Дневник 1389. От первого лица
Шрифт:
– Что ты там пишешь? Остановись.
– Это необходимо. Нужно документировать состояние пациентов, собирать данные для анализа. Так нужно, извини.
– Покажи свои записи мне. Мои ведь ты прочитал.
– Извини, но я не имею права этого делать. Это служебная информация для медицинского персонала, а не для пациентов.
– Тебе не кажется это несправедливо?
– Это моя работа. Даже если бы я тебе показал свои записи, ты бы мало что понял из них. Давай сменим тему. Несколько простых вопросов, Никита. Погода сегодня прекрасная?
– В этой комнате, видимо, двое сумасшедших! – я заливаюсь смехом и показываю пальцем в окно. – Господин доктор, я, возможно, помешан на
– Действительно. – без капли эмоций отвечает врач, смотря в окно. – Скажи мне, какое сегодня число.
– О, господи! Михаил, вы, наверное, ждете, что я начну пускать слюну и вести себя как псих… 4 октября 2018 года! Четверг!
– Я очень рад, что ты не пускаешь слюну. – он снова без остановки пишет.
– Где ты научился так быстро писать?
– В медицинском институте. Лектор читал лекции очень быстро и ему было абсолютно не интересно, успевают студенты конспектировать или нет.
– Но сейчас ты ведь не в институте, можешь расслабиться.
– Привычка, увы… Ты сможешь вспомнить, когда ты начал делать записи?
– В 2007-ом. Извиняй, месяц и число не помню.
– Что побудило тебя начать делать это?
– Что за вопросы? Откуда я знаю. Мне показалось это интересным экспериментом. Я где-то прочитал, что это помогает видеть осознанные сны, а я их обожаю.
– И как? Ожидания оправдались?
– Еще как… Ты даже представить себе не можешь. Попробуй сам.
– Я подумаю. А ты помнишь тот момент, когда ты нашел первую взаимосвязь между разными сновидениями.
– Нет, конечно. Но одно я знаю точно, они существуют. Там можно строить целые миры, какие только пожелаешь. Хочешь тропический рай с вечно теплым океаном? Вперед, все в твоих руках! Хочешь жить в огромном современном мегаполисе? Дерзай! И ты можешь возвращаться туда каждую ночь. Нужно только уметь это делать, Миша… – я замолкаю, меня отвлекает посторонний звук. Это мой лечащий врач записывает с неимоверной скоростью. Шарик на конце ручки ездит по бумаге с невероятной громкостью. Я закрываю уши ладонями.
– Что случилось? – слышу я голос врача где-то далеко.
– Хватит писать. Я больше ничего не скажу. Прием окончен.
– Хорошо, как скажешь. Я на тебя не давлю. Успокойся. – говорит он совершенно спокойным голосом и перестает писать. Я открываю уши.
– Я спокоен. Просто перестань писать!
– Хорошо. – Миша закрывает папку с бумагами и откладывает ручку в сторону. – Давай поговорим на свободные темы. Если хочешь выговориться, валяй, я твой.
Воцаряется молчание, я не знаю, о чем говорить. А раньше у нас было очень много общего. Когда-то у нас была большая дружная компания, в которой разговоры не затихали ни на секунду.
– Если честно, мне пока больше нечего сказать.
– Вообще нечего?
– Да… Как-то нечего…
– Ладно! Помни, Никита, если захочешь выговориться, я к твоим услугам. – говорит Миша и зовет медсестру. – Катя!
– Да? – в дверях, словно из неоткуда, возникает медсестра.
– Проводи, пожалуйста, Никиту, до отделения.
– Конечно.
Я встаю и выхожу из кабинета вслед за медсестрой. Оказавшись в лифте, я пристально смотрю на нее и пытаюсь понять, что Витя нашел в этой женщине. Но, увы, о вкусах не спорят.
– Спасибо! Дальше я сам. – говорю я, выходя из лифта на своем этаже. У нас здесь все достаточно лояльно по отношению к пациентам, мы свободно передвигаемся в пределах своего отделения. Нас в этом плане никто не ограничивает, возможно, потому, что буйных среди нас нет.
– Хорошего дня, Никита!
– Спасибо. Вам того же.
Вернувшись в палату, я обнаруживаю Витю в крайне возбужденном
состоянии. Он бегает из угла в угол, иногда замирает на месте и о чем-то задумывается, словно в его голове рождается план. Его глаза горят как два факела, он издает редкие звуки, то ухмыляется, то смеется, то закручивается в танце с невидимым партнером. Безумец…– Ты виде, как она кукука мине? [4] – вдруг остановившись говорит Витя.
– Ага. – безучастно отвечаю я. Я, конечно, люблю этого малого, но, порой, он бывает назойливым.
– Че-то бу, че-то бу! Я да! [5] – Витя снова бегает по палате и изображает бурную мозговую деятельность.
– Будет то же, что и вчера. И завтра будет тоже самое… Ничего не меняется, дружище. Застряли мы здесь.
Витя падает на свою кровать и напевает что-то на своем языке. Я стою у окна и наблюдаю наш внутренний дворик, удручающее зрелище. Небольшой двор обнесен каменной стеной. Двое железных ворот почти впритык друг к другу. Странно. Зачем двое ворот рядом? Может для удобства эвакуации. Вдруг я замечаю, как в воздухе, будто из неоткуда, появляются снежинки. Медленно падает первый снег.
4
Ты видел, как она на меня смотрела?
5
Что-то будет, что-то будет! Я знаю!
Глава 3. Программа телепередач
«Провокация – предательское поведение, подстрекательство кого-нибудь к таким действиям, которые могут повлечь за собой тяжелые для него последствия.»
«– Знаешь, что я думаю обо всем этом?
– Понятия не имею.
– Земля перенаселена, друг. С этим нужно что-то делать, иначе в скором будущем мы будем жить в многоэтажных городах. Вслушайся, не в домах, а в многоэтажных городах! Яблоку негде будет упасть. Прикинь, я работаю на первом этаже своего города, а живу на двенадцатом!
– И что ты предлагаешь?
– Нужно вводить квоты на рождаемость по всему миру! Я уверен, что только так мы остановим приближающийся коллапс. А если этого…»
Щелк.
«Сегодня нам представилась уникальная возможность побывать в национальном зоопарке и познакомиться с обитателями местной фауны.
– Только взгляните какие они милые. Хочешь потрогать их?
– Конечно хочу. Какие пушистые…
– Будь аккуратна, Юля.
– О, что это она делает?
– Она так купается.
– В песке?
– Именно! Это не простой песок, а вулканический. В естественных местах обитания они купаются в вулканическом пепле. А знаешь почему они купаются в песке, а не в воде?
– Почему?
– У этих зверьков очень плотный мех. Если его намочить, он будет очень долго сохнуть. Так долго, что образуется плесень.