Дневник полярного капитана

Я думал про себя, что если бы та или другая партия добралась до какого-нибудь безопасного места, либо на Барьере, либо у мыса Хижины, немедленно был бы отправлен посланный в Безопасный лагерь. К этому времени посланный должен был бы уже прийти. Прошло с полчаса, как вдруг у меня вырвалось восклицание: «Слава Богу!»

В отдалении показались две темные точки, в которых я признал людей. Я поспешил к ним навстречу; это были Уилсон и Мирз с собаками. Они удивились, увидев меня, и выразили опасение, не уплыли ли лошади на льдинах: они видели их в подзорную трубу с берега, с вершины холма, названного Наблюдательным, и полагали, что я с ними. Они ушли второпях, не успев даже позавтракать. Мы сварили для них какао и обсудили с ними печальное положение. Они только что отпили какао, как Уилсон заметил фигуру человека, спешившего к складу с запада. Гран побежал к нему. Это был Крин; он был истощен и говорил не совсем связно. Оказалось, что лошади в 2 1/2 часа утра были поставлены на ночь на морском льду, в достаточном отдалении от виденной накануне трещины. Посреди ночи…

Пятница, 3 марта.

Утро. Меня вчера прервали. Продолжаю. В 4 часа 30 минут утра Боуэрс, выйдя из палатки, увидел, что лед отломился кругом: открылась трещина под самой чертой, на которой были привязаны лошади, и одна из них исчезла. Они второпях уложились и заставили лошадей перепрыгивать с одной льдины на другую, после чего сами перетаскивали нагруженные сани; все трое, очевидно, поработали на славу – неутомимо и бесстрашно. Наконец они с трудом перебрались на более солидные льдины, стоявшие ближе к Барьеру, и одно время думали, что удастся на него перейти, но вскоре убедились, что во все стороны потянулись трещины. Не зная, как тут быть, Крин вызвался идти отыскивать меня. Море во время вскрытия клокотало, как кипевший котел, и со всех сторон высовывались головы косаток. К счастью, лошади их не пугались.

Крин долго шел по морскому льду, перепрыгивая с льдины на льдину, и наконец напал на толстую, с которой, с помощью лыжного шеста, он мог взобраться на самый Барьер. Риск был отчаянный, однако попытка удалась.

Выслушав принесенное Крином известие, я послал Грана обратно к мысу Хижины, а с ним Уилсона и Мирза сам же со своими санями, Крином и Оутсом, отправился на место, где случилось несчастье. В Безопасном лагере мы остановились, чтобы забрать провиант и керосин, затем осторожными обходами подобрались к краю. К радости моей, я увидел заблудившихся. Мы пустили в ход спасательную веревку и с ее помощью обоих втащили на поверхность Барьера. Я разбил лагерь на безопасном расстоянии от края, и тогда только мы все принялись за спасательную работу. Лед более не несло; льдины прижались к краю и не трогались. Людей мы достали в 5 часов 30 минут пополудни, а сани и все вещи к 4 часам утра были на Барьере. В то время как мы тащили последний груз, лед как будто снова стал трогаться, и мы увидели, что лошадей достать нет никакой надежды. Бедных животных пришлось оставить пока на льдине, обильно снабдив их кормом. Из нас никто прошедшую ночь не спал, и все вконец изму-чились.

Я решил, что нам надо отдохнуть, но всех поднял вчера в 8 часов 30 минут утра. Перед завтраком мы увидели, что лошадей унесло. Мы пробовали прикрепить их льдину к Барьеру якорем с помощью спасательной веревки, но якоря соскальзывали. Печальная была минута. За завтраком мы решили уложиться и пойти вдоль Барьера. Таково было положение, когда я писал, но меня прервал Боуэрс, смотревший в подзорную трубу, заявлением, что он видит лошадей на расстоянии приблизительно одной мили к северо-западу. Мы сразу же уложились и пошли. Оказалось нетрудно спуститься к бедным животным, и мы решили сделать еще одну, последнюю, попытку спасти им жизнь. Но тут была допущена роковая ошибка.

Я шел вдоль края и открыл место, по которому мне казалось возможным – в чем я и не ошибался – доставить лошадей на поверхность; но остальные, несколько возбужденные и переутомленные, стали заставлять одну перепрыгнуть с льдины на Барьер; бедняжка сорвалась, упала в воду, и пришлось ее убить. Ужасно! Я всех подозвал и показал им найденную мной дорогу. Боуэрс и Оутс отправились по ней с санями, добрались до оставшихся двух лошадей и тем же путем стали возвращаться с ними, между тем как Черри и я раскапывали дорогу от края. И все же нам удалось спасти только одну лошадь, хотя я совсем уже понадеялся спасти обеих. Но лошадь Боуэрса поскользнулась на одном месте, где надо было прыгнуть, – и с плеском погрузилась в воду. Мы вытащили ее на рыхлый, размокший лед, со всех сторон окруженный крайне взволнованными косатками. Но бедняжка была уже не в силах подняться, и из гуманности поневоле пришлось и ее убить. Такие случаи слишком ужасны!

