До ее смерти осталось сто дней

– Не очень, честно говоря, - пожав плечами, пробормотала Грейнджер. Жутко хотелось спать и ссориться в данный момент просто не было сил. Стряхнув прядь волос, упавшую на глаза, она выжидательно взглянула на Драко. Знала, что он заговорит сам и торопить его нет смысла.

– Зачем ты дала понять моему отцу, что тебе известно о… - Малфой неопределенно взмахнул руками и сердито поджал губы. Уточнять и правда не стоило, Гермиона чудесно поняла его. Она стиснула зубы, убеждая себя, что все сделала правильно и не обязана была думать, как этот разговор отразится на Драко. Но от чувства вины избавиться было сложно, противный внутренний голосок настойчиво нашептывал, что Люциус наверняка высказал сыну все, что не решился сказать ей. У Драко, казалось, даже глаза потемнели от смеси горечи и отчаянья, и Гермиона, вместо всех заготовленных фраз, произнесла совершенно иное:

– Мне жаль. Я думала, что он знает. Или хотя бы догадывается, что мне все известно о Пожирателях и их нахождении в этом доме. Малфой, я не думаю, что это секрет для Дамблдора или вообще кого-либо. Твой отец всегда был правой рукой Вол… - имя Гермиона не договорила, с опаской покосившись на дверь. В последнее время у нее развивалась чрезмерная подозрительность, граничащая с паранойей, но, как недавно “милостиво” напомнил Люциус, предосторожности не помешают.
– Наложи Заглушающие чары.

– Лучшая ученица Хогвартса забыла, как это делается?
– саркастически хмыкнул Малфой, но все же взмахнул волшебной палочкой в направлении двери. Потом, мгновение подумав, наложил еще и Запирающее заклинание.

– Думаю, посторонняя магия сразу будет определена. Не хочу лишних вопросов от твоего отца, Малфой, - пояснила Гермиона и, не дожидаясь ответа, осторожно поинтересовалась: - Все нормально?

– Да, кроме того, что теперь мой отец думает, будто я недостаточно слежу за тобой. Тебе что, Грейнджер, не хватает моего внимания, и ты добиваешься, чтобы нас с тобой вынудили ходить за ручку?
– ядовито прошипел Драко, подходя ближе.

– Я не…

– Или ты думаешь, что твои намеки пойдут тебе на пользу? Думаешь, это облегчит твое существование здесь? Да как бы не так!
– еще один шаг вперед. Гермиона тяжело сглотнула, но все-таки титаническим усилием воли заставила себя стоять на месте.

– Малфой, я не думала, что так получится. Я ничего конкретного не говорила. Мне жаль, что он сделал такие выводы.

– Лучше бы ты вообще ничего не говорила. Ты можешь хотя бы иногда заткнуться, Грейнджер?
– Драко вздохнул, но как-то устало. Из голоса исчезли сердитые интонации, а глаза приобрели привычный стальной оттенок. Раньше Гермионе казалось, что у Драко колючий взгляд, но в последнее время впечатление изменилось. Или он просто теперь иначе на нее смотрел?

– Извини, - зачем-то повторила она.

– За что?
– изогнув губы, уточнил Малфой.
– Ты же не можешь искренне сожалеть о своих словах.

– Я не жалею о том, что сказала, - досадливо уточнила Гермиона. Господи, ну, почему именно сегодня, когда так кружится голова и разбегаются мысли, нужно выяснять отношения?
– Но я и правда не хотела, чтобы у тебя были проблемы.

– Хм, какое благородство, Грейнджер, - смешок показался оскорбительным, ведь Гермиона и правда говорила от чистого сердца. Но возмутиться она не успела. Еще шаг - и вот уже Драко впутал пальцы в густые каштановые пряди на ее затылке и коснулся губами лба. На мгновение, просто касание, но сердце пропустило удар, а потом стремительно ухнуло вниз, колотясь, кажется, где-то в животе.
– Как ты себя чувствуешь?

