Дочь Падшего
Шрифт:
Намико почувствовала, как к ее губам прильнули в бешеном поцелуе губы чистокровного. И, не раздумывая ни секунды, Падшая ответила.
Немного приоткрыв ротик, Тэя впустила настырный язык Канаме.
Осторожно опрокинув Падшую на кровать, чистокровный стал жадно изучать руками юное, гибкое, стройное тело девушки, не пропуская ни миллиметра.
У сереброглазой стали гореть легкие от недостатка кислорода, и, нехотя оторвавшись, она сделала спасительный глоток воздуха.
Вампир жадными поцелуями стал спускаться ниже и, дойдя до судорожно вздымающейся груди, провел
Намико, не ожидав такого, выгнулась дугой, а с ее губ сорвался громкий стон.
«Да, громче!» - подумал Канаме и накрыл горячей ладонью грудь, несильно сжав её.
От наслаждения и неведомых до селе ей чувств и ощущений, девушка выгнулась и, чтобы сдержать очередной похабный стон, прикусила губу.
Послышался звук рвущейся ткани, и Падшая ощутила, как ее обнаженной груди коснулся прохладный воздух. Куран снова накрыл грудь ладонью и стал ласкать, теребя большим пальцем, затвердевшую розовую бусинку.
Не удержавшись, вампир наклонился к шее брюнетки и провел по ней языком.
– Канаме…, - прохрипела она, выгибаясь и откидывая голову назад полностью открывая шею.
У главы Ночного общежития глаза загорелись красным огнем, а во рту во всю длину вытянулись клыки.
– Что, Намико?
– спросил он хриплым от страсти голосом, чувствуя сильное напряжения внизу.
«Как же я хочу её!» - подумал вампир, продолжая ласкать ее грудь.
Нами было чертовски хорошо; внутри нее разгорался настоящий пожар, она отчетливо ощущала, что Куран желает ее как физически, так и духовно. И ее тело отвечала ему. Падшая снова почувствовала, как клыкастик снова провел языком по ее шее, чуть царапая клыками.
И вот, когда она уже хотела попросить его, чтобы он погрузил в нее клыки и сделал ее своей, перед закрытыми глазами встало улыбающееся лицо ее погибшего друга, а в ушах зазвучали его последние слова:
«Я уж присмотрю за тобою с небес, Намико…!»
Распахнув серебряные омуты, она уперлась руками в мускулистую грудь и настойчиво, но мягко оттолкнула вампира.
– Подожди, Канаме, - тихо попросила она.
– Что случилось?
– спросил он, приподнимаясь смотря на девушку.
– Я не готова, - прошептала она, - отпусти, пожалуйста.
«Что случилось? Я сделал, что-то не то?» - думал Куран, глядя на девушку, которая старательно отводила серебряные глаза.
Тяжело вздохнув, чистокровный слез с девушки, садясь около неё. Намико, присев, поспешно надела черную футболку и, поднимаясь не глядя на чистокровного, отчеканила:
– Спасибо тебе, Канаме, что излечил меня и за…… - девушка запнулась, до сих пор ощущая прикосновения клыкастого, - в общем, спасибо тебе за все. И, не сказав больше ни слова, открыла дверь и тихой тенью выскользнула из комнаты, оставляя вампира со своими мыслями и с жестким обломом.
Тэя, перескакивая через две ступеньки, спустилась вниз и под удивленные взгляды вылетела на улицу.
– Намико!
– встревожено окликнул ее Такума, и тут же сорвался за ней.
– Намико!
– кричал он, стараясь догнать девушку, но Падшая, вдруг высоко подпрыгнув и расправив крылья, стремительно взмыла
– Такума!
– вдруг послышалось со спины аристократа.
Вице-президент, развернувшись, увидел, что к нему стремительно бежит охотник.
– Что случилось с Намико?
– спросил он, сверля вампира.
– Я не знаю, она разговаривала с Канаме, а потом вылетела из общежития, как ошпаренная, - описал зеленоглазый, смотря на звереющего охотника.
Бешено рыкнув, Зеро пулей сорвался в Лунное общежитие. Взлетев по лестнице, он, отыскав комнату кровососа, с ноги открыл ее, вламываясь внутрь.
– КУРАН!
– прорычал он, - Ты что сделал с Намико?
– Ты о чем, Кирию? Она буквально пару минут назад спокойно вышла отсюда… - известил в непонятках Канаме, хмуро смотря на злого охотника.
– Канаме, она только что, как ошпаренная выбежала из общежития и куда-то стремительно улетела!
– воскликнул взволновано Такума, смотря на своего друга.
– Как улетела? Куда?
– взревел чистокровный, подскакивая с кресла.
– Это я бы хотел узнать у тебя, Куран, что тут произошло?
– еле сдерживая желание пристрелить его, спросил охотник.
– Мы сидели и мирно разговаривали, - объяснил Куран.
«Ну, и не только разговаривали… Но это тебе не нужно знать!» - подумал про себя Канаме.
– Её нужно найти, - заявил Зеро, двигаясь к двери, - она далеко не могла улететь!
Когда до чертиков злой Зеро покинул комнату чистокровного, Канаме посмотрел на своего заместителя и грозно спросил:
– Такума, что у вас случилось на последнем задании?! Намико, мало того вернулась вся израненная, так еще сама как не своя!
Тяжело вздохнув, зеленоглазый, устроившись в кресле напротив стола, начал свой рассказ:
– Вообще Канаме, случилось вот что……
***
Намико летела высоко в небе. Ее сердце разрывалось от горьких чувств; душа плакала по погибшему другу.
«Как я могла так поступить?!» - думала девушка, и, посмотрев на черное небо, громко прокричала в его темную пустоту:
– СКОЛЬКО ТЫ БУДЕШЬ ОТНИМАТЬ У МЕНЯ ТО, ЧТО МНЕ ДОРОГО? ТЕБЕ МАЛО МОИХ РОДИТЕЛЕЙ?
– но ответа не было, лишь стремительный ветер разметал ее волосы; по бледным щекам крылатой покатились горькие горячие слёзы.
Девушка зависла в воздухе и, опустив руки, посмотрела вниз. Она была прямо над большим озером, что отражало черное, звездное небо.
«Как же я устала - с самого детства я боролась за свою жизнь! А может не стоило этого делать? Может тогда, когда погибли мои родители и мне было суждено умереть?» - размышляла девушка.
Вдруг ей вспомнились слова мамы, она как-то сказала:
«Чтобы оставаться собой в мире, который днем и ночью пытается превратить тебя в кого-то другого, нам приходится вести самую жестокую борьбу, на какую только способен человек и не прекращать ее никогда».
«Я больше не могу бороться, мама! Я устала! Падшим подумала девушка и резко полетела ввысь.
Когда брюнетка почувствовала, что воздух стал более разряженный, а парить становилось тяжелее, то спрятала крылья и камнем полетела головой вниз.