До смерти здоров. Результат исследования основных идей о здоровом образе жизни

– Давайте послушаем ее, – говорит дед.

Джейн находит лекцию на YouTube и нажимает на «Пуск». Пинкер начинает со слов Боно – «Это правда ох…но здорово», – которые привели к скандалу с участием Верховного суда, и продолжает, выдавая нецензурные слова и производные от них с частотой героев Мамета [111] .

Даже если бы у меня не было желания выслушивать поток ругательств, сидя рядом с 94-летним человеком, я был бы рад, если бы им оказался мой дед.

111

Мамет, Дэвид Алан (р. 1947) – американский писатель, сценарист и кинорежиссер.

Не то чтобы он сам злоупотреблял бранью. Дело в том, как он это воспринимает. Он смеется до слез.

В душе он был (и остается) молодым. Ему нравятся Colbert [112] и «Южный парк». Его восхищают новые вещи. Он был трендсеттером еще до того, как появилось это слово. Помню, что он купил видеокамеру, когда камеры были наплечными монстрами. Ему нравятся компьютеры, Интернет и сотовые телефоны.

А его друзья? Все они моложе. Это подразумевается (вокруг не так-то много 94-летних). Но это и его выбор. Он всегда предпочитал молодых друзей. Не уверен, что он примирился с собственным возрастом. На 86-летии он поменял цифры на торте местами, получилось «68».

112

The Colbert Report – сатирическая телепрограмма актера Стивена Кольбера.

– Гораздо лучше, – сказал дед.

Моя бабушка зашла в отрицании возраста еще дальше. Она редко общалась со своими ровесниками.

– Они говорят только о том, где болит и как им плохо.

Она предпочитала моих сверстников. Придя в клуб на 30-летие моего друга Дугласа, она оказалась единственной гостьей, родившейся до корейской войны и задолго до вьетнамской. Бабушка говорила, что один из лучших комплиментов, которые она от меня слышала, – это «почетный представитель поколения X [113] ».

113

Поколение родившихся в 1965–1982 гг.

Не могу сослаться на какое-нибудь исследование, но что если между отношением к возрасту и продолжительностью жизни есть связь?

Подводим итоги. Восьмой месяц

Масса тела: 72,5 кг

Пройдено на дорожке: 486 км

Приемов пищи перед зеркалом: 18

Пробегаю ежедневно: 3 км

Самое большое прегрешение против здорового образа жизни: в один присест съедено 27 конфет

Неоднозначный месяц. Было хорошее, было плохое.

Я нашел пюре, которые мне очень нравятся. Пюре из моркови, из брокколи, из тыквы. Я готовлю овощи на пару, забрасываю в кухонный комбайн – и вот она готова, моя яркая паста. В этом детском питании для взрослых есть что-то успокаивающее: мне не приходится слишком много думать о том, насколько они полезны. Кстати, доказано, что пюре помогают худеть. Они занимают много места в животе, и чувствуешь себя сытым, хотя калорий в них мало.

Но мое душевное состояние оставляет желать лучшего. Я немного подавлен и не знаю почему. Наверное, потому, что нашу семью захлестнула эпидемия проблем со здоровьем. Отчиму Джули прооперировали ногу, а у ее отца после инсульта, который произошел пару лет назад, нарушена координация.

А может быть, причина лежит на поверхности. Из-за проблем с плечом я не мог работать с большим весом, и грудные мышцы вернулись в прежнее состояние. В общем, у меня снова вид человека, который приходит в себя от героиновой зависимости.

Я решил, что мне нужно как-то встряхнуться, и выбрал intenSati.

Я наслышан об этом невероятно популярном тренинге. Знакомые знакомых не советовали, а буквально приказывали мне побывать там.

– Ты должен попробовать intenSati.

И вот во вторник Джули готова присоединиться ко мне. Она согласна на один эксперимент в неделю. Но напоминает, что я должен выбирать тщательно.

– Оно того стоит, – говорю я ей.

Занятия проходят в Equinox – модном спортклубе, где красавицы-промоутеры угощают вас новым энергетическим напитком со вкусом черники.

Мы собираемся в зале для аэробики, хватаем коврики и ждем нашего инструктора, Патрисию Морено. Патрисия – автор методики и один из культовых нью-йоркских тренеров.

Появляется Патрисия, красивая женщина с микрофоном и блокнотом. Она на восьмом месяце беременности, но это не мешает ей делать глубокие приседания и высокие махи ногой.

Она включает красный свет, и атмосфера в зале становится успокаивающей (или похожей на ту, что бывала в старые времени при проявке фотографий).

– Сегодня нас ждет прекрасная новая программа! – объявляет Патрисия.

Слышатся одобрительные выкрики и аплодисменты.

Патрисия заглядывает в блокнот и произносит пятиминутную речь о том, что для достижения своих целей нужно чем-то жертвовать.

Я бросаю взгляд на Джули. Она скрестила руки на груди. Плохой знак. Джули ходит в зал не за проповедями, а чтобы выплеснуть энергию и дать работу мышцам.

И мы делаем это. После речи мы приступаем к тренировке, которая среди прочего задействует наши голосовые связки.

Выясняется, что intenSati – это не просто аэробика. Это смесь аэробики, семинаров Тони Роббинса [114] и службы пятидесятников. Все пятьдесят минут тренировки сопровождаются выкрикиванием аффирмаций.

114

Роббинс, Тони (Энтони; р. 1960) – автор книг и семинаров, посвященных личностному росту.

– Я никогда не сдаюсь! – кричит Патрисия, приседая и подпрыгивая.

– Я никогда не сдаюсь! – кричим мы за ней, приседая и подпрыгивая.

– Вы здесь, чтобы победить?

– Мы здесь, чтобы победить!

Мы делаем наклон, касаемся пола, выбрасываем кулак вперед.

– Я хочу этого, я хочу этого, я правда, правда хочу этого! – кричит Патрисия.

– Я хочу этого, я хочу этого, я правда, правда хочу этого! – отзываемся мы, делая шаг в сторону и мах ногой.

Собравшиеся (преимущественно женщины, преимущественно в хорошей физической форме, преимущественно крайне воодушевленные) действительно всецело поглощены тренировкой и кричат так громко, что раздуваются вены у них на шее. Я смотрю на Джули. Она повторяет слова Патрисии с выражением третьеклассницы, произносящей клятву верности флагу.

– Поза воина! – выкрикивает Патрисия.

Мы подпрыгиваем, как ниндзя.

– Каждый день, каждую минуту я со-создаю свою реальность! – кричит она.

– Каждый день, каждую минуту я со-создаю свою реальность! – кричим мы.

Я пытаюсь компенсировать недостаток энтузиазма Джули своим пылом, наполовину искренним, наполовину притворным. Отчасти из чувства вины. Я убедил Джули пойти сюда и хочу убедить ее – да и себя, – что на это стоит потратить час.

Я ничего не имею против аффирмаций, даже излишне сложных. Мы со-создаем свою реальность? Я могу подписаться под этим. Мы же видим мир таким, каким хотим его видеть.