Днк-код Любви

ГЛАВА 44

На пороге квартиры нас встретили встревоженные глаза собак. Пока мы раздевались они неотрывно следили за ними, а потом жались к нам, стараясь понять, обошлось или своего друга они потеряли. Почувствовав, что с Тимкой всё нормально, они расслабленно улеглись у наших ног.

Глотая обжигающий кофе, я постепенно возвращалась в реальность. Слава Богу, Женя меня не донимал разговором. Наверное, со стороны это смотрелось странно — у него кот в реанимации, а откачивать и успокаивать надо меня.

— Жень, если нужна помощь, то ты звони, мне добежать пара минут, ну, еще пять-семь — нацепить что-то на себя, чтобы в халате не бежать.

— Арин, спасибо тебе, ты и так мне помогла, а то пока я кому-нибудь дозвонился — время ушло бы. Кстати, ты что-то очень бледная, ты приляг и поспи, а потом пойдёшь домой — полчаса ничего не решают, а ты сможешь восстановиться.

— Да там кот, собака, да и с новой работы могут звонить. Лучше я пойду, а ты не стесняйся звони…

Как сквозь строй прохожу мимо дозорного пункта наших бессменных стражей…

— Я говорила, что у Аринки с новым соседом роман, а вы мне не верили, теперь сами видели, она к нему шасть с собакой, потом ушла, потом куда-то ездили вместе, а потом опять к нему поднимались. Мужик видать ходок, смотри как девку ухайдакал, аж еле ползёт… Спорили насчёт Аллки, а тут другая перед ним стелется. И что у него мёдом намазано? От Аринки не ожидали? А что баба сколько времени одна, вот на мужика и потянуло… Потом ещё пойдёт менять их как перчатки. Такие тихони самые оторвы…

Я всё это слышала, но что-то объяснять или оправдываться не было ни малейшего желания. Да и что толку, у них свои взгляды на жизнь, на чужую жизнь и без сплетен они не проживут и дня. Весь смысл их существования свёлся к обсуждению, осуждению и безапелляционным выводам.

Спать, спать, спать… Телефон рядом, чтобы звонок не пропустить и спать.

Глава 45

ГЛАВА 45

…Утром я проспала, я даже не слышала, как уехали родители. Со мной такое редко случается. Надо встать и приготовить завтрак. Венька встал или ещё дрыхнет? Я заставила себя вылезти из кровати, голова гудела и кружилась слегка. Доплелась до кухни, а там Веник во всю хозяйничает. Вот уж не ожидала, что он будет завтрак готовить.

— Совёныш, спишь? В институт опоздаем. Дуй в ванну и за стол.

Я выполнила в точности указания, хотя было огромное желание возразить, но сил не было.

— Аришка, ты часом не заболела? — Венька озабоченно смотрел на меня, а потом совсем как мама в детстве дотронулся губами до моего лба, — Да у тебя температура! Так, марш в постель, завтрак туда принесу. Где у вас в доме градусник? Ты ещё здесь, в постель, я сейчас градусник найду, температуру измерим и вызову врача.

— Градусник в аптечке, в ванной. Врача не надо, я сегодня отлежусь, и всё пройдёт, а тебе в институт надо.

— Что мне надо, я сам решу… И не спорь, ты на ногах еле держишься, — Венька ворчал, но потом подхватил меня на руки и понёс в мою комнату, уложил и укрыл одеялом.

— Сейчас чай с мёдом принесу, или лучше молоко с мёдом? Чёрт, что лучше-то, — про себя бубнил Веня.

— Лучше успокойся. Я же не умираю. И нечего дёргаться. Только голова болит и горло начинает… — с трудом выговорила я и вырубилась.

Как выяснилось вовремя, потому что Венька развил такую бурную деятельность по спасению умирающей, что придя в себя к приезду «Скорой» я была готова провалиться сквозь землю. Врач сказал, что ничего особо страшного, но есть подозрение, что это грипп. Прописал пастельный режим, обильное питьё и жаропонижающее, если температура продолжит повышаться.

— Молодой человек, не надо так волноваться. Ничего страшного с вашей женой не происходит — обыкновенная простуда, возможно, конечно и грипп. Ей я всё выписал, а Вам сейчас запишу название успокоительного. Так нельзя — Вы же себя угробите. Видно недавно поженились?

Врач уехал, а Венька носился вокруг меня как электровеник, пытаясь предупредить любое моё движение.

— Веня, прекрати. Ты и в ванную меня на ручках будешь носить? Я не умирающий лебедь и вполне могу сама дойти, да и чай приготовить. Врач же сказал, что ничего страшного. Может ты всё-таки, прогульщик, отправишься в институт?

— Нет. А на руках буду, хоть всю жизнь.

Спорить было бесполезно, если он принял решение, то он его принял. Я спала, а он бегал по аптекам, магазинам, готовил обед, кормил куриным бульоном с ложечки, как маленькую. Мне уже стало получше, но почему-то не хотелось этого показывать. Почему-то? Мне нравилось, что обо мне заботится не мама, не папа, а именно Венька.

— Вень, посиди со мной, — я нагло капризничала, а Венька безропотно сидел рядом, держа мою руку, читал мне вслух, по первой просьбе бросался готовить чай, молоко… Я понимала, что нещадно эксплуатирую его, но это было так приятно.

Позвонили девчонки, удивлённые, что я не пришла в институт. Но думаю, что настоящим шоком стало для них то, что позвонили они мне, а к телефону подошёл Венька.

К вечеру я заметила, что мой нянь буквально валиться с ног.

— Вень, отдохни. У меня, честное слово, уже всё нормально. Видишь, температура не растёт. Обыкновенная простуда. А ты сам ел что-нибудь сегодня? Так, идём на кухню. Ты будешь есть, а я так и быть выпью противное горячее молоко. А будешь спорить, не стану молоко пить, — я нагло шантажировала Веньку, чувствуя, что у него нет сил сопротивляться.

Вечером температура поднялась и у моего спасителя. Вот тут-то я и ощутила, что мои капризы это ничто в сравнении с изощрёнными «стонами» Веньки с той разницей, что он понимал, что и я ещё не выздоровела. Он не отпускал меня ни на минуту, стоило отойти за минералкой, как раздавался трубный зов слонёнка, оставленного мамкой без присмотра. Читать я не могла, болело горло, поэтому я меняла музыкальные диски, диски с фильмами…

— Венька, прекрати надо мной издеваться! Не настолько ты тяжело болен, — потихоньку начала рычать я, чувствуя, что ещё час-два я и рухну рядом с его пастелью, — Можно подумать, что у тебя никогда не было элементарной простуды? Как-то ты с этим справлялся?

Но видя мученические глаза Веника, продолжала вращаться вокруг него, как спутник только с большей скоростью. Кто сказал, что лучшие шантажистки женщины, как он ошибался. Венику просто не было в этом равных — пить горячее молоко он соглашался исключительно за сидение с ним, принимать жаропонижающее уже за поцелуй… Хорошо, что арсенал необходимых медицинских действий был ограничен. К полуночи я выдохлась!

— Всё. Больше бегать не могу! Сейчас принесу то, что необходимо и спать! У меня тоже температура!