Дневник любовницы мафии

И тут он не выдержал. Салон машины заполнил просто гомерический хохот. Я даже была уверена, что мы куда-нибудь въедем. Серьезно. Ну вот и что ему было смешно? У меня личная драма. Трагедия. Ну все! Оставшуюся дорогу до моего дома я молчала и смотрела в окошко, а Артур извинялся.

А на следующий день подругам было просто не до третирования меня. Они так животрепещуще что-то обсуждали, что я не выдержала и подошла ближе. Не прогадала. Меня тут же включили в общий диалог, и не странно:

— Что случилось?

— Как, ты не слышала? В метро сбило человека. Его нашли прямо на рельсах. Он был весь в крови… — А дальше я опущу кучу подробностей, после которых Дима бы узнал очень много нового о человеческой анатомии. Ну там, к примеру, что кишки могут через глаза вылезть… Я попыталась абстрагироваться, но ровно до слов:

— Кажется, там была перестрелка.

— Перестрелка? — почти шепотом спросила я. — В метро?!

Класс! У меня итак с петербургским метрополитеном супервоспоминания связаны, а теперь еще и это. Как я домой поеду? Да я на улицу выйти теперь бояться буду. Психи там, пистолеты, крыши и… ни одной спасительной черной мицубиши!

— Этот человек шел по туннелю.

— А имена. Имена называли?

Так, я сморозила что-то не то. Потому что на меня все очень странно посмотрели. Все, давайте, колитесь, я уже испортила, давайте, скажите мне Елисеевы или Граданские. Красные или белые. Чей лагерь?

— Ну, там что-то про мафиозную конфронтацию было, — отмахнулась Настя.

— Упоминали Владимира Быкова, — вмешался Артур. Он как человек дождя, у него безупречная память. — Но погиб не он. Ты кого-то из них знаешь? Мне срочно нужно было что-то соврать.

— У одного моего знакомого, Коршуна, друг пропал вчера, и… — я сделала неопределенный жест рукой.

— Как жаль, — первой купилась Настя. — И что это за имя такое, Коршун?

— Он держит тир. И он правда похож на Коршуна.

— Так Владимир Быков… — начал снова Артур.

— Нет, я не знаю этого человека.

Итак, моя тайна не раскрыта. Надеюсь, мне поверили.

Я очень надеялась, что за день моя паранойя пойдет на спад, но этого не случилось. А потому после пар я стою в холле и опасливо гляжу на улицу. Кого я там ищу? Константина с гранатометом, наверное. Ну или Алекса с его сногсшибательной улыбкой. Но ни того, ни другого не обнаружилось.

— Кого-то ждешь? — спросил Артур. Я вскрикнула и подпрыгнула на больной ноге, потому сморщилась от острой боли и переступила на другую.

— Ты меня напугал.

— Да я уже догадался, — сказал Артур. Я огляделась по сторонам, но присутствия подруг не обнаружила. Что-то это становится совсем ненормально. Я нормально общаюсь с Артуром, пока рядом нет подруг. Ну и фиг с ними.

— Ты меня подвезешь? Пожалуйста. — У Артура прямо вот на моих глазах случился разрыв шаблона. Это было и мощно, и, видно, мучительно. Он, кажется, в уме штука двадцать вариантов причин перебрал, а потом я сжалилась. — Не спрашивай почему, просто сделай так, как я прошу.

— Почему ты меня попросила? — пристегиваясь, поинтересовался он.

— Сейчас выйду.

— Не выйдешь. Ты боишься. Что тебя напугало? Перестрелка в метро?

— Эм… однажды меня в метро преследовал мужчина.

— И чем закончилось?

— Меня заметил знакомый, который ехал мимо. Очень повезло.

Артур вдруг улыбнулся. Я не поняла. Я ему страшилки рассказываю, а он…

— Это уже вторая промашка с твоей стороны. Может все не так безнадежно? — спросил он. Я поправила повязку на ноге, чтобы не отвечать. Потому что свои промашки я уже тоже успела посчитать. Артур, однако заметил как я тереблю бинт и сказал:

— Никогда не думала спорт бросить?

— В последний раз — вчера, — кисло сообщила я. — Это не навсегда. Но пока — мне это нужно.

— Почему? — удивился он.

— Потому что это развлечение. Стабильное. Полезное.

— Как-то это безнадежно звучит, — фыркнул он. — И ты же сама ходишь в клубы с друзьями? Разве это не развлечение? И никаких пенсий едва достигаешь совершеннолетия…

— Я люблю гонки, люблю клубы, веселье, деньги тратить люблю, что уж врать, но, в то же время спокойствие, домашний уют, родителей. Но временами все это надоедает мне до чертиков, и вот тогда мне начинает нравиться художественная гимнастика, — усмехнулась я.

— На тебя трудно угодить, — заметил он, присвистнув.

— А ты до сих пор и не догадывался? — театрально прижала я руку к груди.

— Что во мне не угодило тебе? Что там с граблями?

— Ты просто чудо, Артур. Только у меня одно чудо уже было. Хватило позарез! Вот что с граблями.

— Понимаю.

Я вышла около дома и долго медленно шла по лестнице, чувствуя его взгляд на моей спине.

Моя нога зажила примерно через неделю. И хотя я пыталась отказаться, Дима настоял на профессиональном осмотре врача. Точнее собственном.

— Дима, что в метро случилось? — спросила я.

— Больно?

— Немножко. Скажи, — попросила я.

— Да случился бред какой-то. Даже наших не было. Кто-то кого-то обхамил, этот кого-то был под кайфом и достал пушку. И понеслось, — Дима повернул мою стопу в сторону, я вздрогнула от боли. — Больно?

— Терпимо, — соврала я, желая поскорее вернуться к тренировкам. — Хм, а я никогда не спрашивала, так как считала само собой разумеющимся, но… тогда все прошло, как надо? Эля все забыла? Константин не знает?

А в ответ самый страшный ночной кошмар. Молчание.

— Немедленно отвечай, — дрожащим голосом прошептала я.

— Слушай, — Дима потер губы ладонью. — Я принимал в этом участие. Я рассчитывал дозировку. И да, возможно, я просто испугался. У меня в голове ты была, не она. А ты… ну, худее. Немного, но все равно это играет большую роль. А, может быть, это Алекс испугался и дал ей меньше. Или, может быть, она нюхает лет с двенадцати, и ей нужна слоновья доза. Мы рассчитывали на неопасный для жизни передоз. — С каждым его словом мне становилось все хуже. — Она попала в больницу, но всю неделю она не забыла. Олег был там. Она вспомнила, что была у Алекса. Костя, конечно, списал все на глюки, в конце концов какая бы девушка в эротических фантазиях на Алекса отказалась полюбоваться — вопрос, но он не мог не засомневаться. Потому что Эля бы никого не пристрелила и не стала вести себя как порядочная школьница. Ты в шаге от травли, это правда. Если вы с ним пересечетесь, он все поймет…

Пока мое сердце училось биться заново, Дима продолжил крутить мою ступню во все стороны, причиняя адскую боль.

— То есть все плохо? — спросила я с ужасом в голосе.

— Все нормально. Тебе больно?

— Терпимо, — снова соврала я.

— Мисс Терпимость, сидеть дома еще три дня! — А затем он взглянул в мое лицо и начал… шутить. — Если бы было все плохо, я бы достал спирт. Мы разберемся, не волнуйся за это. У тебя достаточно покровителей: один Коршун за десятерых сойдет, — ободряюще улыбнулся Дима. Но Алекс сошел бы за сотню… потому что враг Константина не Коршун.