Дни волка

– Знаю - знаю...
– Отмахнулась Светлана.
– Вечно занятая мама, тетка, как дурной пример и папа - "самый лучший в мире"! Вот, скажите на милость, как мне Вас не любить?!

Семейка переглянулась и облегченно вздохнула.

Судя по взглядам, которыми обменялись родители, все это представление было отработано до мельчайшего нюанса - как сугубо воспитательное.

– Что же... Раз все решено - пора и домой!
– Дилан встал из-за стола и потянулся.
– Чур, я на "Мамонте"!

– Папа!
– Обиженно надула губы Ксения.
– Так не честно!

***

Экзоты оказались нормальными, хм, людьми.

А "Мамонт", как и ожидалось - восьмиколесным трейлером, на котором мы с Ксенией сюда приехали.

Всё ожидаемо.

Любое чудо, происходящее с тобой - твои собственные дела и поступки.

МИ-26, загрузив на борт маму с дочками и выгрузив несколько канистр с напалмом, поднял столбом пыль и испарился в ярко голубом небе.

Без звука!

Дилан, поймав мой удивленно-восхищенный взгляд, пожал плечами и снизошел до объяснений.

– Двигатели другого типа.
– Коротко бросил он и, подхватив канистру, направился к "Мамонту".

Подхватив оставшуюся пару, я последовал за ним, ожидая продолжения.

Хитрый Садовников, продолжил свои объяснения только после того, как мы перелили напалм и избавились от канистр самым простым и радикальным способом - мы их спалили!

– Двигатели, пожирающие углеводороды, мы старательно исключаем из своей жизни.
– Усаживаясь за джойстики управления и пристегиваясь, продолжил свой рассказ-объяснение, Дил.
– Где возможно, а кое-где и, где не возможно, мы перешли на электроэнергию, пополнять запасы которой, на порядок легче. Термояд у нас не прижился - мало трансурановых, вот пришлось всеми правдами и не правдами импровизировать и создавать новое. На первом шаге, нас спасло появление нового типа солнечных батарей и "генераторы"...

Я, молчком устроился на пассажирском сидении и плотнее запахнув свой разодранный балахон, пристегнулся и навострил уши.

Дилан, скорчил непередаваемую физиономию, вздохнул и, тронув кнопку старта, осторожно сдвинул трейлер вперед, разворачивая его.

– Скоро доберемся до города, и ты переоденешься...
– Садовников, почти дословно повторил слова своей дочери.
– Нечего мужику, в халате бегать! Не в больнице...

Я согласно кивнул головой - на борту "Мамонта", к моему несчастью, из мужской одежды нашлись тапочки, 46-го размера и джинсы - 30-го, в поясе... О длине - вообще молчу. Кайа постоянно хихикала или краснела, стоило мне забыться и задрать ноги выше пояса.

– Отдельное спасибо - Ксореру, за его выступление...
– Дилан, качнул джойстик влево - вправо и трейлер выкатился на остатки шоссе.
– Не будь его "холостого выстрела", мы так бы и ждали, когда нас доедят...

– А почему выступление Ксорера, все называют "холостым выстрелом"?
– Удивился я, уже неоднократно виденному в архивах, выражению.
– Ведь, своего он добился? И...

– Ничего он не добился, Вася...
– Вздохнул Садовников.
– Он, всего-навсего, "обратил внимание". На очень короткий промежуток времени, надо сказать, обратил внимание. Человечество, как пользовалось "благами" экзотов, так и продолжило пользоваться. Человечество, в общей своей массе - аморфно и инертно, а Ксорер, увы, не Вождь и завести толпу своим выступлением - не смог. За то, что предупредил - спасибо, огромное! Но, почему он так долго прятался? Неужели было нельзя, осторожно и плавно, вынести на просторы интернета, полученные им сведения? Впрочем, может быть и впрямь - было нельзя? Мы не знаем. А, "суд истории плох уже тем, что происходит в отсутствии ответчика". По сути своей, сделанное Ксорером заявление, намного менее важно, чем, например, выложенная Трианоном методика "слива" ТВ.

Трейлер, ведомый твердой мужской рукой, разогнался до немыслимых 74 км/ч! За две недели, что мы с Кайа провели в дороге, верхним потолком было 46 км/ч!

