Дневник замужней женщины

По причине нездоровья сейчас мне очень трудно, но я еще нахожу в себе силы быть снисходительной, терпимой. Изредка, правда, срываюсь, когда твой отец жестоко обидит. Все гладко в жизни ни у кого не бывает. Я это понимаю. Но я слишком много ему прощала и в этом была не права. Я изначально в своей жизни исходила из добра и веры, а он из неверия и эгоизма, как и его мать. Вот я и винила ее во всех наших бедах. Недоверчивость – качество ничтожного человека, сказала бы моя подруга Лена.

Раньше я думала, что твоему отцу тяжело в его родной семье, где все постоянно ссорятся и лгут, а потом поняла, что это его привычная среда. И он привнес ее в нашу семью. Ты призываешь к тому, чтобы одни губили, другие прощали? Убийцу тоже нужно прощать?

– Да, – уверенно ответил сын.

– Ну, это уже даже не толстовство! – возмутилась я. – Допустим, какой-то гад убил одного твоего ребенка и ты простил его. Убил другого. Ты опять простил. И так каждый год. И что? Ты будешь считать себя святым, правым и умным? Я утрирую, беру крайность, потому что на подобных примерах пытаюсь втолковать тебе то, что ты на простых не понимаешь. Знаешь, одна женщина на нашей улице все прощала, прощала своему мужу, пока он на самом деле не убил ее. Просто одни убивают ножом, одним ударом, а другие – долго, мучительно, медленно словами и дурным поведением. А результат один – гибель хорошего, невинного человека. И еще неизвестно, какой путь хуже: по пьянке ли, в состоянии аффекта или каждодневно, методично, с издевками и насмешками, как делает твой отец.

Жаль, если ты этого не понимаешь. Надеюсь, ты не будешь сыном, достойным своего отца. Думаю, кое-что хорошее я в тебя все-таки заложила. Наверное, недостаточно, раз ты пришел ко мне с «проповедью». Хочется верить, что это у тебя «возрастное», и ты сумеешь правильно расставить акценты в своей жизни.

«Я понимаю, сынок любит нас обоих, переживает за нас и ищет пути улучшения отношений в семье. Он слишком хороший для этого жестокого мира.

Приписка. «Сынок женился. Он прекрасный муж и отец. Мне хотелось бы, чтобы его ценили близкие».

Я задумалась над тем, откуда во мне эта странная бесконечная способность прощать? Любовь. Это понятно. А может, это упрямое нежелание смотреть самой себе в глаза и честно сознаваться: «Да, ошиблась. Да, несчастлива»? А это хуже, чем лгать другому. Но это правильно на уровне логики. А вот то, что я странно быстро забывала обиды, – это из какой «оперы»? Я и в молодости многократно ставила перед собой этот вопрос. Но он почему-то быстро исчезал с моего горизонта, будто кто-то неведомый, но добрый стирал его из моей памяти, а обиды уносились в глубокое подземелье моей души. Я физически ощущала, как они таяли, горький туман обид становился все реже, прозрачней, отзвуки ссор все тише... И штора опускалась, отсекая все плохое. И это явление было неподвластно моему пониманию. Что-то внутри меня командовало этим процессом? Мифический ангел-хранитель? Это какая-то часть моего характера, не регулируемая мозгом? А ведь, несмотря на занятость, я пыталась сопротивляться этой быстрой «потере памяти», возвращаясь мыслями в свои проблемы. Помнится, я даже злилась на себя, на свою бесхарактерность. В других случаях я умела себя пересиливать, заставлять, а тут не получалось. Не подчинялся мне организм. Вот ведь загадка! Может, это была защитная реакция моего организма от переполнения болью? Но в какой-то момент она не сработала. Мощный стресс ее сломал или нарушил, и я заболела. У всех она есть?

Вожусь в цветнике около дома. Подошла соседка и стала жаловаться на свекровь, мол, унижает, оскорбляет.

– А что муж? – спросила я.

– Он отвечает: «Я не виноват, что у меня такая мать».

– Пусть скажет матери: «Меня ругайте, сколько хотите, а жену не трогайте», – посоветовала я.

– Говорила. Мать сына не слушает.

– Вот оно, наше бескультурье и дикие средневековые нравы, – вздохнула я. – Огромный как шкаф мужик, а толку от него нет. Муж моей подруги еще до свадьбы поставил перед матерью вопрос ребром и одним днем решил все проблемы.

– Не могу я назвать мужа настоящим мужчиной. А зарабатывать деньги я не хуже его могу. Я же штукатур-отделочник. Мы нарасхват.

– Воспитывать мальчиков надо в традициях рыцарства. Раньше говорили: «Кто управляет семьей, тот управляет обществом».

– Войны, репрессии, мало мужчин… хватаем любого.

– Кто больше виноват в наших бедах: свекрови или мужья? Может, мужчинам выгодно насилие их матерей над невестками? Им легче свое осуществлять. Тогда они в сговоре, – шутливым тоном сказала я.

– Мой сам страдал от жесткости матери, – вздохнула соседка и направилась к магазину.

