До самых кончиков

– Я на последней стадии тестирования, – промолвил Максвелл, не спуская глаз с Пенни. – Массовое производство планируется на лето. Через месяц охватим порядка полумиллиона розничных точек. – Развернувшись к девушке спиной, он шагнул обратно в ванную. – Ты ведь понимаешь, сколько поставлено на кон. Не вынуждай меня идти на крайние меры.

Дверь захлопнулась. Вовсю хлынул душ – наверное, чтобы заглушить разговор.

Если догадка верна, голос в трубке принадлежал Клариссе Хайнд. Президенту Соединенных Штатов.

Интересно, что за гениальное изобретение они сейчас тестируют?

Дни и ночи слились в бесконечную череду аналогичных забав. Всякий раз Максвелл предлагал на пробу новую игрушку, или снадобье, или совершенно потрясающую смазку.

Он доводил ее до такого оргазма, что спина выгибалась дугой, отнимались ноги, а Макс все время поддразнивал, приговаривая:

– Мы почти закончили. Осталось внести небольшую корректировку.

Или:

– Нельзя выбиваться из сетевого графика.

Он погружал в нее руку до запястья со словами:

– Поищем-ка твой пудендальный нейроплексус. Кажется, он где-то здесь.

Случалось, он терялся; тогда на помощь ему, точно путеводитель, приходил анатомический атлас, лежавший тут же на кровати. Будучи левшой, Максвелл запускал пальцы левой руки во влагалище, словно фиксировал геолокационную точку на карте. «Вы сейчас здесь». Свободная рука разглаживала замятые уголки страниц атласа, указательный палец скользил по неведомому маршруту, и все это сопровождалось тихим бормотанием:

– «Ответвления nervi pelvici splanchnici расположены рядом с nervi erigentes…» – Добравшись до нужной точки, Максвелл принимался ворочать пальцами глубоко внутри Пенни и наконец торжествующе провозглашал: – Ты сама-то в курсе, что твое копчиковое сплетение смещено на два сантиметра к антериальной плоскости? – А пошарив еще немного, добавлял: – Не волнуйся, это в пределах вариативной нормы.

Он регулярно извлекал из нее очередной испытываемый инструмент наслаждения и, положив на край тумбочки, сгибал его металлический или пластмассовый корпус в нужной степени. Иногда для этого приходилось брать пассатижи, а то и струбцинки, что хранились в верхнем ящике. Хуже всего, когда Максвелл принимался колотить неподатливым устройством по тумбочке, не жалея лакировку, пока не добивался желаемого изгиба.

В такие моменты происходящее в спальне напоминало Пенни старые фото лаборатории Эдисона. Или мастерской Форда. Сама же Пенни чувствовала себя не подругой, а скорее ассистенткой. Вроде Ватсона или Игоря. Не говоря уже про собаку Павлова. Когда, вопреки ее мрачному настрою и растущей брезгливости, Макс дарил ей новые всплески наслаждения, она отчасти ждала, что он вот-вот воскликнет: «Эврика!»

К задаче он подходил с серьезностью нейрохирурга или швейцарского часовщика. Частенько по его приказу дворецкий или мажордом прикатывали прямиком к постели столик со стерильными инструментами, чтобы Макс мог вообще не отрываться от процесса.

– Штангель! – рявкал он, и слуга молниеносно вкладывал в протянутую руку затребованное.

– Промокни лоб! – следовало очередное распоряжение, и лакей спешил обтереть бумажной салфеткой чело Максвелла.

Случалось, он ковырялся у нее между ног с фонариком в зубах и ювелирной лупой в глазу.

– Мой выбор пал на тебя, потому что ты никогда не испытывала оргазма, – втолковывал он. – Меня не проведешь. Ты – Спящая красавица, которую некому разбудить. Это так типично для женщин, которым я пытаюсь помочь.

– «Веками женщины получали лишь малую толику удовольствия, отмеренного им природой, – зачитывал Максвелл распечатку. Пресс-релиз. – Я разделяю мнение многих профессиональных медиков, что основная масса психосоматических хронических заболеваний у слабого пола вызвана постоянным стрессом, избавиться от которого довольно просто при наличии правильного инструментария…»

Даже для неискушенного уха Пенни речь звучала набором эвфемизмов. По словам Максвелла, иначе нельзя. Ведь продавали секс. И не просто секс, а интимные приспособления, гарантирующие женщине качественное наслаждение, какое не в состоянии дать ни один мужчина. Кто-то сочтет пресс-релиз набором профессиональных жаргонизмов наподобие старомодной рекламы вагинального спрея. А кто-то, в частности мужчины, зацикленные на собственных ненасытных пристрастиях, увидят в нем смертный приговор.

Они сидели в постели, откуда последнее время не вылезали. Теперь Пенни набрасывала разве что халатик, да и то чтобы не торчать голой перед мажордомом, доставлявшим изысканные яства.

– «Поэтому мы с гордостью представляем серию средств личной гигиены «До самых кончиков», – продолжал Макс.

К. Линус Максвелл собирался расширить свою и без того могучую корпорацию, генеральным штурмом взяв сферу пустующих вагин. Радуга гелей и смазок на его тумбочке. Спринцевание волшебным розовым шампанским. Лосьоны для корректировки коэффициента трения скольжения. Всем этим он готовился осчастливить одиноких потребительниц.

Упаковка будет розовой, но не пошлой. Вся линейка продукции появится на прилавках под метабрендом «До самых кончиков». Выбивая пальцами чечетку на смартфоне, Максвелл продемонстрировал Пенни прототип рекламного слогана: на розоватом фоне белые с завитушками буквы «До самых кончиков», а снизу пояснительный довесок: «Больше, чем любовь». Спринцующий раствор, к примеру, на самом деле будет продаваться в порошкообразном виде для самостоятельного смешивания с водой или шампанским. И это лишь первое из потрясающе инновативных средств ухода за собой. Скоро любая женщина сможет насладиться сногсшибательным оргазмом по скромной цене.

Все те знания и эротические навыки, которым Максвелл почерпнул у физиологов, тантрических гуру и куртизанок – короче, все сексуальные секреты от древнего мира до наших дней, – с его подачи станут доступны каждой нашей современнице. От Омахи до Осло пойдут они кататься по космически-оргазмическим американским горкам, на которых Пенни сама лишь недавно проехалась. Разум цепенел при виде открывавшихся перспектив, способных перевернуть мир. Наглядное подтверждение? Бывшие возлюбленные Макса. Уж они-то доказали: обеспечьте женщину сексуальным удовлетворением, и она расцветет, запросто избавится от лишнего веса, даст пинка наркотикам. До полнейшей самореализации прекрасной половине человечества оставались какие-то недели.

И действительно, за последние дни, проведенные в уединенной обстановке парижского пентхауса, Пенни скинула восемь фунтов. Спала как младенец. В жизни не испытывала такой безмятежности и внутренней гармонии.

Втайне она даже гордилась своим вкладом в проект. Макс продолжал колдовать над рецептами. Шлифовал грани и обдирал заусенцы. В недалеком будущем девушки, подобные ей – простушки с заурядным телом и лицом, – получат наслаждение, ныне доступное лишь звездам экрана.

– А почему «До самых кончиков»? – спросила Пенни, разглядывая снимки с прототипами секс-игрушек, смазок и ночных сорочек.