Битый асфальт, вылезшие на поверхность корни деревьев и промоины, не добавляли плавности хода, заставляя трейлер болтаться и трястись, как в лихорадке. Не были бы мы пристегнуты - кувыркались бы по всему салону, как горошины в детской погремушке.

– Как ни крути, - продолжал Дил сидя в кресле, как влитой.
– Кроме всеобщего раздражения, его выходка ничего не вызвала. Блокирование интернета, совершенно неизвестным способом, на четверо суток! По всем сайтам, одно и тоже лицо... Для "человечества", привыкшего парковать свои машины у дверей подъезда и выкладывать в "интернетик" 100500 "фоточек" в секунду, это слишком много. Тем более, там же - слушать надо. А слушать, это так трудно! Особенно для тех, кто только и привык - говорить... Хорошо, хоть читать не предложил!

Дилан, зло придавил педаль газа и "ТФ", словно норовистый конь, вильнул крупом. Стрелка спидометра благополучно перешла барьер 80 км/ч, заставляя меня плотнее вжаться в кресло и начать осматриваться по сторонам.

Окружающая нас местность, радовала стройными деревьями и печалила опустевшими деревушками, с покосившимися заборами, выбитыми окнами и торчащими вверх, словно гнилые зубы, балками обвалившихся крыш.

Запустение; тишина, разрываемая шорохом наших колес и ровным рокотом нашего мотора.

Широкая дорога - четырехполосное шоссе, по которому, когда-то, мчались в горы вереницы авто, наполненные шумными компаниями, молодоженами, спешащими на свой медовый месяц и просто парочками, жаждущими полной грудью вдохнуть снежный воздух и сорваться вниз, разбрызгивая из-под лыж, белый снег.

Дилан молча уставился на дорогу, криво улыбаясь каким-то своим, явно не веселым, мыслям.

У него было очень интересное лицо - черты лица, смешанного типа - азиатского и одновременно - чистопородно, европейского. Я бы даже сказал - Арийские, черты лица! Чуть прищуренные, зеленые глаза, своим разрезом - я уверен!
– смогли бы свести с ума, не одного художника. Я попытался представить, как бы выглядело лицо Дилана, на холсте.

Получалось - плохо.

Из знакомых мне, по всевозможным данным художников, возможно, лишь Иванов бы сумел передать этот разрез глаз, на бумаге. Да, может быть, пусть поколотят меня критики - Валеджио, привычный к непривычным героям и их странным фигурам и лицам.

Дилан, заметив, что я его рассматриваю, подмигнул и чуть сбросил скорость, входя в поворот.

"ТФ" наскочив на корень, подпрыгнул, попытался сползти с дороги в кювет, но был остановлен властной рукой Садовникова, "дожавшего" джойстик и, одновременно, добавившего скорости.

Будь за рулем я - лежали бы в кювете, на боку. Или на крыше...

А так, ничего! Только колеса взвизгнули, да захолонуло на миг сердце, которого у меня, по сути моей - нет.

– Вот и осталось, в холодном остатке, что вся эскапада Ксорера - "холостой выстрел".
– Мужчина помотал головой, отгоняя какие-то свои, мысли.
– Только, сестра моей жены, Мария, почему-то уверена, что Ксорер сказал не все! С чего-то она полагала, что он умолчал о каком-то, весьма необходимом факте... По ее мнению, Ксорер, сделал нечто, что перевернуло нашу жизнь... И унес с собой секрет, как это можно сделать еще раз!

– Что Вы искали?
– Осторожно поинтересовался я, ткнув пальцем себе за спину, в сторону базы.

– Мария, умница Машенька, углядела в последних кадрах "прямого эфира", нечто, что заставило ее сорваться с места, никого и ни о чем не предупреждая. В общем, повела себя, как последняя дура!
– Дил раздраженно поморщился.
– Задержись она на один час... Увы, законы жанра таковы, какова женская натура...

Очередной поворот, за который устремился наш трейлер, оказался едва ли не "последним" нашим поворотом: недавний оползень смел полотно дороги под откос, нагромоздил каменную гору, перекрывая нам дорогу.