Дневник сведения

Нюксеница болеет. Настроение отвратительное:). Однако, понятное дело, победа будет за нами!:)

2 февраля 2011-го года

Иногда мне на полном серьёзе кажется, что я живу в Аду. Конечно, в наше время — время торжества демократии по-российски — такое может сказать о себе, так или иначе, но каждый. Однако иногда всё же мне кажется, что в таком Аду, как я, не живёт больше никто:). Это тоже не слишком оригинально, понимаю…:)

У меня началась типичная, опять же, депрессивная бессонница. Похоже, мне нельзя не пить по вечерам свои 200–300 коньячку. Иначе я просто не могу жить той жизнью, не жить которой я не могу. Да, вынужден признать, что у меня затяжной многолетний невроз. Меня трясёт от голоса самых близких женщин: жены и особенно матери. Всякий раз я сдерживаюсь и стараюсь вести себя, извиняюсь за выражение, как «хороший человек», «взрослый мужчина» и всё такое:). Мне удаётся это настолько всегда, что я даже не могу позволить себе самой маленькой, самой невинной и бытовой вспышки гнева — настолько это будет странно выглядеть на фоне моего повседневного поведения! Пожалуй, они, близкие женщины, этого просто не вынесут и подохнут у меня на руках, а я их, что греха таить, как-то где-то очень люблю. Только они так заебали мне мозг, что у меня полное ощущение, что любое своё время, какое я трачу на занятия своим творчеством (с детских лет притом зная, что рождён в первую очередь именно для этого), я ворую у них и особенно у дочери Ксении, будто оно принадлежит только им, и я не имею никакого права на то, чтобы тратить на себя хотя бы даже и последние крохи:). Как говорится, всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно.

Самое смешное, что если я вспомню, как оно так стало, то этому никто не поверит, и все станут только громко и искренне ржать. Всё случилось так только от того, что пару лет назад Даша потеряла возможность забирать Ксеню из детского сада когда бы то ни было. И в общем, как это ни смешно, я потерял возможность бывать в студии когда-либо. Да, моя домашняя кухня, к счастью, позволяет многое делать дома, но… в однокомнатной квартире, со студией на утеплённой лоджии довольно трудно работать с серьёзными клиентами, да и вообще с любыми. Когда Ксеня заболевает, жизнь останавливается ровно на время её болезни. О да, получается, что слишком многое лежит в таком юном возрасте и на её плечах. Господи, как же так вышло всё это?..

Вчера я всё-таки выпил перед сном около 300-т грамм коньячку, но оказалось, что это уже не помогает. Алкоголь полностью выветрился из сознания уже через час после того, как я лёг… Заснул я часа через три, то есть уже ближе к трём часам ночи. В четыре я проснулся, потому что мне приснился какой-то очень странный и грустный сон: как будто я по-прежнему живу в «материнском склепе» на Малой Бронной и как-то раз мельком вижу по телевизору документальный фильм о нашем поколении вообще, то есть и о кузьминском «Вавилоне», и о многих знакомых музыкантах, и о себе, разумеется, тоже; там были какие-то мои литературные тексты, снятые крупным планом рукописные листочки (некоторые меня приятно удивили своей крутизной:)) и фрагмент какого-то концерта «e69», которого на самом деле мы никогда не давали (концерт был очень хорошо снят и был частью какого-то помпезного фестиваля современного искусства, которого на самом деле никогда не было — возможно, его, этот фестиваль, должен был сделать я, был когда-то просто обязан, но… не смог… в силу обстоятельств).

Я проснулся, проспав таким образом ровно час, и понял, что выспался. Это было настолько явно, что я даже подумывал одеться и встать. Меня остановила только та мысль, что встать и не сделать себе кофе я не могу. А если кофе, то значит я пойду на лоджию (то есть в «студию») и обязательно там буду курить. А время, повторюсь, четыре часа ночи. Конечно, сигаретный дым почти не проходит в комнату, но всё-таки именно почти… А там мирно и крепко спят Даша и Ксеня. Поэтому я долго ворочался с боку на бок. Часов до семи утра. Потом уснул ещё на пару часов.

В сон меня не клонит и не клонило. И даже сейчас спать не хочется совсем. Завтра вставать в 7 утра. И опять ехать, снова извиняюсь за выражение, «преподавать литературу».

У девиц завтра «Записки сумасшедшего» и оставшийся с прошлого раза «Красный цветок», а в третьем классе по-прежнему Ветхий Завет… (в рамках преподавания «сравнительной мифологии» в щадящем, понятно, режиме вместо банального «чтения»:)).

Фрагмент новогоднего спектакля в «Маме» (декабрь 2007 г.). (Макс Гурин в роли композитора Мажора Миноровича Ляляева, человека широких взглядов:).

