Дочь нечестивца

Поглощённый увлекательным зрелищем, Кархедон забыл о фаворитке, и Нейт погрузилась в созерцательное состояние, напоминавшее лёгкий транс. Однако стоило заглянуть за борт, в жёлтую муть реки, и её охватывало дурное предчувствие. В отличие от других своих соплеменников, Нейт не была суеверной, но всё равно жалела, что перед охотой не принесла жертву в храме, пытаясь заручиться поддержкой Собека. Мысль о том, что вскоре она увидит его священных чудовищ совсем близко, заставляла нервничать.

Наконец Кархедон подал знак начинать охоту на крокодилов. Копейщики выстроились вдоль левого борта ладьи с гарпунами в руках. Один из них бросил выпотрошенного гуся в реку, и на поверхности расплылось красное пятно. Кархедон поднялся с подушек и подошёл ближе, чтобы разглядеть всё в подробностях. Нейт и другие наложницы последовали за ним. Запах крови привлек крокодилов. Под водой заскользили длинные чёрные тени, собираясь вокруг ладьи. Нейт захлестнула паника. Дико, до безумия захотелось оказаться за безопасными дворцовыми стенами, как можно дальше от жутких монстров. За борт полетело ещё несколько мертвых птиц. Вода рядом с обшивкой словно взорвалась, и все увидели разинутую зубастую пасть, настолько огромную, что, казалось, она могла целиком проглотить человека. Солнце сверкнуло на треугольных клыках. Затем мощные челюсти с лязгом сомкнулись — плававший на поверхности гусь исчез. Нейт вздрогнула. От страха её мочевой пузырь переполнился. Краем глаза она заметила, как две женщины, стоявшие рядом, поспешили укрыться в каютах. Нейт собиралась последовать их примеру, но в этот момент воин наклонился и ударил выскользнувшего из-под ладьи крокодила копьем. Бронзовый наконечник вошёл глубоко в бронированную кожу чудовища и отделился от древка. Раненое животное заметалось в судорогах — всех стоящих рядом с бортом окатило водой. Нейт завороженно смотрела, как гигантский гребенчатый хвост бьёт по поверхности. Обезумевший зверь попытался скрыться на глубине, но воины схватились за пеньковый канат, привязанный к наконечнику. Крокодил дёрнулся — и пятеро крепких мужчин повалились на палубу, с трудом удерживая в руках разматывающуюся верёвку. Их ладони были в крови. Все с тревогой уставились на канат, который, счёсываясь, тёрся о деревянный борт, готовый порваться. И воины, и наложницы, и сам могущественный номарх зачарованно наблюдали за яростной схваткой. Когда крокодил устал, мужчины подтащили его ближе к ладье и попытались снова пронзить копьём. Один из ударов получился особенно удачным и мгновенно убил животное. Тишину взорвали оглушительные вопли восторга.

Нейт с отвращением наблюдала, как омерзительную чешуйчатую тушу втягивают на палубу. Крокодил оказался старым и крупным: морда касалась одного борта, хвост почти дотрагивался до другого. Тем, кто хотел перейти с носа корабля на корму, приходилось с трепетом перешагивать через окровавленное чудовище. Когда воины с добычей вернутся на берег, за работу возьмутся кожевники: из толстой шкуры получатся отличные доспехи для египетской армии.

Охота тем временем продолжалась. Чтобы побороть страх, Нейт перегнулась через борт и с опаской посмотрела вниз, на жутких тварей, мечущихся в реке. Казалось, крокодилы со всего Нила собрались на запах крови и кружили вокруг ладьи. В мутной воде угадывались длинные тёмные силуэты. Ни одного человека Нейт не боялась так, как этих речных чудовищ, священных животных бога Собека. Глядя на них, она вспоминала, как зубастая пасть разомкнулась перед лицом Ламии и полностью заглотила верхнюю часть её туловища. Даже по прошествии стольких лет эта картина стояла перед глазами, словно всё случилось вчера. Нейт не могла дождаться, когда они вернутся на берег.

Девушка перегнулась через борт ладьи, и тут кто-то толкнул её в спину. В ужасе Нейт поняла, что теряет равновесие и летит в воду, красную от крови. Вскрикнув, она выставила руки вперед в тщетной попытке остановить падение. Прежде чем с головой уйти под воду, она увидела, как перед лицом совсем близко от поверхности, извиваясь, промелькнуло длинное тело речного монстра. Нейт не могла поверить: самый жуткий её кошмар сбывался!

