Дневник дамочки в розовом

Интересно, а у девочек-подростков еще модно хотеть уехать в Петербург? Ну, даже если и нет, я вам все равно кое-что расскажу. Я правда, не в самом СПб живу, но тут в принципе все тоже самое, только на пять градусов холоднее.

Когда живешь в Ленобласти, чаще всего тебе смски тебе присылает мчс. Примерно, раз пять в день. Как бабуленька.

Пи-лим. Сегодня не ходи на море, там шторм. Никаких мне тут «ууу прикольно, пошли посмотрим». Не ходи сказала. Тьху. Хоть зонт возьми.

Пи-лим. Ветер там, шарф надень. Не знаю, как он тебе поможет от падающих сосен. Все равно надень. И носки шерстяные.

Пи-лим, слушай, ну там дождь. Да, как и вчера, и позавчера и полгода назад. Там вообще дождь, понимаешь. ДОЖДЬ вот такой. Просто сиди дома. Смирись, это Ленобласть. Это место непригодно для жизни.

Хорошая погода в Ленобласти, это когда нет хотя бы ветра. Или хотя бы дождя. Тучи без ветра это уже хорошая погода, считай. Световой день – 4-5 часов в течение полугода это нормально. Как в Норвегии. Только тут без денег. Просто холодно, слякотно и противно. Денежек за это не доплачивают почему-то.

Выходим с сыном на прогулку, закутанные в пять пуховиков и шарфик, на встречу дедок с пятого.

– Хороший денек для прогулок! – бодро бубнит он через щелочку в пуховиках. И прямо так, через слои одежды видно, как он искренне улыбается.

– Да ну? – недоверчиво щурюсь. Не верю я этим местным. Я однажды видела, как они загорают. Ужас.

– Приотличнейший. – говорит. – Я как раз давно хотел смотаться к дочери в Москву. А тут и тратиться на билеты не пришлось.

И это, кстати, июль.

Но есть и свои плюсы. Не надо заморачиваться на счет одежды. Я лично уже 8 лет хожу в одном и том же, плюс минус слой свитеров. Вот у меня пуховик зимний синий со съемной подкладкой из шерсти всех баранов, верблюдов и чебурашек на свете. Вот осенне-весенний зелененького цвета. Изначально, до встречи с местным климатом, он был золотистый. Вот розовый – летний, о нем я уже говорила.

К каждому пуховику свой снуд. Снуд это такая бесконечная вязаная тряпочка, которой ты обворачиваешь пуховик, чтоб он не замерз. Я вам расскажу, как обворачиваться. Сначала накидываешь на голову, примерно по линии бровей, потом делаешь петельку на шее. Сильно туго не затягивайте, ни к чему эти радикальный меры. Наверняка, есть еще шанс выбраться из Ленобласти, так что на шее послабьте. Итак, одна петля готова. Повторить все то же самое, пока снуд не поглотит вас полностью вместе с варежками, сумочкой и резиновыми сапогами. Все. Дальше ничего. Просто сидите и не двигайтесь. Не на улицу же вы собирались, в самом деле?

А еще у нас тут белые ночи. Вот не люблю я белые ночи. Я уже и шторками все позакрывала, и темечком к окну сплю. А ночь все приходит и стоит у моего окна, в щелочку заглядывает.

– Эй, Ленок. – шепчет мне ночь. – Айда безумствовать!

– Да, нууу, какое безумствовать? Мне 30 лет, у меня все болит.

– Ничего, я уже привык, что ты все время кряхтишь. Пойдем.

– Да не могу я, правда. У меня сын и муж. Я должна подавать им хороший пример. Давай подождем совершеннолетия. – говорю. – Это такой возраст, когда хороший пример подавать уже совершенно бесполезно. Вот тогда и оторвёмся.

Молчит.

– Да и забыла я уже, как безумствовать-то.

Молчит. Обиделся что ли?

– Василек, – зову его. – А ты один?

– Как и всегда.

Хорошо. Значит, такой же как я.

– А завтра придешь? – спрашиваю.

