До наступления темноты

Разодрав на полоски рубашку, я получил импровизированные бинты. Дождь между тем набирал силу.

Я наклонился к уху Кэрри:

– Ухватись покрепче за ствол и не выпускай его, что бы ни случилось.

Я переполз к ступням Кэрри, стянул ремнем лодыжки. Потом, встав на колени, немного приподнял ступню сломанной ноги. Тело ее напряглось.

– Все будет хорошо. Только держись за ствол. Готова?

Медленно, но с силой я потянул ступню на себя. Я покручивал ее, осторожно, как мог, растягивая ногу, чтобы не дать напряженным мышцам еще больше сместить кость. Каждое мое движение должно было ощущаться Кэрри как удар докрасна раскаленного прута. Она скрипела зубами, но довольно долго, пока боль не стала совсем уж невыносимой, не издавала ни звука. Торчавшая наружу кость начала уходить в рану, и тут Кэрри, дернувшись всем телом, закричала, однако дерева все же не выпустила.

Я продолжал тянуть, теперь уже изо всех сил.

– Почти все, Кэрри, почти все…

Левой рукой я начал обвязывать ремнем лодыжки и обутые в сандалии ступни Кэрри.

– Держи здоровую ногу вытянутой, Кэрри, держи ее вытянутой!

Кэрри дергалась, как эпилептичка, но дерева не выпускала и здоровую ногу держала прямо.

– Все. Готово.

Стемнело уже так, что я почти ничего не видел, а надо было еще зафиксировать перелом.

Уложив поверх раны полоски ткани, я протащил их под ногами и крепко связал на здоровой. Нужно было обездвижить кость и зажать рану, чтобы остановить кровь. Однако я постарался, чтобы ткань давила на ногу не слишком сильно. Я не мог сказать, продолжает ли под повязкой идти кровь, не мог в темноте увидеть, какого цвета кожа вокруг – розоватого или синего. Так что вариант у меня оставался только один.

– Если почувствуешь в ногах покалывание или мурашки, скажи, ладно?

Ответом мне было короткое, резкое «да».

Я не увидел даже руку с часами, хоть и поднес ее к самым глазам. Я нажал кнопку подсветки: 6.27.

Становилось холодно. Уже не очень уверенный, где в этой тьме находятся мать с дочерью, я сказал:

– Каждая из вас должна все время знать, где другая. Ни в коем случае не разлучайтесь.

Я протянул руку влево и наткнулся на мокрую ткань: на спину склонившейся над матерью Люз. Она спросила меня:

– Теперь ты пойдешь за папой?

Глава тринадцатая

Ну вот, похоже, начинается самое сложное.

– Меня не будет часа два, не больше. – Часов у Кэрри не было, однако подобие хронометража поможет ей продержаться.

– Восемь тридцать, Ник. Восемь тридцать, – с трудом, между короткими, отрывистыми вдохами произнесла Кэрри.

Можно подумать, я нуждался в напоминании.

– Если не вернусь к рассвету, – сказал я, – выбирайтесь на открытое место и постарайтесь, чтобы вас заметили. Вам понадобится помощь. Может быть, вас доставят в больницу вертолетом.

Может, доставят, а может, и нет. Впрочем, если я не вернусь, другого выхода не будет.

Возвратиться в дом – это решение далось мне легко. Кэрри требовался врач, а мне машина, чтобы доставить ее в Чепо. Стало быть, нужно было пойти и взять ее. А это означало, что сначала придется стать хозяином в доме – то есть одолеть засевших там людей.

Я взглянул на часы: 6.32. До времени, когда выяснится, что Аарон обманул Чарли и его людей, осталось меньше двух часов.

– Ну, до скорого.

Я ощупью пополз по опавшим листьям и скоро выбрался на открытое место. Дождь уныло лупил по грязи.

Я сорвал пучок пальмовых листьев и бросил их в грязь, отметив место, где вышел из джунглей. Затем, напомнив себе, что вертолет должен находиться где-то слева от меня, я направился к дому. Меня подмывало подобраться к вертолету и поискать оружие. Но что, если они там кого-нибудь оставили? Нельзя было обнаружить себя так далеко от дома.

Поднявшись по склону, я увидел проблеск единственной лампочки, горевшей у мойки. Другого света не было.

Я немного спустился по склону и, огибая вертолет, направился к дому с другой стороны. Постепенно смещаясь влево, я снова поднялся по склону.

Уже добравшись до пластиковых баков, я услышал пыхтение генератора и встал на четвереньки. Пыхтение скоро заглушил дождь, барабанивший по крышкам баков. В доме я не замечал никаких признаков жизни, пока не оказался напротив каптерки и не обнаружил под ее дверью серебристую полоску света. Я пополз дальше и скоро увидел тусклый свет, пробивавшийся сквозь забранное сеткой окно. Внутри вроде бы было тихо.

Когда я добрался до конца вереницы баков, необходимость передвигаться ползком отпала. Я встал, весь облепленный грязью, и осторожно направился к «лендкрузеру». Сквозь пелену дождя и оконную сетку мне были видны трое мужчин за кухонным столом. Оружие валялось на полу. Двое из них были в нагрудниках с карманами для рожков. Судя по выражениям их лиц, они вели серьезный разговор – возможно, пытались сочинить историю о том, как нам удалось сбежать.

И ни следа Аарона. Я посмотрел на часы. До времени, когда его обман обнаружится, оставалось меньше полутора часов.

Первым делом следовало выяснить, не лежит ли еще в «лендкрузере» винтовка Мосина или М-16.

Протерев боковые окна, я заглянул внутрь машины. Ни винтовок, ни мачете. Я обогнул джип, нажал на кнопку замка и, приподняв дверцу ровно настолько, чтобы свет из дома попал внутрь машины, пошарил в багажном отделении. Пусто. Я опустил дверцу.

Теперь к каптерке. Проходя мимо окна, я увидел, что все трое по-прежнему сидят за столом. Я обогнул кадку для дождевой воды и, вновь различив свет под дверью, опустился на четвереньки и прильнул глазом к щели.

И сразу же увидел Аарона, сидевшего в парусиновом кресле. Рядом с ним в другом кресле развалился мужчина лет сорока-пятидесяти, в зеленой рубашке и без нагрудника. Чуть дальше за ними у компьютера Люз сидел парень помоложе, в синем. По мельтешению красок на экране и лихорадочным движениям мышки я понял, что он поглощен какой-то компьютерной игрой. Рядом с ним лежала на столе М-16.

Зеленый встал, что-то сказал Синему – тот даже не поднял головы – и ушел в гостиную, к трем другим.

Аарон повернулся в кресле, посмотрел на Синего, углубившегося в игру.

Черт! Что он задумал?

Я отскочил назад, забился за кадку, и дверь тут же распахнулась, выплеснув наружу яркий свет. Аарон вылетел из нее и соскочил в грязь, преследуемый испуганными испанскими восклицаниями.

Он бежал, оскальзываясь, к бакам, а из каптерки ударила длинная автоматная очередь.

Я съежился в комок, слушая крики в гостиной и топот ног по дощатому полу.

Аарон почти уже растворился в темноте, когда Синий с паническим воплем подскочил к двери, прицелился и выпустил короткую очередь.