«Это сон! Сон!»

Вода залила глаза, рот и уши, на мгновение ослепив, оглушив и дезориентировав. Вынырнув на поверхность, Нейт отчаянно заработала руками. Мокрые волосы облепили голову и лицо, подобно болотной тине. В панике Нейт озиралась по сторонам, но из-за воды, попавшей в глаза, плохо видела. Люди на ладье свесились через борт и что-то взволнованно кричали — девушка слышала голоса, но они казались далекими, словно доносились из-под земли. Уши заложило. Она тряхнула головой, пытаясь вернуть себе слух и зрение, но всё оставалось размытым. Каждую секунду Нейт ожидала, что на неё набросятся: вот-вот крокодил схватит за руку или вцепится в ноги, болтающиеся под водой. Что-то длинное и огромное проплыло под ней. Совсем близко. Горло сдавило от приближающейся истерики. Мокрой ладонью девушка снова протёрла глаза и отбросила назад прилипшие к лицу волосы. Зрение прояснилось, но она по-прежнему ничего не видела, кроме синего неба и жёлтой воды. Крики, доносившиеся сверху, с корабля, стали особенно громкими и тревожными. Захлестнула паника: люди, стоящие на борту, видели то, что сама она не замечала. Нейт резко обернулась. Из воды, как в самых жутких её кошмарах, показалась страшная удлинённая морда. От ужаса Нейт парализовало. Она едва не пошла ко дну.

«Это очень больно, когда тебя разрывают на части и едят заживо», — мелькнуло в голове. Лицо исказилось от беззвучных рыданий.

Крокодил приближался, медленно и бесшумно, едва различимый в мутной нильской воде. Пасть приоткрылась, обнажая острые зубы. Чешуя на морде влажно блестела.

«Нет! Нет! Нет! — билось в голове. — Этого не может быть! Это сон! Всё не может закончиться так! Пожалуйста, только не это!»

Спастись было невозможно. Нейт знала: резкое движение — и зубастая тварь мгновенно преодолеет разделявшее их расстояние. Гигантские челюсти начали медленно размыкаться.

Стало оглушительно тихо. Люди на корабле замерли, возбуждённо наблюдая за происходящим. И вдруг в этой тишине раздался всплеск, словно кто-то ещё свалился за борт. Чёрная фигура вынырнула из воды и, обхватив зубастую пасть руками, заставила ужасные челюсти вновь сомкнуться. Гиант! Раздался общий изумлённый вздох: люди на корабле тоже его узнали. Никто из воинов не пришёл Нейт на помощь. Жалкий гаремный евнух оказался храбрее тех, кто его презирал.

Все с замиранием сердца следили за этой неравной схваткой, понимая: долго она не продлится. Крокодил бил хвостом, мотал длинной мордой, поднимая гигантские брызги. Нейт видела, как напряжены мускулы на чёрных руках Гианта. Знала: стоит ослабить хватку — и чудовище тут же отгрызёт ему голову.

Пока евнух из последних сил держал челюсти крокодила стиснутыми, один из воинов подобрался ближе и ударил зверя копьём, раздробив ему позвоночник. Гиант разжал руки. Сверху кто-то бросил ему канат, и нубиец обвязал его вокруг головы убитого монстра. Четверо мужчин, держась за верёвку, втащили мёртвую тушу на палубу.

Нейт ощутила невероятное облегчение, хотя понимала, что не успокоится, пока её не вытянут из реки. Напряжённые мышцы покалывало. Сквозь слёзы она посмотрела на своего любовника, стремительно плывущего к ней, и тут её ногу свело болезненной судорогой. Нейт с головой ушла под воду. Отчаянно размахивая руками, она пыталась выбраться на поверхность, но чувствовала, что погружается только глубже.

Нейт начала задыхаться, когда её крепко обхватили за талию и потянули наверх, к свету. Видимо, она лишилась сознания, потому что очнулась уже на палубе, кашляя и выплевывая воду. Заслоняя солнце, над ней взволнованно склонялся Гиант. Мужчина потерял набедренную повязку, пока боролся с крокодилом, а может, сбросил её, прежде чем прыгнуть в реку, и теперь все могли видеть страшные раны, которых он так стыдился. Похоже, впервые в жизни нубийца не смущала собственная нагота.

