Дневник молодого человека

И снова мысли перенесли меня к ее образу. Ее голос почему-то совсем не соответствует ее внешности. Лицо – аристократическое, тонкие черты, холодный прищур (от солнца, или все-таки от волнения?) миндалевидных глаз, взгляд – внимательно-настороженный. Скромна. А голос и интонации грубы, резки, как у блатных девчонок. Построения фраз – простецкие, рабоче-крестьянские. Короче – разительный контраст. Наверное, это горы ее так испортили, решил я.

Снова послонялся по квартире. Состояние – подвешенное. Все из руки валится. Чтобы занять себя решил наточить все ножи. На кухне уткнулся лбом в шкафчик над раковиной, включил воду и принялся под струйкой водить оселком сначала с одной стороны ножа, потом – с другой, и так несколько раз, пока при опробовании кожа на пальце не стала цепляться за лезвие. Еще часик времени смог убить.

И вот уже наступил поздний вечер. И опять мысли лежа на диване: На всякие обломы с ее стороны – улыбайся. Не принимай это близко к сердцу, что она предпочитает сходить куда-то в гости, чем встретиться с тобой. И уж слишком часто ты перед ней робеешь. Решительнее надо, наглее. Сказали же те девицы: Слишком наглый. – Так оправдывай это! Вспомни, наконец, армию! Да и студенчество, тоже! Не был же ты таким робким!

А ведь обидно до глубины души – какие-то гости у нее, а потом – еще какие-то мероприятия! И это значит, что я ей совершенно неинтересен, как ни крути! И нахожусь в ее приоритетах где-то на самом последнем месте. И зря я только фантазирую, готовлюсь к чему-то. Или, такова женская логика? А может, все наоборот? Она сейчас только и думает, что обо мне, и именно поэтому так себя и ведет? А? Кто бы мне подсказал про это?

И в ожидании завтрашнего дня сердце трепетно, словно мотылек у лампочки, волновалось.

Так вот прошел и понедельник, и ночь вторника. В изрядном волнении – что день грядущий мне готовит? Очень уж хотелось бы, чтобы все было замечательно! Но вот будет ли?

Глава 3.

Надо сказать что эту ночь я также спал плохо. Точнее – вообще не спал. Впрочем, как и все предыдущие ночи. Думал, вспоминал, прикидывал, что ей скажу по телефону в плане вариантов свидания. И к своему ужасу за всю ночь я так снова ничего стоящего и не придумал – какое-то обилие сплошной глупости!

Встал я, конечно же, очень рано. Даже раньше 7:10. Торопливо позавтракал, уже начиная ожидать двадцати часов, до которых было очень уж далеко.

Послонялся по квартире, снова вспоминая поездку на 29 автобусе. Потом сел на диван, пытаясь снова придумать то, что произнесу в телефонную трубку. А также торчал у окна, глазел на улицу Объединения – вдруг Ирина пройдет по ней по каким-либо своим делам? Хотя бы просто на нее еще раз посмотреть!

В промежутке между этими занятиями сто раз посмотрел на стрелки механических часов – очень уж медленно они двигались.

И вот наконец 20:00. Ну или почти 20. Я решил, что пока я оденусь, пока спущусь, пока наберу номер – то этого времени как раз и хватит, чтобы стало ровно восемь.

И вот я уже в телефонной будке. В теплой куртке, зимних ботинках, вязанной шапочке на голове и с перчатками в карманах. Волнуюсь еще больше вчерашнего. Из головы вообще все вылетело, что я вчера напридумывал. И даже, по-моему, рука дрожала, пока я набирал номер.

Звонок. Длинные гудки.

– Да? – низкий, хрипловатый, чуть грубоватый голос.

– Здравствуйте. Иру позовите, – попросил я на всякий случай – вдруг это не она?

– Я.

– Это Михаил.

– Узнала.

– Здравствуй, – выдохнул я обреченно.

– Привет, – как-то даже настороженно ответила она.

– Какие у тебя планы?

– Никаких.

– Давай встретимся?

– Давай.

