Дневники св. Николая Японского. Том V

С одиннадцати часов в Посольстве за Литургией, молебном и потом завтраком у посланника, по окончании которого посланник показывал строящуюся у дома маленькую Церковь, в которую будет перенесено богослужение из нынешней домовой.

Переводчику Павлу Иосида дан второй том творений Златоуста новорусского перевода (Толкование на пророка Исаию), для переложения на японский. Помоги нам Боже перевести Святых Отцов! Кое–что уже есть, но всех бы нужно поскорей, тогда основание Церкви было бы прочней.

22 октября/4 ноября 1902. Вторник.

О. Игнатий Мукояма, переведенный Собором, по его просьбе из Циукоку (Окаяма) на север (в Сиракава), насилу теперь только прибыл в Токио, по пути к месту службы. Оправдывает свое промедление тем, что сдавал приход новому священнику о. Якову Мацуда. С пафосом и неистощимым многословием жаловался на бывшего своего помощника в Окаяма, катихизатора Лина Такахаси, женившегося на девице из Сеноо, вопреки советам о. Игнатия, и ныне злословящего перед всеми, будто бы о. Игнатий «взятку–де взял от родных девицы и потому не хотел, чтобы я женился на ней», и прочее. Гораздо лучше было бы для Церкви, если бы у сего батюшки была хоть и не столь длинная борода, как ныне, но подлиннее ум и поглубже усердие к церковной службе.

23 октября/5 ноября 1902. Среда.

Иоанн Синовара, катихизатор в Мидзусава, пишет, между прочим, что был на родине, в провинции Акита, в местности, где проповедует

Илья Накагава, и слышал от сего последнего наветы на о. Павла Кагета, священника, которому подведом Накагава: 1) «Когда попросили о. Павла помолиться об умершем язычнике, он сделал это, не надев облачение, а просто взяв в руки молитвенник». Но о. Павел сделал как следует и иначе не мог поступить, замечает Синовара. 2) «Есть подготовленные к крещению, но не хотят креститься у о. Павла». Но это прямо вина самого Накагава, потому что некрещеные могут дурно думать о священнике не иначе, как по наговору катихизатора, замечает Синовара. 3) «Я не исповедуюсь у о. Кагета», — говорит Накагава. «Тем хуже для него», — замечает на это Синовара. И догадывается он, что Илья Накагава интригует против о. Павла, чтобы самому сделаться священником. — Недаром уже два раза тамошние христиане присылали к Собору прошение о поставлении им местного священника, но их так мало еще, что прошение их не могло быть уважено.

Матфей Нива прислал еще пять подписей в пользу оо. Савабе из Коодзимаци.

24 октября/6 ноября 1902. Четверг.

Опять японский гражданский праздник — в память воинов, павших в Китайской войне. Школы не учились; мы с Накаем утром не переводили, и я писал в Россию накопившиеся письма.

Иоанн Миямори, катихизатор в Вакамацу, неожиданно является и отказывается от службы, несколько лет был на церковной службе, и ни единого человека не обратил в христианство, а просто жил дома, так как Вакамацу его родина, и получал жалование за одно имя катихизатора; священнику бы смотреть, чтобы он или трудился, или был отставлен за бездеятельность, или же переведен в другое место, коли там бесплодно, но о. ли Сасагава сделать это! Он сам похож на труп, который забыли похоронить. Хорошо еще, что Миямори нашел какую–то другую службу, которая вызывает его из Вакамацу и обещает больше денег.

25 октября/7 ноября 1902. Пятница.

О. Роман Фукуи пишет, что посетил Сикотан и нашел христиан–курильцев очень усердными, но нового катихизатора их, Максима Обата, не совсем годным для них — груб, обращается с ними повелительно и неласково. Христиане очень желают их прежнего — Моисея Минато, который отечески обращался с ними. О. Роман повенчал одного японца- христианина с курилкой. Старшина курильцев Яков Сторожев прислал мне русское послание, которое едва мог я дешифрировать и понять, что просит он послать священника на Парамушир, где ныне двадцать девять человек из их общества живут для охоты, и нужно бы им исповедаться и приобщиться. К сожалению, это исполнить трудно, по трудности сообщения с отдаленным островом, а исполнят они христианский долг, когда вернутся на Сикотан, где побывать у них о. Роману легко.

26 октября/8 ноября 1902. Суббота.

Семинаристы приходили просить по одной ене ежемесячно на наем лодки для катания по реке. Отказал; опасное развлечение, еще кто–нибудь из малышей утонет, как утонул какой–то ученик ныне летом.

27 октября/9 ноября 1902. Воскресенье.