Дружеская посиделка после новогоднего спектакля в «Маме» (декабрь 2009 г.). Звучит «Песнь Яйца» из только что отыгранного представления…

Собрал сегодня, всего со второй попытки, инструментальную часть в «Потусторонних барабанах». Пока очень нравится. Пока — это значит пока не дошло до голосов…:)

Спокойной ночи…

Послушал ещё сброшенную на днях «Радио „Пустоту“». Понравилось. Возможно надо ещё немножко пошарить в диапазоне 300–700 Гц на основном вокале (а может и не выше 500-та — сука, у меня не слишком большие колонки, чтобы было слышно разницу) и ещё насовать Потёмкиной в коду…:) Было там, в её диджейском наследии, что-то про терроризм в метро:)…

3 февраля 2011-го года

Всё, что сегодня сделал — это разобрал вокальные завалы в «Барабанах». Трудно сказать, много это или мало. Может и много.

Дело в том, что, не побоюсь этого слова, композиция «Потусторонние барабаны» представляет собой как бы мини рок-оперу. И помимо основного чтеца-рассказчика-певца-лирического героя там есть Хор. И даже, честно признаюсь, несколько хоров. Помните, я уже пытался говорить с вами, милостивые читатели, о так называемой «контекстной полифонии»? Это, в общем, из той же серии:).

Дело всё в том, что те, кто поют вначале около-индуистские хоровые вокализы — это как бы одни люди. А те, что как бы отвечают им двухголосьем про эти самые «потусторонние барабаны» — это уже люди совсем другие, стоящие на виртуальной сцене совсем в другом месте. Понятно так же, что и сцена это — отнюдь не ненавистные мне клубные подмостки, а как минимум Ла-Скала! Ну в крайнем случае, Большой Театр!..:) На иной площадке это всё бы и не уместилось чисто физически!

Сами подумайте: как минимум три хора, в идеале человек по 9-12 (то есть хотя бы по три на каждый голос, а порой там встречается и четырёхголосье). Почему три? Потому что те, которые вступают в припеве — это вообще другой хор, который должен быть размещён над этой огромной сценой на специальной платформе, которая до припева вообще должна быть затемнена! Резкий свет, направленный на неё, когда, собственно, люди и обнаружат, что оная платформа вообще существует, и что даже населена ещё какими-то существами в ангело-подобных одеяних:), должен вспыхивать на вторую четверть первого такта припева! То есть, сначала происходит удар звуком дисторшэн-гитар (причём гитариста, понятно, двое — в пизду индивидуальность взбалмошных недоучек! Да здравствует профессионализм оркестрантов во фраках, хоть и с гитарами, а не с флейтами:) (Впрочем, там есть ещё и группа дудуков:))), а на вторую долю уже удар светом — это, как вы понимаете, очень важно!:)

Молчу уже о том, что во время куплета «обычные» эстрадные вокалисты время от времени сопровождают того, кого мне хочется назвать лирическим героем, он же — рассказчик. Эти «вокалисты поддержки» должны быть либо негры, либо латиносы, либо и те и другие. Про костюмы я ещё не думал:). Но никаких цветастых рубах — однозначно! Только однотонный и блестючий шёлк!:)

Ну теперь, короче, в общих чертах вы понимаете, почему я сам затрудняюсь ответить на вопрос, много ли то, что я сделал сегодня или же нет. Я считаю, что немало, особенно если учесть, что пока за всех этих «людей» пришлось спеть мне самому, и сами эти «люди» рождались в моей голове спонтанно, так как, как я вам уже говорил, в этом проекте каждая песня становилась уже именно песней в ходе неких примерно полуторочасовых мистических актов, в течении какового времени я и позволял себе строго по одной вокальной сессии, когда мелодии сочинялись сразу со словами, и оба эти элемента корректировали друг друга в водороте моих внутренних неукратимых стихий…:)

Из-за подобной технологии и возник весь этот ужас с перепутанными каналами, когда вторая часть одного голоса чисто по музыкальной логике, может реально физически находиться совсем на другом канале, поскольку на упорядочивание всего этого в момент записи я принципиально не обращал никакого внимания, боясь упустить волну, хоть в некоторых других ситуациях мне с годами стала свойственна и довольно высокого уровня педантичность.

Ну вот, короче, как-то всё так… День всё же прошёл не зря. Уроки, кстати, тоже провёл хорошо. Даша смогла сегодня остаться дома с Ксеней.

Закончив вчерашнюю запись фразой о терроризме в метро, сегодня по дороге в «Маму» испытывал некоторое внутреннее волнение в момент перехода с «Чеховской» на «Тверскую», что в такие дни я делаю как раз в районе примерно 9-ти утра…

4 февраля 2011-го года

Блядь, сука, как же это хуёво: сидеть в студии, реально построенной реально на балконе, и знать, что ты объективно и однозначно — один из лучших музыкантов в России, но не иметь при этом никакой возможности этот балкон покинуть, в силу наличия массы так называемых «объективных» причин!..