До встречи...
Шрифт:
— Такие же, как со всеми другими детьми. Вопрос только в том, как он реагирует на её провокации. Она ведет себя ужасно со всеми. Кроме, разве что Богдана. Понятия не имею, каким образом этот пошлый грубиян стал её любимчиком. — Аня поднимается и начинает мне помогать — Артем её игнорирует. Просто делает вид, будто не слышит того, как она говорит неприятные вещи. А когда мы остаемся одни, просто говорит обо всем на свете, кроме этого. Я понятия не имею, как у него это получается. — Аня тяжело вздыхает — Не смотря на то, что она не самая лучшая мать, все они, к счастью, очень дружны между собой. Наверное, потому что она поступает
Я киваю и ставлю на полку последнюю книгу, а потом поднимаю коробку и несу её в коридор. Аня следует за мной, и мы оказываемся на кухне.
Здесь небольшой кухонный гарнитур. Два шкафчика висят на стене, рядом две полки. Снизу стоит плита и рядом два шкафа. Напротив стол и четыре стула.
Здесь большое окно в пол и двери на балкон. Малюсенький балкон, я даже не уверена, что собираюсь его использовать. Аня принесла с собой светлую штору, которая отлично вписалась в эту комнату и гармонирует с кухней цвета слоновой кости.
— Мне кажется, что она винит своих детей в том, что у неё такая жизнь. Знаешь, её второй муж по рассказам Артема был дико в неё влюблен, но он не смог справиться с тем, что у неё пятеро детей. Должно быть, это очень трудно ужиться с четырьмя мальчишками. Хотя я слышала, что он отлично ладил с Богданом и Давидом. Как Давид реагировал на её слова?
— Она его вывела. — вздыхаю я.
— Как всегда. — пожимает плечами Аня. — Давид самый вспыльчивый среди братьев, потом Никита, следующий Богдан. Самый сдержанный среди них Артем, но только ни когда ревнует. Тогда он не сдерживается. — посмеивается Аня. — Знаешь, она должна быть счастлива от того, что у неё такие прекрасные дети. Они решают её проблемы, оплачивают долги её второго мужа и её лечение в этом центре. При этом держаться вместе и всегда поддерживают друг друга, не смотря на некоторые разногласия. Ты бы видела, как слажено они работали, когда помогали Артему меня завоевать. Жаль, что она так слепа.
Я тяжело вздыхаю, наступает неловкий момент, мы просто переглядываемся, не зная, что сказать.
Аня до самого вечера остается со мной и помогает мне привести квартиру в порядок.
На следующий день после занятий я еду, чтобы поговорить с Давидом. С того самого вечера, когда между ним и моим папой случилась ссора, прошло три дня.
Все это время мы не созванивались и не списывались.
Мастерская Давида и Богдана выглядит как очень большой гараж и имеет три въезда для машин, два из которых закрыты рольставней.
Я вхожу, и меня встречает запах автомобильных вонючек, средства для мытья и, кажется, машинного масла. Здесь светло, чисто и даже… уютно. Пол бетонный, а потолок выполнен из темного дерева. Справа от меня стоит машина, за ней, на стене висят множество разных инструментов, в которых я ничего не понимаю. Перед машиной стоят металлические полки, которые забиты какой-то одеждой, коробками и банками с маслами.
Слева от меня дверь в какую-то комнату. На стене возле двери висят картины. Я улыбаюсь, когда замечаю, что одна из них — моя.
В глубине стоит машина, а перед ней еще одна с открытым капотом. Над машиной с открытым капотом в синем комбинезоне и клетчатой красной рубашке склонился Богдан.
Я прочищаю горло, и он поднимает голову. Машу рукой, когда он замечает меня и улыбается. Мы с Богданом в хороших отношениях, но не так близки, как Никитой, потому что я не всегда понимаю
его шутки. Богдан кажется мне самым грубым из всех братьев.— Эй, Дав, к тебе пришли. — кричит он и его голос эхом проносится по всей мастерской.
— Я — занят. — слышу недовольное ворчание своего парня.
Богдан смеется — Только не для неё. — вздрагиваю, потому что слышу звон, как если бы что-то упало. А потом замечаю, как из глубины мастерской появляется Давид. На нем такой же синий комбинезон, как у Богдана надетый поверх черной футболки. Я делаю глубокий вдох-выдох и смотрю на него, на то, как материал футболки обтягивает его мускулистые руки и твердую грудь. Он выглядит уставшим и сердитым. Брови сведены вместе, волосы собраны, хотя несколько прядей выбились вперед.
Наблюдаю за тем, как он делает глубокий вдох, и его грудь расширяется, он бросает в сторону что-то, что держал в руке, и я снова слышу звон. Убирает руки в карманы и у меня щемит в груди. Он не собирается меня обнять, он даже не говорит, просто стоит там, и смотрит на меня, прищурившись. Его голубые глаза сейчас кажутся темными, а губы сомкнуты в тонкую линию.
Я тоже не двигаюсь в его сторону, хотя мне очень хочется. Пытаюсь понять изменилось ли что-то между нами. Это очень трудно, когда он продолжает вот так стоять там.
Я сцепляю пальцы в замок на уровне груди и вздыхаю. — Привет — говорю я и улыбаюсь. Опускаю глаза в пол, а потом поднимаю и снова смотрю на него.
— Привет — он кивает, но не улыбается. Мне интересно обижается ли он на меня за то, как вел себя с ним мой папа и то, что я не пошла за ним. — Не знал, что ты зайдешь.
— Между нами что-то изменилось? — прямо спрашиваю я, Давид дарит мне полуулыбку и проводит рукой по волосам, когда смотрит в сторону.
— Мне не стоило бить твоего отца в лицо. — говорит Давид, когда возвращает свое внимание ко мне. — Но мне не жаль, что я его ударил. — он склоняет голову на бок и ждет какой будет моя реакция на его слова. Я молча киваю, принимаю его чувства и даже понимаю, в какой-то степени. — Теперь, ты скажи мне. Между нами что-то изменилось?
Я молча бросаюсь на него. Запрыгиваю, обнимаю ногами за талию и прижимаю его к себе. Целую его лицо, шею, потом утыкаюсь носом в то место, где плечо соединяется с шеей, и глубоко вдыхаю. От Давида пахнет бензином и машинным маслом вперемешку с его одеколоном.
29
— Детка, я же весь грязный — ворчит Давид, и я отстраняюсь, чтобы посмотреть на него.
Он улыбается, и улыбка меняет его лицо, делая потрясающе красивым. Протягиваю руку и убираю волосы с его лица, улыбаюсь ему в ответ и вижу, как любовь ко мне озаряет его лицо. Глаза приобретают цвет морозного неба, я замечаю, как разглаживается морщинка между бровей и он становится более расслабленным.
Обнимаю его за плечи, когда он двигается и проходит со мной вперед, а потом открывает дверь, и мы оказываемся в теплой уютной комнате. Здесь пахнет апельсинами. Оборачиваюсь, чтобы осмотреться.
Довольно просторно.
Стены в комнате выкрашены в молочный цвет. Одна стена полностью заставлена шкафами и полками. Напротив — большой коричневый диван, у окна стол, на котором стоит компьютер, рядом лежат несколько папок. Над диваном на стене небольшие картины и фотографии в рамках в хаотичном порядке. Рамки все как одна в цвет дивана и шкафов.