата в мужья, несомненно, извлекали максимум удовольствия из такой скучной материи, как разница между мужским и женским полом!

Оценивая интеллект профессора и предвкушая встречу с молодым доктором, Элен решила все же копить на черный день. Она верила в Бога, но не верила, что ей выпадет счастье Джен Эйр.

Подойдя к порогу своей спальни, она заметила, что в комнате Райса виден свет. Он, словно магнит, притягивал ее к себе.

— Вы дома, мистер Райс? — спросила она.

— Войдите и сами увидите, — ответил бывший студент.

— Я только хотела узнать, не горит ли свет зря.

— Пока что нет. Входите.