В 5 часов пополудни мы печально сняли свой временный лагерь и вернулись в первоначально намеченный мной. Но и тут мне показалось небезопасно, и я исходил почти две мили, отыскивая, нет ли трещин. Не нашел, и около полуночи мы легли спать.

И вот мы готовы к печальному шествию к мысу Хижины. Пропажа лошадей расстроила все наши планы; хорошо еще, что люди все целы.

Суббота, 4 марта.

Утро. Вчера сначала было ужасно трудно: в четыре часа прошли всего каких-нибудь три мили от Безопасного лагеря до кормового склада. Оттуда Боуэрс пошел в «Безопасный» и нашел, что мои записки Эвансу взяты. После второго завтрака мы дотащились до того места, где моя палатка стояла, когда Уилсон меня встретил, и где мы оставили лыжи и другие тяжести. Все исчезло. Мы нашли санные следы, которые вели к земле, а дальше и отпечаток копыт. Мы пошли по этим следам и следам лыж, и они привели нас прямо на землю, к высшей точке маленького мыса Прам. Я решился разбить тут лагерь, и, в то время как мы раскладывались, мы увидели приближавшихся четырех человек. Это оказался Эванс со своими спутниками. Они в пятницу поднимались к утесу Касль-Рок, и там наверху нашли хорошее место для стоянки. Они находились в отличном состоянии. Было приятно слышать, что они нашли хорошую дорогу. Они потом вернулись в свой лагерь, взяв у нас одни сани с легким грузом. Аткинсон сегодня пойдет на мыс Хижины, сообщив о нас Уилсону. Остальные должны нас встретить и помочь нам подняться на гору. Я сейчас отправляюсь; надеюсь благополучно провести лошадь.

Воскресенье, 5 марта.

Утро. Поднялись на гору в лагерь Эванса, под утесом Касль-Рок. Он и его спутники вышли встречать нас и помогли нам доставить туда груз; подъем был крутой, утомительный; лошадь вел Оутс. Мы только сделали привал для второго завтрака, как появились Аткинсон и Гран. Первый побывал в старом доме, оповестил о нашем прибытии… Я послал Грана в Безопасный лагерь за сахаром и шоколадом, Эванса, Оутса и Кэохэйна оставил в лагере, а сам с остальными шестью отправился на мыс Хижины. У Эванса было тихо, но на горе дул сильный ветер, а у мыса Хижины ветер был еще сильнее. Мы нашли дом в относительном порядке и расположились в нем спать.

Глава VII. В старом доме

Ремонт дома. – Возможность вернуться сухим путем. – Возвращение геологов. – Необычайные бури. – Геологические беседы. – Новые стойла для лошадей. – Томительное ожидание. – Ясный день. – Лед «блинами». – Жизнь в обновленном доме. – От мыса Хижины до мыса Эванс. – Метель на морском льду. – Благополучное возвращение.

Понедельник, 6 марта.

Утро. Поднял всех в 7 часов 30 минут. Уилсон, Боуэрс, Гаррард и я отправились в Касль-Рок. Встретили Эванса у самого его лагеря и нашли, что все грузы уже втащены на гору. Оутс и Кэохэйн вернулись за лошадьми. На вершине хребта мы запрягли в сани людей и лошадей и по хорошей поверхности бодрым шагом пошли к дому. К концу работы сильно потемнело, со снегом и всеми признаками метели. Мы распрягли лошадей на последней вершине хребта, и Уилсон под уздцы свел их со скалистых уступов; остальные сами стащили сани и все необходимое. Щекотливое это дело – везти сани вдоль голубого прибрежного льда, качающегося обрывом над морем. Однако все благополучно достигли дома. У лошадей теперь прекрасные стойла под верандой.

Напившись какао, мы привели с горы остальных собак и сани. Снег перестал, ветер слегка утих. Собрались на покой весьма довольные сознанием, что все – и люди и животные – благополучно собраны под кровом.

Вторник, 7 марта.

Утро. Вчера утром я с Уилсоном прошелся к маленькой бухте, недалеко на север от дома, и там мы нашли морской лед невскрытым; на нем стадо тюленей. Одного молодого мы убили и унесли порядочное количество мяса и немного жира.