– Обязательно. – отвечает он и уходит, сменяясь очередным утром.

Про поребрики

Проснулась сегодня с мыслью об этом, ну, о поребриках. Поняла, что забыла альтернативное слово. То, которым во всей остальной стране, кроме Ленобласти, пользуются. Так страшно стало, будто часть тела исчезла. Взялась проверять, что у меня где. Так, руки-ноги на месте. Проверила голову. Что у нас тут? Нос, уши, шапочка из фольги. Ладно, не буду врать. Не было шапочки. Знаю же, что она не помогает. Только тюбетейка. Но и она не помогла.

Главное, подъезды все на месте, ни одного парадного. И курица не кура, и гречка не греча. Ни шаурмы, ни шавермы нет, одни учпочмаки, а эти, как их там, исчезли. Это что, мне теперь в Москву ехать придется? Смотреть, чем они там плитку тротуарную подпирают.

Воображаю, как несусь по красной площади, волосы из-под тюбетейки развеваются, подбегаю к прохожему.

– Извините, любезнейший. Будьте так добры, подскажите, пожалуйста, как по-вашему это называется? – и тыкаю ладошкой куда-то в ноги.

А надо же не абы какого москвича спрашивать, а самого настоящего, не то понарассказывают мне всяких глупостей. И как угадать, кто здесь всамделишный москвич?

Загуглила. Если что, дальнейшие стереотипы нагуглены, не я их придумала. Я лично вообще только одну москвичку знаю, и та из Башкирии.

Значит, в интернете пишут, что надо в толпе искать человека слегка бомжеватого вида, потому что человек тут дома, а не в отпуск в самом красивом приехал. Это точно не про Питер? Ну, допустим. Буду искать женщин в дедовых трусах и мужниной рубахе миллионного размера. На ногах носочки с зайчиками. Я лично так по дому хожу. Мужик должен быть босой и с голым торсом. Штаны все в клее измазаны.

Дальше какие-то противоречия сплошные. Он то идет вразвалочку, так как никуда не спешит, то наоборот впереди всех, потому что на работу надо. Он точно знает, куда идти, поэтому не смотрит в этот ваш навигатор, но ориентируется по указателям, потому что в Москве все время все меняется. Что я, черт подери, сейчас прочитала?

У него есть две квартиры в центре, доставшиеся от бабушек, но живет в Химках. Это как я вообще должна понять по виду? И что ему так нравится в Химках?

Надо вопрос задать, тогда все сразу станет понятно. Если, отвечая на вопрос, человек слегка замкнулся на гласных, он точно указывает путь, но на карте нет ни одной улицы из тех, что он назвал, то перед нами наконец-таки коренной москвич. Тьфу, дурак какой-то.

Ладно уж, останусь с поребриками в голове жить, ну ее, эту Москву. Да я и так никуда б не поехала. Я даже в Питер одна не езжу. Я вам сейчас расскажу почему, хоть вы и не спрашивали.

Итак. Каждый мало-мальски образованный человек знает, что север на карте сверху, юг снизу, запад слева, справа восток. Я тоже знаю.

А теперь ткните пальцем в любом понравившемся направлении, к которому тянет. Все, теперь север там. Я так чувствую. Я художник и имею право на север в любом направлении.

Стою я значит посреди Питера. Передо мной развилка из двух абсолютно одинаковых улиц. Сзади точно такая же развилка точно таких же улиц. С боков, угадайте, что? Тоже самое, да. А север там, ну там, где я чувствую. Кстати, еще ни разу я не почувствовала правильно. Так что есть подозрение, что я все-таки не ведьма из зачарованных.

Иногда я беру себя в руки. Так, Ленок, сейчас сосредоточься. Надо запомнить путь, которым мы идем туда, а потом пройти точно также только обратно. Вот муж удивится, вот он увидит, какая я взрослая и самостоятельная. Короче. Оказывается, «ну там такая красная дверь покоцаная была, и герань на окне и…котик еще с ушком черненьким» – это не очень хорошие ориентиры.