– Нор-рмально, - голос задрожал, и Гермиона невольно прикусила губу. Рассудок на все лады вопил о необходимости отстраниться, потому что они на пороге войны, и потерь, и смертей, и разочарований. И не время сейчас менять приоритеты и искать светлое в том, кто всегда казался беспроглядной тьмой. Но, как успела понять Гермиона, никакая логика не действовала, когда Драко находился так близко. Разве можно видеть врага в нем сейчас, когда он рядом? Когда отчетливо слышится биение его сердца? Когда можно уловить легкий запах мяты и имбирного печенья? Все те нюансы, делающие его не ледяным слизеринским принцем, а живым человеком. Теплым и чувствующим.

– Ты не злишься больше?

– Пфф… Ты же Грейнджер, часть Золотого Трио. Ты по определению действуешь мне на нервы, - проворчал Малфой, но злости в этих словах не было. Скорее легкая ирония и жуткая усталость. Не верилось даже, что еще вчера он оскорбил ее происхождение. А сколько раз он делал это раньше? Десятки? Сотни? И почему сейчас было легко забыть об этом? Просто слишком тепло в его объятиях. Уверенно. Уютно.

– Это, знаешь ли, взаимно. Ты тоже жутко меня раздражаешь, - хмыкнула Гермиона. Прикрыв глаза, она затихла, позволяя себе несколько секунд просто не думать ни о чем. В конце концов, здесь она была совершенно одинока. Разве справедливо осуждать ее, что она ищет человеческого тепла, даже если дает его Драко Малфой?

– Ладно, - неловко кашлянув, Драко отстранился, - я пойду.

– Да, хорошо, - как только Малфой выпутал пальцы из волос, Гермиона почувствовала неловкость. Зябко передернула плечами и отвернулась к окну, скрывая румянец, заливший щеки. Мерлин, где же ее сила воли? Почему же так колотится сердце? Тысячи вопросов, и ни единого ответа… Еще через мгновение тихо скрипнула дверь, и Гермиона позволила себе всхлипнуть. Какой же ты на самом деле, Драко?

========== Часть 18.1 ==========

Дорогие мои, разделила главу. Простите меня. Люблю вас! С прошедшим вас!

Гермиона потерла покрасневшие глаза, повела затекшими плечами и вновь принялась переписывать необходимый раздел из учебника по Чарам. Подобные задания были настолько бессмысленны, что Грейнджер лишь досадливо морщилась из-за необходимости тратить на них время. Сейчас, в преддверии войны, для них была важна практика, но никак не рутинное переписывание давно известных фактов. Впрочем, это своеобразное занятие помогало скоротать медленно тянущееся время и отвлечься от непрошенных мыслей. А знания все равно придется получать позже, когда заточение в Малфой-мэноре подойдет к концу. И дай Бог, чтобы знания эти были даны в стенах Хогвартса, а не на поле битвы.

– Грейнджер… - тихий шепот оказался таким неожиданным, что Гермионе не удалось сдержать крик. Перо выпало из руки, и чернила разлились по пергаменту уродливыми кляксами.

– Малфой! Что ты творишь?
– сердито пропыхтела девушка, оглядываясь в поисках волшебной палочки. Куда она уже подевалась?

– Это ищешь?
– приподняв бровь, поинтересовался Малфой, вертя палочку Гермионы между пальцами.
– Да уж, ты удивительно беспечна. Когда-то кто-то подкрадется к тебе со спины, и ты даже пискнуть не успеешь, как отправишься к праотцам.

– Я все-таки не слишком привыкла, когда нападают со спины, Малфой. Я не общаюсь с такими людьми, - Грейнджер выхватила свою палочку, взмахнула ею и, пробормотав очищающее заклинание, отложила пергамент на край стола.
– И вообще, почему это ты не постучал?

– Ты еще и глухая, Грейнджер?
– Драко хмыкнул.
– Я стучал, но ты так и не ответила. Что ты вообще делаешь целый день в комнате? Даже ни разу набег на библиотеку не совершила.

– Я делала задание по Чарам. Не услышала, наверное, - Гермиона пожала плечами и добавила: - Когда ты соизволишь сделать со мной парные практические занятия?