До скорой встречи!

Через всю комнату Сэму было видно, как Боб постепенно бледнеет. Сэм не переставал удивляться возможностям программы и тому, как много она знает о проекциях. Боб действительно собирался кое-чем поделиться. Сэм не ошибся, когда объяснил Эдит, что ее муж будет стремиться снять груз вины со своих плеч.

— Мне нужно тебе кое в чем признаться, — начал Боб, и Эдит, молча кивнув, тут же опустила взгляд в пол. — Ты расстроишься, я знаю, но я не могу больше скрывать от тебя правду, и я бы хотел, чтобы ты выслушала меня до конца, потому что это очень важно. Я… У меня…

Боб явно с трудом подбирал слова, и в голову Сэма даже закралась мысль, что в итоге он выдаст что-нибудь другое, а не то, чего от него все ждут.

— У нас с Ли-Энн роман. Был роман. Теперь все кончено.

Вот и неправда, ведь в реальности ничего и не начиналось. Хотя, может, Боб и надеялся на это, кто знает?

— Прости меня, Эдит. Мне жаль, что я предал тебя, что соврал тебе. Я сожалею обо всем! Мне не следовало забывать о данных обетах.

— Обеты? Вот что тебя беспокоит?

— Наши отношения в последнее время разладились. Не думай, я не пытаюсь найти себе оправдание. В этом разладе и моя вина тоже.

— В последнее время? — переспросила Эдит.

— Я редко говорю тебе, но я все еще тебя люблю.

— Я знаю, Боб, но проблема в другом.

— Да, конечно. Прости, что я не ценю твои усилия. Никогда не хвалю тебя, а ведь все на тебе держится. Ты у нас опора и связующее звено.

— И быть им нелегко, — напомнила Эдит.

— Понимаю. Наверняка очень трудно, — согласился Боб. — Мне бы не хватало сил на мою работу, если б ты так хорошо не выполняла свою.

— Почему ты ни разу не сказал мне этого?

— Не знаю. Просто не умею вести подобные беседы.

— Да уж.

— Пожалуйста, не бросай меня!

— А я и не бросала, — сказала Эдит, не отрывая взгляда от пола.

— Что?

— То есть я тебя не брошу. — Она подняла глаза и посмотрела на мужа: выражение лица серьезное и сосредоточенное.

А Боб совсем расклеился:

— Говорят, если изменил, не стоит рассказывать жене, потому что тебе полегчает, а вот ей — совсем наоборот. Но я не мог скрывать дальше: врать — все равно что изменять. Я ведь всем с тобой делюсь. Ты мой лучший друг, Эдит.

— Правда?

— Конечно! Когда дела на работе идут в гору, первым делом я говорю об этом тебе. Когда наступают тяжелые времена, жалуюсь я тоже тебе. Когда уезжаю в командировку, я возвращаюсь домой, к тебе. Ты — причина, по которой мне хочется вернуться.

— Но мы почти не разговариваем, — возразила Эдит с недоверием.

— Серьезно? А мне казалось, мы все время общаемся. Наверное, это я постоянно болтаю. Понимаю, ты задаешься вопросом: как я мог так поступить с лучшим другом? Но мне нечего ответить. Я и сам не знаю.

Эдит посмотрела на мужа в упор:

— Меня не волнует, почему ты это сделал. Теперь уже не важно.

— Теперь? — удивился Боб.

— Да и никогда не было. Ни тогда, ни сейчас.

— Потому что я тебя люблю, правильно? Потому что только это важно, да? — с надеждой в голосе спросил он.

— В том числе.

— Я знаю, что еще важно! Я знаю, чем загладить свою вину. Приду сегодня домой пораньше. Отменю командировки. А может, вообще пора на пенсию? Тогда мы могли бы чаще ездить в путешествия, бездельничать целыми днями, просто быть вместе, избавиться от всех этих ненужных хлопот и посвятить время друг другу. Разговаривать. Ты могла бы пойти на курсы, а я занялся бы готовкой. Мы так давно не проводили время вдвоем! Да, именно этого я и хочу, а мы так давно этого не делали.

— Действительно давно, — согласилась Эдит.

— А ты хотела бы?

— Да.

— Значит, ты все еще меня любишь? Даже теперь?