Я мужа спокойно спросила, без всякой двусмысленности, но он в моем вопросе стал искать подводные камни, желание ущемить его самолюбие, обидеть, задеть. Завелся на целый час. Из-за мнительности или от злого характера и желания насытиться горечью и болью другого он так ведет? Не знаю. Не понимаю его, потому что мне такое не свойственно. Вот и закричала: «Замолчи, сыта я твоей демагогией по самые гланды. Не добавляй мне забот с моим здоровьем. Мне итак тяжело. Не терзай, не углубляй ссору, не доводи меня до исступления».

Над собой смеяться не умеет, а вот над чужой болью… Кому, что дано…

Сынок, я много раз говорила твоему отцу: «Ищи себе другой объект для ссор, если тебе нужно разрядиться. Меня ссоры убивают, а твоей матери они жизни прибавляют, как и тебе, наверное. Это в вашей породе. Вот и иди к своей родне, а меня оставь в покое».

Сынок, ты в какие-то моменты бываешь очень похожим на отца. Надеюсь, это переходный возраст. Отец хоть на старости лет изредка начинает понимать человеческое, не только по отношению к себе, а ты, напротив, доказывая свою «неопровержимую» правоту, делаешься несколько упрямее: «Я прав и ни на сантиметр не сдвинусь в сторону мнения другого человека». Так что ли? И это при твоей природной доброте и нежности, которые не позволяют тебе превращаться в плохого человека. Ты, как и отец, начинаешь путать причину и следствие, выставлять на первое место следствие и пытаться его отстаивать. Возможно, это результат «притирания» в твоей собственной семье, от бессилия отстоять свое мнение? Иногда ты не слушаешь доводов и слышишь только себя. Обрати, пожалуйста, на это внимание. Я добра тебе хочу. Может, я слишком мнительная? Надо хотя бы в семье громко и уверенно говорить правду, называть вещи своими именами.

– Хочешь видеть образ обустроенной России хотя бы в своих владениях, в пределах возможностей своей семьи? – пошутил сын. – Это достижимо при условии согласия всех ее членов.

– И детям надо объяснять ключевые духовные ценности. Надо бороться за их чистые сердца. Мне кажется, ты неплохой педагог и воспитатель. Не уходи от самого себя.

Вот ты утверждаешь, что я сама виновата в том, что со мной произошло, сама позволяла. Но давай говорить откровенно. В чем моя вина? В том, что искренне любила, верила, жалела, берегла? Говорят, вера – дело наживное, а я сразу ему поверила. Это твой отец за пятьдесят лет нашей совместной жизни так и не научился мне доверять. Но как же жить без любви, без доверия, веры? Где душе иметь пристанище, как не в семье?

Мне тебя надо было лишить отца? Уйдя из семьи, он однозначно забыл бы о твоем существовании. Я это не голословно говорю, а заключаю из нашего с ним печального жизненного опыта. И потом, я очень долго верила, что умный человек способен меняться. Жизнь твоего отца – тугой клубок двусмысленностей и обманов. А ты, видно, не увязываешь эти факты в единую систему. Ты у меня прекрасный сын. Я тебя остерегаю, чтобы ты не забывался и оставался таким же.

У твоего отца есть знакомый. Так у него жизненный принцип: «Не бойся прощаться с теми, кто не делает тебя счастливым!» У него за плечами опыт трех браков, трое детей, которых воспитывают бывшие жены. А он, захлебываясь восторгом от самого себя, искренне заявляет: «Я успешен. У меня широкий круг друзей. Я много путешествую, радуюсь жизни. Я полон энергии и юмора. Неудачи быстро вылетают у меня из головы. Я всегда по утрам просыпаюсь с улыбкой. Я обожаю кураж! Меня не волнуют и не беспокоят мелочи жизни. Я безумно счастлив!»

Восторг не предполагает силы ума и наличия интеллекта... Дети для него – мелочи жизни? Они для него небольшие проходные факультативы? И все его браки были учебно-тренировочными? И с годами у него не возникло понимания того, что есть семья? Так и не сумел он доказать свою состоятельность. Тяжелый, безнадежный случай!

– Мама, у меня все хорошо. Не накручивай себя, – попросил сын. Я поверила и успокоилась.

Услышала по радио впечатление иностранца: «У русских есть поразительный чувственный контакт с чем-то глубинным во вселенной, чего нет у жителей Западной Европы и Америки. Это ощущение присутствия в жизни, чего-то более важного, чем демократия, сгоревшие древние чертежи или рукописи, неудачи в карьере и так далее… Для вас в Мире и в Природе всегда есть что-то более важное, чем… смерть. Это ощущения Бога. Трудно понять логику, по которой живут ваши люди. Они будто способны контактировать с невидимым и попадать в другую обусловленность, в некую новую реальность… могут чуть-чуть зайти в неведомое, оформить вокруг себя особое мистическое пространство, которое могут менять. И оно как бы засасывает их в открытый портал… (У экстрасенса побывал, что ли?)