Доброта наказуема

– Их наказывают, котенок.

Он опять прихватил ее за косу, навалился, полностью обездвиживая, и , не отводя бешеного жадного взгляда от ее искаженного от боли лица, толкнулся внутрь, глубоко и сильно.

Лида застонала, не в силах сдерживаться, слезы опять потекли к вискам, попадая в уши, теряясь в волосах.

Он был большой. Везде большой. Словно разрывал ее на две части своими бешеными толчками, двигаясь сначала спокойно и мощно, явно сдерживаясь, и постепенно усиливая и убыстряя движения.

Лиде оставалось только смириться, обхватить его талию ногами, чтоб облегчить себе боль, и стараться дышать глубже.

И надеяться, что это все скоро закончится.

Влад и в самом деле долго не продержался. Внезапно он выматерился, толкнулся пару раз уже совсем бешено, и кончил, придавив ее всей массой тела к кровати.

Лида попыталась выбраться, ощущая, как бок ей заливает горячая жидкость.

Она провела рукой, поднесла к глазам. Кровь. Открылась рана.

Влад пошевелился, тоже ощущая кровотечение, повалился на спину, лениво натягивая штаны.

– Котенок, ты просто охуительна, - пробормотал он, поглаживая бедро свернувшейся калачиком девушки, - не плачь, в следующий раз кончишь. Я помогу.

Лида вздрогнула от этого недвусмысленного обещания. Следующий раз? Нет, нет, нет!

Она не вынесет больше, нет!

Она попыталась отползти от него подальше, но здоровенная лапища притянула ее обратно к твердому телу, прижала.

– Ты куда это собралась? Не, давай полежим. А потом посмотришь, че у меня там в боку.

– Кровотечение, - тихо и сухо ответила Лида, не пытаясь бороться и выскальзывать из его рук, бесполезно же.
– Нельзя активно двигаться хотя бы пару дней. Рана открылась.

– О как!
– рассмеялся Влад.
– Ну че, тогда остается только минет и поза наездницы, а?

Лида прерывисто вздохнула и закрыла глаза.

Она в ловушке. В ужасной ловушке.

Глава 4

Влад прожил у нее в доме неделю.

На второй день он куда -то позвонил, и через час дом наполнился веселыми разгульными голосами его приятелей.

Таких же опасных на вид, грубых парней, как и он.

Все они бурно радовались его воскрешению, подшучивали, довольно беззлобно правда, над Лидой и обговаривали планы возмездия.

Лида, даже без ужаса, а просто с какой-то покорностью судьбе ( ну а чего уже ждать-то хорошего?), узнала, что Влад, оказывается, не просто Влад, а тот самый Расписной, про которого не знали в их городе разве что грудные младенцы.

И что она реально своей дурацкой благотворительностью развязала кровавую междуусобицу. Потому что Влада хотели устранить по-тихому, но не получилось. Вернее, почти получилось, но Лиде приспичило бежать из больницы короткой, чтоб ее, дорогой в тот вечер.

И теперь Расписной и компания охотились на обидчиков, те, в свою очередь, умирать не желали, сопротивляясь изо всех сил.

Причем, Влад даже не знал, кто именно из многочисленных доброжелателей его подстрелил.

И только то, что он временно исчез с радаров, спрятавшись в маленьком неприметном домике в частном секторе, позволило выявить активизировавшихся внезапно конкурентов.

Лида особо не вникала и не боялась. А чего бояться-то? С нею уже случилось все , что может случиться.

Она, и до этого не особо счастливая и благополучная, теперь и вовсе оказалась заложницей в лапах жестокого и похотливого зверя.

Потому что Влад, хоть и съехал от нее, когда достал всех заказчиков, но дорогу к ней не забывал.

Эта неделя отпечаталась в памяти девушки бесконечным кошмаром.

Тягучим, мучительно-жарким. Обжигающим.

Влад как с цепи сорвался, не жалел ни её, ни себя. Сколько раз за это время она зашивала его рану, что никак не могла зажить от чересчур активных телодвижений - не сосчитать.

Он был совершенно неутомим и настойчив. Он брал ее так жарко и часто, как будто голодал все это время, до их встречи.

Иногда Лида, размышляя о причинах такой невероятной жажды по отношению к ней, думала, что, наверно, она ему кого-то напомнила из прошлого.

Слишком уж часто ловила она на себе его внимательный темный взгляд, изучающий каждый изгиб ее тела, слишком сильно он прижимал ее к себе ночами, зарываясь пятерней в густые пушистые волосы, втягивая их аромат, дурея, начиная опять покрывать ее шею и ключицы поцелуями.

Он никак не мог насытиться, напиться ею. Словно путник, попавший из пустыни в оазис.

Словно она была источником жизни для него.

Лида, сначала пробовавшая поговорить, хоть как-то прояснить ситуацию между ними, пытавшаяся объяснить ему, что она боится, что она не хочет, что ей плохо и страшно, вскоре поняла, что он ее не услышит.

Всякий их подобный разговор стабильно заканчивался в постели, где Влад каждый раз заставлял её кончать, выбивая из головы все мысли о сопротивлении. 

Лида чувствовала себя не то что в клетке, нет. Она будто попала в вязкую тягучую патоку, и, барахтаясь, увязала все больше и больше. 

Влад, приручая её в постели к себе, заставляя испытывать незнакомое ранее удовольствие от близости, словно терпеливый паук, опутывал её все новыми и новыми слоями паутины. 

Пробиться было невозможно. 

И не сказать, что Влад ее совсем не слушал.

Нет.

Все, что касалось бытовых вопросов, он прекрасно понимал сразу.

В доме не переводилась дорогая и качественная еда, таинственным образом починилась вся электрика, появилась новая мебель, крепкий забор, бытовая техника с цифровым телевидением.

Влад порывался ее возить на учебу и работу, но Лида как-то, сама не понимая, как, смогла уговорить его не делать этого. Тогда за ней стала всюду ездить неприметная тёмная машина. Лида демонстративно старалась не обращать внимание на сопровождение, считая это очередным проявлением паранойи Влада. У неё не было врагов. Ей никто не мог угрожать. Кроме него. 

Влад, после того, как разобрался со всеми своими конкурентами по бизнесу, был сильно занят делами. Необходимо было продемонстрировать всем, кто в городе хозяин теперь.