До особого распоряжения

Видимо, ценил себя высоко.

Бандит приветствовал помощника муфтия, выражая огромное счастье видеть такого человека своими

грешными глазами.

Сотник даже рот приоткрыл, удивляясь, как цветисто его подчиненный говорит с ученым человеком.

Смысл витиеватого приветствия до него не дошел.

Махмуд-бек пригласил Васли за дастархан. И опять бандит с достоинством занял свое место. Именно

свое... В сторонке, недалеко от входа и на должном расстоянии от высокого гостя. Ближе Васли не сядет,

не подвинется ни на сантиметр. Отсюда он может с легким поклоном протянуть пиалу, может говорить, не

повышая голоса.

– Оставьте нас, - коротко приказал Махмуд-бек сотнику.

Недовольно посопев, сотник поднялся и, согнувшись, вышел из юрты.

В каждой, даже богатой, крепкой юрте найдется щелочка. Поэтому Махмуд-бек в первую очередь

хорошо отозвался о сотнике как о смелом человеке, преданном муфтию Садретдин-хану. Только с такими

людьми можно вершить великие дела.

За последнее время Махмуд-бек научился «высокому стилю», пышным, но дешевым словам.

Научился пропускать вперед себя гостя, подчеркивая этим свое «уважение».

67

Пышные слова говорили и Махмуд-беку. Его тоже пропускали вперед, к тому же вежливо, легонько

подталкивая. Чья-нибудь ладонь ложилась на лопатку, прикасалась осторожно. А Махмуд-беку в таких

случаях казалось, что ладонь шарит по его спине, отыскивая удобное место, куда легче всадить нож.

После похвал сотнику Махмуд-бек выразил восхищение делами скромного воина. Васли, наклонив

голову, всем своим видом давал понять, что он не заслужил таких слов.

– Я приехал сюда на несколько дней, - сказал Махмуд-бек.
– Нашему уважаемому муфтию нужен

верный человек. Я должен найти такого человека среди воинов.

Васли настороженно посмотрел на гостя. Он был хитрым и умным, этот доносчик. Он умело прятал

злобу и, вероятно, среди воинов выглядел своим человеком.

Ему нет тридцати. Он крепок, здоров. При встрече с Эсандолом, вероятно, произведет неплохое

впечатление.

Решение было принято мгновенно. Представлялся удобный случай убрать из отряда этого страшного

человека и отправить его на советскую сторону. Негодяй много знает, принес много бед. Он должен быть

сурово наказан.

– Я с честью оправдаю доверие муфтия...
– смиренно сказал Васли.

– Хорошо... Мы сейчас же уедем в город.

– Но, господин...

– Я поговорю с сотником, - перебил Махмуд-бек, - и мы тронемся в путь.

У Васли были свои соображения, но спорить с помощником муфтия он не решился.

– Собирайся. Ты больше сюда не вернешься. Иди...

Растерянно кланяясь, Васли попятился из юрты. То скромное достоинство, с которым доносчик зашел

в юрту, совсем исчезло.

– Позови ко мне сотника...

На этот приказ Васли ответил новым глубоким поклоном.

Сотник дулся, багровел... Даже за толстыми щеками было видно, как заходили желваки. После

исчезновения Фузаила Максума он мечтал о полной власти над большим отрядом. Но воины

рассыпались, занялись не своим делом. В этом сотник в первую очередь обвинял руководителей

эмиграции, в том числе муфтия Садретдин-хана.

Сотник был бы рад сорвать злость на Махмуд-беке. Но единственное, что он мог делать, - скрипеть

зубами да сжимать ручку ножа.

– Муфтий будет благодарен за верного человека... - спокойно говорил гость. - Васли нужен для

большого, опасного дела. Муфтий шлет вам благословение и желает знать, в чем нуждаются воины

ислама.

Сотник сказал, что ему хотелось бы получить оружие и деньги. Обычная в таких случаях просьба.

Махмуд-бек, пообещав выполнить просьбу, поднялся с ковра. Нужно ехать.

– На дорогах неспокойно...
– напомнил сотник.

– У меня хороший спутник, - сказал Махмуд-бек.

Сотник пропустил гостя вперед. Крепкая ладонь слегка прошлась по лопатке Махмуд-бека.

Становище утихло. Кое-где испуганно вздрагивало пламя редких костров. Качались косые тени

воинов. Пахло потом лошадей. У юрты сотника с хурджуном стоял Васли.

Сотник обнялся с ним, вероятно впервые, неумело, торопливо. Он еще не опомнился от всего, что

произошло за каких-то час-полтора.

– В становище не должны знать, куда уехал Васли. О муфтии ни слова...
– предупредил на прощание

Махмуд-бек.
– Васли уехал в город. И остался там. Он пока будет жить у Фруктового базара и часто

заходить в чайхану ферганца.

С сотником Махмуд-бек не обнялся, а подал руку. Тот осторожно пожал ее двумя широкими ладонями.

Через несколько минут всадники были в степи.

Махмуд-бек думал о задании Эсандола. Неожиданный случай с Васли натолкнул на простую мысль:

следует переправить отсюда самых опасных людей.

Как на это посмотрит Аскарали? Он с ним не советовался и действовал самостоятельно. Времени для

встреч совершенно не было

...В мертвой тишине неожиданные выстрелы прозвучали особенно гулко и страшно.

– Вперед!
– крикнул Махмуд-бек и, пригнувшись, пришпорил коня.

Вслед прозвучало еще два выстрела. Резко просвистели пули. И все стихло.

Только билась над степью тревожная дробь копыт. Не так-то тихо в становище... Не так-то послушны

воины ислама. Кто мстил Васли? А может, Махмуд-беку, помощнику муфтия, духовного вождя

эмигрантов?

Как этим выстрелам обрадуется Аскарали!

Муфтий рассеянно выслушал Махмуд-бека.

– Да, люди у нас есть...

– Нужно доложить господину Эсандолу об этом человеке. Его зовут Васли.

Муфтий невольно поморщился. Конечно, при упоминании имени консула.

– Доложить...
– вздохнул Садретдин-хан.

– Что-нибудь случилось, отец?
– спросил Махмуд-бек.