До наступления первого Дня

Влетела Катя и быстренько накрыла им циновку.

Они молча пожевали что было перед ними, а потом Сергей загадочно улыбнулся и достал листок бумаги, исписанный мелким почерком.

— Я вот, — смущенно начал он, — стишок сегодня накатал. Хочешь послушать?

И не дожидаясь ответа, принял поэтическую позу и прочитал:

— Тучнеет мира Голиаф,

Сверкает меч наш неподкупный.

Какой же силой недоступной

Ты, мальчик, мужа одолел?

Бушует море, зверем став,

Сверкают тучи огневые.

Каким упорством одаренным

Ты смог титана…

В этот момент на улице поднялся гвалт. Послышался топот множества ног.

Сергей растерянно прервал чтение и обернулся ко входу.

Там стоял воин, козыряя указательным пальцем.

— Зовут, — кратко доложил воин и исчез.

Они скоро поднялись со шкур, направились к выходу.

Весь люд был на площади. Прямо возле статуи Марак в землю древками вниз были воткнуты шесть копий, на остриях которых красовались головы Виктором убиенных дикарей. Причем, только три из них смотрелись целыми. Возле голов стояли все пятеро старейшин и несколько воинов.

При приближении героев, толпа почтительно расступилась, пропуская их в центр площади.

Старцы тихо шептались, пока они не приблизились к ним.

— Это глоты, — сказал один из них, обращаясь к Виктору. — Наши злейшие враги из леса. Они убивают наших охотников и воруют женщин. Ты хорошо поступил, что убил их так много. Ты великий воин, Виктор.

Остальные старцы тоже закивали в знак согласия. А другой добавил:

— Много наших женщин они держат в рабстве. Ты отомстил за шестерых.

— Вы знаете где они их держат? — спросил Виктор.

— Да. Наши лазутчики давно обнаружили их стан. В самом сердце леса они устроили свои жилища.

Виктор вспомнил, что со скалы он замечал далеко в лесу круглые проплешины, где дымили костры. Значит, там они ютятся.

— Почему же вы до сих пор не освободили пленниц, если знаете где они? — удивился Виктор. — Вы их боитесь?

Старцы переглянулись. Такой наглости ни один из руров безнаказанно не пережил бы, но этих двоих они сами боялись до колик в животе.

— Наши воины никого не боятся, — надменно выдал тот самый, что во сне с Марак флиртовал. — Но мы, пока не скажет сама великая Марак, — и он задрал голову к высоким торчащим грудям идола, — пока не скажет, не можем идти на них войной.

Всю эту белиберду Сергей слушал, прекрасно понимая причину их нежелания воевать с глотами, даже, если там томятся в рабстве местные женщины.

Глоты, это вам не богатые северные племена. С них ничего не возьмешь, как с церковной мыши. А потерь не избежать. Вот и молчит при встрече с хитрожопым старцем их Марак.

— Вот что нужно сделать, — сказал, как отрезал Сергей. — Сегодня я спрошу на счет этого дела Адольфа Гитлера. — Старики дружно зажали рты и издали звуки, отдаленно напоминающие смех.

— Если он даст команду о нападении, — смеясь, продолжал Сергей, — то все мои воины завтра же с утра пойдут со мной. Кто не подчинится — расстрел на месте. — Последнюю фразу он, почему-то, озвучил по-русски, а все вокруг сочли это за заклинание, потому что испуганно втянули головы и озирались на небо.

Друзья повернулись на сто восемьдесят градусов, и пошли назад. А за ними и остальная толпа стала расходиться, оставив растерянных старшин в одиночестве с отрубленными головами.

Когда вернулись к себе, Сергей спросил у Виктора:

— Ты считаешь, что нужно пойти с воинами на тех дикарей?

— Сам разве так не считаешь? — удивился Виктор. — Там томятся такие же женщины, как наши Мила и Катя. И мы, как те пердуны, должны закрыть на это глаза?

— Я только спросил. Завтра с утрянки пойдем.

Сергей поднялся и обычным трубным зовом позвал Катю. Та вбежала, на всякий случай, держа в руках циновку.

— Вот что, милая. Принеси-ка мне мою кольчугу. И Милу найди. Скажи ей, пусть достает своему любимому такую же.

Катя печально кивнула и убежала. А Сергей повернулся к Виктору.

— Чем же ты воевать собрался?

— Ну-у… — затянул Виктор, — а острога не подойдет?

Сергей от души захохотал.

— Нет, не подойдет. Рогатка тоже не подойдет. А лук нельзя рассекречивать. Да и дальнобойное оружие в лесу не очень.

— Остается копье? — неуверенно спросил он у Сергея.

— Вроде да. Но я бы посоветовал нечто подходящее для ближнего боя. Например, мачете.

— Тогда, два. В каждой руке, — обрадовался идее Виктор.

— А ты справишься с непривычным делом?

Виктор хмыкнул:

— Сомневаешься?

Вопрос решился. Выбор пал на два коротких клинка. Надо было срочно идти к кузнецам.

Они, не теряя времени, отправились в мастерскую.

Как только вошли, старший мастер тут же отложил работу и посеменил к ним, постоянно прикладывая палец к повязке.

— Есть у тебя, отец, короткие клинки? — первым спросил Виктор, опасаясь, что Сергей опять запоет песню про Гитлера и о его задании.

Мастер задумчиво потер подбородок, потом кивнул и побежал к своему тайному загашнику. Потому что долго рылся в углу, возле наковальни. Достал оттуда обернутый кожей сверток, снова подбежал к ним.

Перед ними он на полу развернул сверток. Виктор увидел в нем штук двадцать различного размера и веса боевые клинки.

— Они самые лучшие. Их я изготовил, как учил меня мой мастер, из черного песка, — гордо заявил он.

— Где ты брал черный песок? — тут же заинтересовался Сергей. И Виктор увидел, как глаза его загорелись.

— Там где западная река встречается с болотом. Но это очень долгое и трудное дело для меня.

— Понятно, — задумчиво проговорил Сергей. Потом, как будто проснулся. — Давай посмотрим на твое оружие.

Надежное оружие — обнадежил их мастер. — Берите, какие захотите. Для Духа войны мне ничего не жалко.

Друзья опустились на корточки и внимательно перебрали поделки. После долгой критической оценки, подобрали, хоть и не совсем одинаковых по размеру, но самых больших, почти, что желаемые мечи, два ровных обоюдоострых клинка.

— Они ваши, — торжественно заявил мастер. Стал обратно заворачивать остальные.

Сергей, тем временем, подошел к своей булаве и небрежно вскинул ее на плечи.