Дочь леди Чаттерли

— Ты, наверное, считаешь меня старомодной пуританкой, — грустно заметила Клэр. — Но что поделаешь, я никак не могу согласиться с тем, что девушка может отдаться мужчине до брака.

— Похоже, кое-кто и назвал бы тебя старомодной, но только не я. Я бы назвал тебя принципиальной. Послушай, Клэр, ты имеешь свой взгляд на секс, и я не собираюсь его оспаривать. Девушка, как и парень, имеет право на выбор. Нет, голубушка, я даже восхищаюсь твоей силой воли.

Клэр повесила нос. Такой умный парень, а ничего не понял. Как, как объяснить ему, что сила воли здесь ни при чем? Вот если бы она согласилась на уговоры Робина заняться любовью, тогда можно было бы говорить о какой-то там силе воли.

— Мне очень жаль, но я хотела сказать…

— Что ты хотела сказать?

— О, сама не знаю. Такой сумбур в голове.

— Понимаю, голубушка. Все-таки ваша ссора с Робином оказалась для тебя ударом. Пройдет со временем. Ты что, все еще любишь этого парня?

— Нет!

Хэма удивила поспешность, с какой она это сказала. Видать, насолил ей малый, здорово насолил.

Клэр выбросила сигарету в окно. Опять навалилась тоска, и сердце щемит… С утра было так весело и легко, а сейчас… Господи, пошли же забвение.

Хэму передалось ее настроение. Он обнял девушку за плечи и погладил по голове.

— Клэр, ты малышка что надо. Мне будет очень трудно не влюбиться в тебя. Наверное, это даже хорошо, что у меня нет времени встречаться с тобой.

— Ты мне тоже нравишься, — робко сказала Клэр. — Прости меня, Хэм, если я тебя чем-то разочаровала. Может, если мы будем продолжать с тобой встречаться, я стану такой, какой ты хочешь меня видеть. Но я не имею права давать обещание.

— Послушай, голубушка, ты на самом деле думаешь, что можешь в меня влюбиться? — Он оживился. — Знаю, это не в моих правилах, но если ты на самом деле… Я всегда смогу найти минутку повидаться с тобой. Мы часто подменяем друг дружку, если у кого-то свидание. С тобой я не стану притворяться — у нас с тобой все так серьезно. Но и ответственность взваливать на себя не хочу. Но если тебе кажется, что ты можешь полюбить меня, я буду болтаться возле тебя. Только не стану морочить тебе голову и обещать бессрочную платоническую дружбу. Я на нее не способен, тем более с такой девушкой, как ты. Знала бы, как ты меня возбуждаешь. На тебя издалека глянешь — и уже тебя хочется. Я понял это еще вчера вечером. От тебя идут какие-то токи и начинаешь сходить с ума, еще не успев к тебе прикоснуться. Такого со мной еще никогда не случалось. Нет уж, дудки, я тебя так просто не отпущу, только не води меня за нос, ладно? Если у меня нет никаких шансов, так и скажи, потому что…

Если бы Хэм не нравился Клэр, она наверняка бы захотела поводить его за нос, тем более, что очень жаль его терять. Особенно сейчас, когда ее точно подвесили между небом и землей в какой-то странной тоскливой пустоте. Можно конечно завести невинный роман с Хэмилтоном Крэйгом, и тогда она скажет кузине Пип, что у нее появился новый приятель. Всему миру скажет. Пускай все знают, что она нисколько не скорбит о разрыве с Робином.

Но Клэр понимала, что Хэм слишком благороден и чист душой, чтобы играть с ним в подобные игры. Он с удовольствием будет продолжать встречаться с ней, стоит ей только намекнуть, что, быть может, в недалеком будущем она согласится заняться с ним любовью. Только она не может этого сказать. Хэм нужен ей как друг, утешитель, наконец, как ниточка, связывающая ее с реальным миром. Но только не как любовник. Нет!

— Не могу тебе это обещать, — грустно сказала она. — Знаешь, Хэм, боюсь, мне никогда этого не захочется. Мне очень жаль. И больше всего себя.

Что верно, то верно — больше всего себя.

— Какая досада! — воскликнул Хэм. — Я думаю, мы с тобой могли бы хорошо позабавиться.

