Дневник москвича (1917-1920). Том 1

Взяты Курск и ст. Касторное, а про омскую победу пишут, что она дала «10 генералов, 80 паровозов, 3.000 вагонов».

В Московской губернии военное положение снято.

7/20 ноября.Советскими войсками взят город Льгов.

Ездил за дровами.

В «Экономической жизни» сообщено, что в Петрограде сахар покупают за 1.300 р. ф., песок 1.000 р., мясо воловье 600 р., конское 200 р., хлеб 260 р., сливочное масло 1.900 р., соль 210 р., картофель 90 р., капуста 65 р., яйца 80 р. шт., пшено 390 р. ф.

8/21 ноября.Взяты Бахмач и Рыльск.

Морозы крепнут. Санный путь превосходен. Ездил за дровами.

9/22 ноября.† Случайно узнал о кончине моего бывшего начальника Петра Акимовича Колударова. Я был в 1910 г. его помощником по должности Управляющего Московской конторой пароходства «Кавказ и Меркурий». Он скончался в глубокой старости, прослужив в одном предприятии около 60 лет. Был типичнейшим «приспешником» капиталистической фирмы: представительный, умный, развитой и деликатный. В общем, очень приятный человек. Царство ему Небесное!

Только что закончившиеся выборы в новую французскую палату дали оппозиции лишь 200 голосов. Газеты говорят, что для Франции наступает эра милитаристическо-клерикальной реакции, и признают, что теперь Клемансо еще сильнее, еще влиятельнее.

Был «на дровах», но привез только полвоза. Помешала погода. Опять целый день пурга. Снегу навалило столько, сколько за иную зиму не насыплет за все ее продолжение, и это (по ст. стилю) начало ноября! Сказать по-модному: погода не в контактс запасом топлива.

10/23 ноября.Взяты Нежин, Пришиб и Лбшценск.

Отправился сегодня на дрова и пришел без дров. До такой степени навалило снегу, что к дровам и не доберешься; да, впрочем, их, кажется, уж и нет: разворовали те черные фигуры, которые так похожи на подпольных зверьков. Весь день крутила непогода, хотя и не такая ураганная, как в понедельник и вчера, но уж очень обильная снегом. Некоторыми местами прямо непроходимо: идешь — и вдруг пред тобою целая стена снега; точно в поле или в деревне.

13/26 ноября.Оставлен на Северном фронте Яренск, на Южном взяты Конотоп, Старый Оскол, Коротояк, Острогожск и Лиски. Советские войска приблизились к Царицыну на 8-верстное от него расстояние.

Погода потеплела, путь обледенел, разбился; на тротуарах опасно, на мостовых тяжело идти. На Устьинском мосту наблюдал торговлю кожаными рабочими рукавицами. «Сколько?» — «Шесть с полтиной.» — «Уступи полтинничек!» — «Ну ладно, шесть с четвертаком бери!» Покупатель насчитывает 625 р., получает пару рукавиц и, видимо довольный выгодной покупкой, идет себе дальше.

Что же выходит: «Сколько вы получаете в месяц жалования? — 35 рублей» (т. е. 3.500 р.). И ничего бы, можно бы мириться с такой «девальвацией», да вот беда: прежде солью посыпали в гололедицу тротуары, а теперь она 350 р. за ф., прежде фунт хлеба стоил копейки 2, а теперь даже по рыночной терминологии «1 рубль 60 копеек» (т. е. 160 р. ф.).

Как раз в отрывном календаре на сегодняшнее число напечатана такая «мудрость» Леонида Андреева: «Жизнь, не освещенная высшей целью, сведенная к голой борьбе за примитивные потребности существования, такая жизнь — тоска, томление и гнусность.»

Действительно, гнусность, только не знаю, с чьей стороны: со стороны людей, борющихся за примитивные потребности, или со стороны мудрецов, приведших их к такой борьбе.

14/27 ноября.Сегодня опять подморозило.

Взяты Бобров, Дубовка, Белополье, Ворожба, Обоянь и Новый Оскол. Вообще деникинские дела плохи, так же как и Колчака и Юденича.

19 нояб./2 декабря.За эти дни за дровами ездил только три раза. И вижу, что дрова теперь не только на санках возят, но и волоком тащат; привяжут к бревну или доске веревку, да так и везут по снегу.

Советскими войсками взяты Павлодар (в Сибири), Яренск, Суджа, Бирюч, Калач и Вязовка.