Сердце мое, и без того стучащее, словно я пробежал по Карпатам километров пятнадцать, забилось в два раза сильнее.

– Как ты смотришь на то, чтобы просто погулять? – очень уж неуверенно выдавил я из себя, так как ничего путного на наше совместное времяпровождение за все эти дни я так и не придумал.

Долгое молчание. На душе у меня все похолодело.

– Пожалуйста, – наконец ответила она, и я чуть громко и радостно не выдохнул в трубку – что она обо мне бы тогда подумала? Мол, какой-то сопливый ребенок, а ни какой не офицер-пограничник. – Когда?

– Давай, сейчас, решительно предложил я, понимая, что снова окунуться в процесс ожидания, в котором я и так находился все эти дни и последние часы, будет ужасной пыткой.

– Кино идет.

– Ты что, кино смотришь?

– Могу и не смотреть.

– Ну, значит, договорились! – обрадованно произнес я.

– Где встречаемся?

– А ты где живешь?

– Между 184 и 78 школами.

В принципе, я тоже живу между этими школами. Только мой дом находился на центральной улице, а школы – во дворах ближе к улице Макаренко.

– Тогда встречаемся у "Аптеки", что у ЖД переезда. Хорошо? – поспешно предложил я то, что мне первое пришло на ум.

– Далековато, – в сомнении произнесла Ирина.

– Ну ты и домоседка! – придал я своей интонации легкую насмешливость.

– Ну, хорошо, – спокойно ответила она.

– В 20:30. Успеешь? – спросил я.

– Наверное. По крайней мере, без двадцати точно буду.

– Кстати, ты, обычно, на сколько опаздываешь? – как-то даже весело поинтересовался я – настроение у меня очень уж улучшилось и просто зашкаливало, и кровь радостно бурлила, энергично перекатываясь в венах и артериях и переваливаясь через края.

И тут я услышал короткий тихий смех. И тут же еще больше воспрял духом.

– Культурные люди – на пятнадцать минут, – произнесла она, и какой-то огонек послышался в ее интонациях.

– Значит, придешь без пяти девять, – продолжил по-детски веселиться я, не в силах уже остановиться.

– А вдруг вовремя приду?

– Это – редкость, – насмешливо произнес я и, осознав, что чем больше буду болтать, тем позже она придет, перестроился на серьезный лад. – Ну все, не буду тебя отвлекать. Собирайся. Жду.

И повесил трубку. Посмотрел на часы – мы разговаривали около восьми минут. До встречи еще целых полчаса! Не домой же возвращаться?! И я неторопливо, хрустя снегом, направился в сторону Аптеки, стараясь по дороге убить время. Прошелся по большой площадке перед Почтой и кинотеатром Современник. Вышел к дому культуры Аркадия Гайдара. По светофору перешел улицу Объединения, вышел к универмагу Юбилейный. Прошелся по полупустой остановке, на которой совсем недавно увидел Ирину. Вдруг остановился на том же самом месте, где я стоял в тот раз. Посмотрел в ту сторону, где стояла в тот раз Ирина. В душе почему-то защипало. Прошел дальше и встал как раз там где приблизительно стояла Ирина. Постоял немного, чувствуя легкую дрожь, словно окунулся в ее аромат, в тепло ее тела. Потом медленно пошел дальше. Минул еще четыре пятиэтажки (и 66-й дом – среди них). Вышел к Аптеке – девятиэтажное здание, весь первый этаж которого занимала Аптека – единственная на весь участок.

Снова посмотрел на часы – времени еще много. Надо как-то дальше его убивать.

Принялся в нетерпении ходить кругами по слабо истоптанному снегу. Меня всего трясло и я волновался как школьник. Елки, вдруг спохватился я, забыл про обувь ей сказать, чтобы надела на низком каблуке! Ну, сейчас держись – точно придет на высоком – смотри на нее снизу вверх! Ну чтож, буду стараться держаться по-наглее.

Снова обдумал те фразы и те темы разговоров, что я заготовил. Кое-что отбросил (в который уже раз!), кое-что заново переделал.