— Мне не нужны подобные забавы, — устало произнесла Клэр.

Он удивленно поднял брови.

— Ведь ты, малышка, не знаешь, как это хорошо. Но я тебя все равно уважаю за твою искренность, хотя потом ты сама будешь локти кусать. Война ведь. Через неделю нас уже может разорвать в клочки. Бери, что дают, а не жди своего принца. Скажи мне честно, тебе никогда не хотелось переспать с этим твоим бывшим женихом?

— Нет. Я его любила. По крайней мере мне так казалось. Но когда дело дошло до… этого, я поняла, что я просто его не хочу.

— Это называется несовместимостью. — Хэм пожал плечами. — Ты, наверное, сильно распалила парня, а поэтому для него был такой удар.

— Наверное, ты прав. Да, я задела его гордость. Но ведь и он вел себя со мной не лучше.

Американец с любопытством смотрел на Клэр. Еще в Штатах его предупреждали, что англичанки очень холодны, Однако же собственный его опыт доказывал обратное. Да и у большинства ребят из его эскадрильи были постоянные подружки в деревне, и не возникало с ними никаких проблем. Кое-кто даже приводил девчонок в казармы. Командир смотрел на подобные проделки сквозь пальцы — лишь бы к утру девчонки смотались.

Но Хэм прекрасно понимал, что Клэр нельзя сравнивать с теми девчонками — особенная она какая-то. Настоящая леди. Может, этим и объясняется ее сдержанность?.. Хотя, похоже, всему виной ее принципы. Не может, не может быть фригидной такая роскошная девушка.

— Клэр, ты точно уверена, что у нас с тобой ничего не получится? — снова спросил Хэм. — Пойми, я вовсе не какой-то там искатель приключений. Ты, голубушка, уж больно мне нравишься. Думаю, это могло бы перерасти во что-то серьезное.

О, ей так хотелось любить и быть любимой… Она почувствовала слабость во всем теле и снова позволила ему себя обнять. Постепенно она расслабилась и стала отвечать на его поцелуи. Даже не оттолкнула от себя, когда он засунул руку за ворот ее свитера. Но как только его ласки стали горячее, заговорил ее разум. Где-то в голове предупреждающе зазвенел колокольчик. Хэмилтон наверняка на этом не успокоится, захочет чего-то еще, а его ласковый голос станет хриплым от страсти. Тело нальется свинцом, и все его помыслы будут о том, как бы овладеть ею.

— Нет! — Клэр вырвалась, внезапно почувствовав к парню неприязнь. — Прости меня, Хэм, но я не могу, не могу!

Ну и девушка, думал он, с трудом приходя в себя. От одних ее поцелуев можно с ума сойти! Интересно, она тоже испытывает неудовлетворенность от незавершенной любви? Нет похоже. Эта странная невинная душой и телом девушка была все так же бледна и печальна.

— Не волнуйся, со мной все о’кей, — пробормотал Хэм.

Пускай, думал он, из этих огромных прекрасных глаз исчезнет грусть.

— Может, поедем домой? — предложила Клэр, поправляя юбку.

Хэм кивнул.

— Давай двинем куда-нибудь пообедать, если, конечно, не возражаешь.

— Я хочу домой. Мне завтра рано вставать. Смена начинается в девять, и я должна успеть к молоковозу.

Хэм был разочарован, но отнюдь не удивлен. Их объятья и поцелуи ее нисколько не возбудили. Наверное она права — не стоит им продолжать встречаться. Неровен час, и он влюбится в Клэр очертя голову, и это повлечет за собой много трудностей. Она иностранка, к тому же сейчас идет война. Да, им лучше расстаться.

— Тогда давай скажем прощай и разбежимся в разные стороны.

Он молча вытащил из кармана две сигареты.

Хэм высадил ее возле ворот и наотрез отказался зайти в дом.

Она постояла немного в холодных синеватых сумерках, глядя вслед удаляющейся машине. Она знала, что никогда больше не увидит Хэмилтона Крэйга.

Было почти так же плохо и тяжело на душе, как после разрыва с Робином.

Неужели все ее отношения с мужчинами будут кончаться на такой же грустной ноте? Кто в этом виноват? Если она, то в таком случае ей суждено остаться чужой и непонятной в этом огромном сумасшедшем мире.