† Неделю тому назад у нашей комнатной жилицы скончалась двухмесячная дочка (Раиса Борисовна Здобнова). И сколько было горя и хлопот у ее горемычной матери! (Она по профессии прачка, т. е. совершеннейшая пролетариатка.) Целых пять дней бегала она по разным учреждениям, светским и духовным, чтоб наконец такую маленькую девочку схоронить на кладбище только на шестой деньее кончины. И сколько денег стоили такие маленькие и бедные похороны! За чутошный, из простых, не крашенных даже дощечек гробик — мать ее заплатила 220 р., а на кладбище, накануне похорон, ее было утешили: сказали, что могилы теперь предоставляются и роются бесплатно, «только надо дать гробокопателю на чай», и вот, по завершении всего, она спросила: «Сколько же дать на чай?», и ей ответили: «Тысячу рублей». Понятно, она ужаснулась, но все-таки отдала могильщику 200 р. на чай. И получила в благодарность от этой своего рода «духовной особы»… матерное слово.

Сегодня у нас в квартире огромное торжество, велия радость, давно и с вожделением желанное событие: в лучшей комнате, обставленной с претензией на изящество, под лепной потолок, на паркетном лощеном полу поставлена среди комнаты… железная печка, от коей поперек комнаты протянулись железные же трубы и вонзились в карниз под потолком, наскоро замазанный грязной глиной, а дальше пошли в ванную комнату. И это делается теперь во всех квартирах, даже в действительно «изящных», или роскошных, т. е. в тех, собственно, где было блаженной памяти центральное отопление. И чего стоило такое «обзаведение»? Во-первых, обязал себя на всю жизнь пред своим сослуживцем Михаилом Андреевичем Колесовым, переведенным из Москвы на провинциальную службу, и из уважения ко мне, старому его начальнику, или из жалости, как к обнищавшему буржую, уступившим нам эту благодетельную печку с комплектом труб бесплатно (он мог бы продать ее за 5–6 тысяч рублей, а она снова-то заплачена, кажется, 6 р. 50 к.); во-вторых, мы целую неделю думали, как бы ее устроить, т. е. приладить домашними средствами, но ничего не сумели такого сделать и героически решили пригласить печника, которому и отсыпали за установку такой машины ни много ни мало 2.100 р.! Жалко, конечно, такой прорвы денег и трудно нам, но я надеюсь, что сегодняшнее торжество, при всем благополучии, через месяц пересмотрится нами, переоценится и тогда мы будем хвалиться: вон как дешево мы устроили свою печку!

23 нояб./6 декабря.Вчера был в церкви Гребенской Божьей Матери, что на Лубянской площади. Там шла всенощная с участием не одного, а целых восьми «гастролеров» и потому церковь была битком набита. Служил популярный молодой ученый священник Калиновский, сказавший пред «Хвалите Имя Господне» сильную проповедь. Пел так называемый «художественный квинтет» одного из талантливейших современных духовных композиторов П. Г. Чеснокова с его личным участием. Служили еще трое самых голосистых протодьяконов: К. В. Розов, Кигаев и Солнцев, соревнуя друг перед другом в силе и красоте голосов. Точно «состязание певцов» из Тангейзера. Но, слов нет, Розов — единственен. К тому же он не только первенствовал в диаконской службе, но еще участвовал и в квинтете, причем пел соло в «Блажен муж», «Ныне отпущаеши» и «Хвалите». Удивил всех не только силой своего голоса, но и умением справляться с ним. Такой громадный голос на фоне четырех несильных голосов квинтета не казался чудовищным и был в крепкой и сладкоголосой спайке с «товарищами» по квинтету. Он же читал и «Шестопсалмие», читал так выразительно, внятно и задушевно, что его чтение задержало в церкви всех тех, кто в этот момент выходят на улицу «покурить». Да ведь это в своей отрасли искусства прямо Шаляпин, и недаром каждое его участие в церковных службах и в духовных концертах привлекает столько публики.

Но опять скажу: не радует меня стечение молящихся на такие службы, и это уже не молящиеся, а просто «публика», жаждущая зрелищ. С другой стороны: что же делать духовенству, Розовым, Чесноковым, когда ряды богомольных людей так поредели? Поневоле станешь подлаживаться под вкусы «публики»!

Дровяные труды продолжаются, но чего их записывать теперь, если пол-Москвы только и думает о том, где бы достать дров?!

Взяты Сумы, Прилуки, Остер, Ромны, Каинск, Лохвицы, Гадяч, Павловск (Южный) и Акмолинск.