— Как ты? — прошептал Гиант. Голос едва заметно дрожал. Красивые чувственные губы казались бледными, цвета рыбьей чешуи. Нейт повернула голову и с недовольством отметила, что их окружает толпа народа. Платье намокло, сквозь ткань просвечивалось обнажённое тело. Юбка задралась выше колен. Волосы облепили лицо. Девушка повернулась к любовнику, но тут приблизился Кархедон, и Гианту пришлось отойти.

Нубиец заметил, что на нём нет ни клочка одежды, и поспешил прикрыться. Нейт видела, что ему неприятно чужое пристальное внимание.

— Я надеюсь, ты не пострадала? — спросил номарх с притворным сочувствием. — Когда вернёмся, тебя осмотрит мой личный лекарь.

«Что за глупый старик!» — подумала Нейт, но вслух сказала:

— Благодарю, повелитель, вы очень добры.

Когда Кархедон ушёл, Гиант помог ей подняться и проводил в каюту, где в углу стояла грубо сколоченная кровать, а на низком столике мерцал глиняный светильник. По приказу номарха слуги предложили фаворитке вина, чтобы успокоиться. Руки тряслись, и она с трудом поднесла чашу к губам. Нейт сняла мокрое платье и завернулась в оленью шкуру. Её била дрожь. Чем больше Нейт думала о случившемся, тем яснее осознавала: за борт её столкнули намеренно. Хотели убить. Она попыталась вспомнить всех, кто в этот момент был на палубе.

«Скорее всего, это женщина, — размышляла она. — Наложница Кархедона. Возможно, бывшая фаворитка. Никто другой не может желать мне смерти. Надо спросить Гианта, к кому номарх раньше проявлял особую благосклонность».

Глава 23

Вечером Кархедон устраивал пир по случаю удачной охоты. Нейт вместе с другими девушками должна была развлекать гостей песнями и танцами под аккомпанемент флейты. Кроме того, она собиралась играть на арфе, пока вельможи будут в неумеренных количествах поглощать вино и пробовать запечённых с медом гусей, которых сами добыли на ужин. Однако после случившегося Кархедон проявил несвойственное ему милосердие и освободил Нейт от её обязанностей до тех пор, пока она не оправится от пережитого стресса. Многие наложницы из тех, кого правитель обделял вниманием, мечтали попасть на пир: это было какое-никакое, но развлечение. Дни в гареме казались чересчур длинными. Девушки проводили часы в безделье, гуляя по царскому саду или сидя на подушках у края бассейна. Ели, спали, вели бессмысленные беседы, не представляя, как убить время от завтрака до обеда и от обеда до ужина. Любая расстроилась бы, узнав, что не будет участвовать в праздничном пире, Нейт же не слышала новости лучше.

Дверь в комнату отворилась. Несколько секунд Гиант стоял на пороге, словно не решаясь войти. Нейт кивнула, и он опустил серебряный поднос с ужином на прикроватный столик.

— Ты спас мне жизнь, — сказала она и, поднявшись на цыпочки, нежно потёрлась о его нос своим. — Спасибо.

Нейт всё думала о том, что случилось. До того дня она не воспринимала своего чернокожего любовника всерьёз. Не из-за увечья — нет! — а потому что он был рабом. Рабом покорным, смирившимся со своей участью. И конечно, она представить не могла, что Гиант способен на столь храбрый поступок. Броситься в реку, кишащую крокодилами… Озноб пробирал, стоило только вспомнить, как её любовник зажимал пасть этому гигантскому речному дракону.

Когда Нейт размышляла, какой мужчина ей нужен, то приходила к одному и тому же выводу: она не может принадлежать человеку слабому, глупому и безвольному. Прежде чем полюбить, она должна проникнуться уважением, убедиться, что избранник её достоин. Что касается Гианта, Нейт не считала его сильной личностью, но после того, как он спас ей жизнь, не знала, что и думать. Был ли он тем мужчиной, кому она могла бы, не опасаясь, себя доверить? В любом случае пока Нейт не собиралась ломать над этим голову: все её мысли занимал Диктис.