Исайя Мидзусима, пишущий ответы на разные недоуменные пункты в вопросах катихизаторов и других, принес целую тетрадь вопросов от катихизатора Василия Накараи; начиналась сия тетрадь так: 1) Как могли две повивальные бабки бабить у всех евреев? 2) Как ослушалась дочь фараона своего отца, спасши еврейского младенца? 3) Была ли ей за это награда от Бога? 4) Почему Бог сказал Моисею свое имя, а не сказал Аврааму?.. Я больше не стал слушать, а велел вернуть тетрадь Василию Накараи с ответом: пусть не занимается пустяками, а делает свое дело по проповеди. Так ведь можно нанизать бесчисленное множество вопросов: были ли те бабки замужем, или нет? Сколько у них было детей? Каких лет была дочь фараона? Какая ее дальнейшая история? и прочее. Но какая же польза в подобной логомании? И прилично ли проповеднику, в ущерб своему живому делу, заниматься этими мелочами?.. Но таковы японцы!

28 октября/10 ноября 1902. Понедельник.

Читая корректуру ныне печатаемой Страстной Службы, почувствовал досаду, что уж слишком подробно составлена: множество раз одно и то же — последовал при переводе русскому образцу и ныне каюсь, что не сократил, — и книга была бы меньше, и печать дешевле; кое–что ныне выбросил, но уже поздно — печатается Четверток.

29 октября/11 ноября 1902. Вторник.

Согласно присланному приглашению, отправился в три часа взглянуть на отстроенное здание банка Мицуи (с которым и Миссия имеет дела). Здание стоит миллион. Нечего и говорить, что великолепно. Гостей, осматривавших здание, было несколько сот. Выставка монет и прочее.

О. Игнатий Мукояма сегодня отправился со своей семьей на место службы своей в Сиракава. Назначенного Собором в июле священника вот только теперь увидит его паства; да и то еще Сиракава только, а скоро ли другие места его прихода, Бог весть!

30 октября/12 ноября 1902. Среда.

Мы здесь ждем иконостаса в Кёото и тревожимся; не гниет ли он где, сброшенный на берег во Владивостоке, Порт—Артуре или инде, а он и не думал отправляться из Москвы, вопреки уведомлениям, что в апреле или мае отправится. Лев Александрович Тихомиров пишет, что Епанешников не выпускает его из мастерской, так как не получил награды, какую ему обещал В. Г. Дудышкин, не взвесивший, по–видимому, свою силу при обещании. Что дальше будет, неизвестно. Тихомиров сообщает мне причину замедления конфиденциально. Я успокоился, по крайней мере, за сохранность иконостаса.

31 октября/13 ноября 1902. Четверг.

В Иокохаме, для размена содержания за первое полугодие будущего года из Казны, полученного вчера, причем опять в трех банках разница: в Chartered — на сто тридцать ен меньше, чем в Hong. Shan., в нашем Русско—Китайском — на сто семьдесят ен меньше; разменено, конечно, в Hong—Kong Shan. банке. Положительно всегда, без всяких церемоний, надо справляться во всех.

Павел Ниицума прислал письмо, в котором описывает смягчение враждебности немирных в Коодзимаци и горько–горько жалуется на спячку всех служащих Церкви в Токио; «время–де самое такое, что надо деятельно проповедывать, а они все — и священники, и катихизаторы — только едят и спят, да еще неумолчно ропщут на скудность содержания, получаемого от Миссии». Правда то, правда, только разбудить нет возможности — такими уродились; на медную монету не купить много. Вот с таким усердием, как у Ниццума, можно много сделать; да жаль, ибо и его враг подкосил. А подобных ему по ревности между служащими я не вижу.

Вечером в сегодняшнем номере «Daily Mail» прочитал телеграмму, что обер–прокурор Константин Петрович Победоносцев выходит в отставку. Весьма жаль! Великий благожелатель, радетель и защитник Миссии был. Но, может, телеграмма окажется еще неверною.

1/14 ноября 1902. Пятница.

Петр Моцидзуки, катихизатор в Накасу, пишет, что христиане небольшой молитвенный дом построили. Очень приятно. Иконы, которых просит, и прочее все будет послано туда.

Кирилл Мори, один из старших семинаристов, сын покойного о. Никиты, поколотил дворника, старика Василия, за то, что тот исполнял свою обязанность — охранял ворота. Жаль; я только что укрепился было в мнении, что Кирилл — воспитанник вполне благонадежный.

2/15 ноября 1902. Суббота.

В сегодняшних японских газетах подробно описывается странное преступление: Стефан Оогое, бывший когда–то катихизатором, потом редактором («Сейкёо—Симпо»), причем украл пожертвование христиан на постройку Собора, за что был отставлен от церковной службы; потом вместе с Хамано плутовал в деле водопроводных железных труб, за что сидел в тюрьме, из которой выпущен в третьем месяце сего года; третьего дня ночью убил свою любовницу за то, что она бросила его, нанесши ей сорок шесть ран; схвачен тою же ночью еще с кровавыми руками, почему не мог запереться в преступлении. Имеет жену и четверо детей, из которых старшей дочери уже восемнадцать лет; служил в последнее время в торговой компании на жалованье — сорок ен в месяц; от любовницы тоже имеет сына, которому четыре года. Старик–отец, Алексей Оогое, и доселе служащий в Миссии по письмоводству и прочему, в отчаянии.