— Да, все еще. Даже теперь. С Рождеством, Боб.

— С Рождеством, любимая.

Эдит повесила трубку и разрыдалась. Дэш подошел к ней и поцеловал в губы.

— Это еще зачем? — спросила она с притворным возмущением и улыбаясь, в то время как с ресниц в два ручья текла тушь.

— Мы под веточкой омелы, — сказал Дэш, кивком показав на потолок. — Кстати, мои поздравления.

— С чем?

— Вы теперь свободная женщина.

— Пока не чувствую себя свободной.

— Дайте себе немного времени.

— Уже год прошел.

— Следующий год станет более удачным.

— Да, он просто обязан таким стать, — заключила Эдит.

После этих слов Мюриэль и Селия обняли ее, а Эвери принесла ей пальто.

— Куда направляемся? — спросила Эдит.

— В бар, — сказала Эвери. — Я знаю, каково терять мужа. Нам нужно много «Маргариты».

Любовное письмо

…

Дорогой Сэм!

Счастливого Рождества! Несправедливо, что мы не можем провести праздники вместе, но и жизнь мы вместе провести уже не сможем, так что какая разница — декабрь на дворе или март? Я часто вспоминаю прошлое Рождество. Родители сердились на меня, бабушки не было с нами, а идея «Почты для мертвых» жутко пугала меня. Но, несмотря на все, я чувствовала себя невероятно счастливой, ведь со мной был ты, и ты перевешивал все мои беды. Думаю, в этом и заключается суть любви.

Я знаю, ты сомневаешься насчет «Покойной почты». Я знаю, не всегда и не всем она приносит только добро. Но где бы я была сейчас, если б не она?

Да, знаю. Я тебя тоже люблю.

Мерд

Святая ночь

Клиенты один за другим подходили к Сэму и робко интересовались, будет ли салон открыт на Рождество. У Сэма не было других планов, идти ему все равно было некуда, так что почему бы не остаться в салоне? Дэш тоже собирался остаться.

— Нянька мне не требуется, — пытался отговорить его Сэм. — Езжай домой и проведи Рождество с семьей.

— Ты моя семья, и ты это знаешь, верно? — сказал Дэш.

— Но ведь на носу Рождество. Может, ты хочешь встретиться с друзьями или родителями?

— Хочу. Однако остаться здесь с тобой я хочу еще больше. Рождество празднуют с семьей. Ты — моя семья, Сэм. Вот и все.

Как-то раз Эдит сказала, что они одна большая семья. Праздники лишь подтвердили ее правоту. Всех, включая Сэма и Дэша, дома ждали их близкие, для которых первое Рождество после смерти родного человека грозило стать не менее трудным. Но клиенты не могли не прийти в салон даже в этот день, ведь только тут они находили понимание, только тут смерть любимого становилась менее ощутимой. Дэш украсил салон остролистом и омелой, поставил елку, развесил гирлянды. Утром накануне Рождества пришел Эдуардо, и они вместе с братом приготовили для всех посетителей натильяс [19] . Дэвид принес гитару и возглавил хор из пользователей и их МЛЧ, которые все вместе распевали рождественские песенки. На удивление большое количество проекций смогло присоединиться. Каждый принес с собой печенья, мятного шоколада или еще чего-нибудь вкусненького. Пенни приготовила невероятное количество порций жареных орехов со специями и разложила их в невероятное количество стеклянных баночек, каждая из которых была подписана чьим-то именем и разукрашена вручную. Пенни не пожалела времени! На некоторых баночках красовались чудные картинки с тонко выписанными деталями — засыпанные снегом сельские и городские пейзажи. Другие картинки, казалось, сделала не Пенни, а ребенок в детском саду: безумная мешанина блесток, клея, ленточек и разноцветной проволоки. Пенни ходила по салону, улыбаясь и вручая каждому его баночку. Ей было немного неловко за те, что выглядели детскими поделками, но она гордилась теми, что вышли аккуратными и пронизанными праздничным духом. Непросто нарисовать такое, когда руки трясутся, а пальцы не слушаются!

19

Натильяс— популярный испанский десерт: крем из молока, яичных желтков, сахара и ароматизаторов, таких как ваниль или лимон.