Дочь викария

Было уже очень поздно. Темные тучи, летевшие по небу, то и дело заслоняли едва видный рожок полумесяца, посылавший в окно бледный свет. Томас проснулся оттого, что ему в рот сунули какую-то тряпку, и мгновенно сообразил, что это не сон. И даже попытался вскочить, готовый к драке. Но на голову обрушился тяжелый удар, и он снова упал на подушки. На этот раз тряпка накрыла не только рот, но и нос. Краем сознания он ощутил тошнотворно-сладкий запах, наполнивший сначала легкие, потом внутренности, и этот запах еще вернее, чем удар, посылал его все глубже и глубже в пропасть небытия, пока свет не померк окончательно.

Мегги остро сознавала тяжесть своего тела, весившего, казалось, больше, чем один из валунов на морском берегу. И понимала, что не сможет пошевелиться. Но уж очень хотелось… поэтому она умудрилась приподнять руку, застонала и открыла глаза.

Голова казалась пустой и легкой, во рту разлилась горечь. Сначала ей показалось, что она лежит в своей постели. Но нет, похоже, это не так.

Мегги зажмурилась, не желая больше ничего видеть, но любопытство взяло верх. Она снова застонала, подняла веки и уставилась в чье-то лицо. Сначала она не узнала этого человека. Потом поняла, кто перед ней.

— В последний раз я видела вас лежащим в кухне на полу, в рассыпанной муке, с головой, залитой кровью.

— Вижу, вы сообразительны, ваше сиятельство. Да, грейкеры приходили за мной, помните?

— Вы Бернард Лич из «Петли висельника» в Сент-Агнес-Хед.

— Хорошая у вас память, ничего не скажешь. Вот и я помню, до чего же смазливенькой вы были в тот день, вся такая свежая и невинная. Кажись, вы только накануне обвенчались?

— Мы собирались остановиться в вашей гостинице, но она оказалась пуста. Только в передней комнате горела свеча. Томас и я обнаружили вашу жену на чердаке мертвой, повешенной. Больше в доме никого не было, кроме вас. Вы лежали на полу, без чувств. Позже вы утверждали, что это сделали грейкеры. На следующий день вы исчезли. Вместе с конюхом. Мы с Томасом поехали к сквайру Биллингсу, но так ничего и не обнаружили. Почему вы здесь? И где я?

— Да это грейкеры принесли вас сюда, — сообщил Бернард, гортанно смеясь. Смех быстро перешел в кашель, надсадный, влажный, хриплый, от которого внутренности Мегги, казалось, свернулись клубком.

— Ах уж эти грейкеры, покоя от них нет! До чего же противный народец! И до чего же любят путешествовать!

Он хихикнул, что вызвало новый приступ кашля.

Мегги молча смотрела на него. Он похудел еще сильнее. Седые волосы были так грязны и жирны, что липли к голове. Куда девался широкий белый передник? Теперь на нем были домотканые штаны и рубаха, висевшие мешком.

Он вытер рот рукой, стараясь отдышаться, и Мегги заметила пятно крови на ладони.

— Вы больны, мистер Лич, — участливо пролепетала она.

— Может, и болен, зато пока не мертв, а вот вы, моя маленькая леди, уже одной ногой в могиле. Жаль, что я не рассчитал и начался прилив! Сломали бы спину и мирно лежали в гробу! Дьявол и все присные его, эта пуля должна была уложить вас, но я и тут промахнулся! Везет вам, ничего не скажешь! Странно, почему я не подумал о приливе? Да и целился вам прямо в сердце, а вот поди же! Все пошло наперекосяк! В последнее время у меня все из рук валится! Странно, но ничего не попишешь!

— Мой муж знал вас всю свою жизнь. Почему вы хотите навредить ему, убив меня?

— Видите ли, дело вот в чем…

— Помолчи, Бернард.

Мегги всмотрелась в полутьму за правым плечом Лича и увидела стоявшего в дверях лорда Киппера. Он по-прежнему был в костюме для верховой езды и сжимал в руке зажженную свечу.

— Э… она очнулась, милорд.

— Вижу. Иди, Бернард, посторожи снаружи. Да, кстати, ты убил Томаса?

Берлард, не глядя на Киппера, что-то промычал.

— Повторяю, ты убил его во сне? Пока это было легче всего сделать?

Лич бросил опасливый взгляд на лорда Киппера, снова отвел глаза и затряс головой.

— О нет, милорд, не смог. Знал малыша Томаса едва не с пеленок. Чудесный парнишка, превосходный человек. Только ее, милорд, только ее. Вот она, перед вами. Не Томас. Я никогда не убью Томаса. Просто не сумею.

Лорд Киппер тяжело вздохнул.

— Поговорим об этом позже, Бернард. Иди и держи ухо востро.

Томас жив.

Мегги была так рада, так благодарна Личу, что отдала бы ему все, чем владела.

Бернард кивнул и удалился. Мегги украдкой огляделась. Небольшая комната с дощатыми стенами и потолком. Что-то вроде хижины, вероятно, заброшенной, судя по вековой грязи. Ночь прошла, и сквозь давно немытые стекла сочился серенький свет.

— Где я?

— В старой кладовке, той, что за моей конюшней. Нет, не воображай, будто тебя найдут и спасут. Сюда никогда никто не приходит, а те, кто искал Дженни Макграфф, и не вспомнили об этом местечке. Да и зачем это им? Кто посмеет вторгнуться во владения лорда Киппера?

— Но почему вы желаете смерти мне и Томасу? Киппер пожал плечами.

— Вчера, когда Томас и твой отец стали допрашивать каждого из нас, почему, по нашему мнению, кто-то пытается убить тебя, я понял, что все рушится. Раньше или позже кто-нибудь непременно сообразит, что это я.

— Кто?

— Да Либби, конечно. Хотя я снова затащил ее в постель, все равно знал, что не могу полностью ей довериться. Вряд ли она стала бы молчать, узнав обо всем. В ней есть некое странное, может быть, извращенное, но благородство, и, хотя оно проявляется крайне редко, рисковать я не мог.

— Почему вы считаете, что именно Либби поняла бы, в чем дело?

Лорд Киппер невесело усмехнулся.

— Ночь была долгой и тяжелой. Я не находил себе места, хотя совершенно к такому не привык. Но все заканчивается, и наступает рассвет. Скоро и ты уйдешь.

И тут Мегги услышала шум, вернее, тихий, больше похожий на шепот стон, словно кто-то очень больной ворочается в углу, постепенно приходя в себя. Мегги попыталась сесть, но плечо болело так, что она снова упала. От усилия закружилась голова, и в глазах все поплыло. Когда ей стало легче, она напрягла глаза и снова увидела лорда Киппера. Больше он не казался ей самим воплощением красоты. Глаза потемнели, потеряв всякое выражение, да и вид у него был безумный. Лорд Киппер, виновник всех ее несчастий. Слава Богу, что это хотя бы не любящие мамаши!

Мегги облизнула пересохшие губы.

— Кто там?

— Дженни Макграфф.

Слава Богу! Слава Богу! Дженни все еще жива! Какое счастье!

— Но почему вы ее похитили? Зачем она здесь?! Неужели разоблачила вас, и вы побоялись, что она всем расскажет?

Лорд Киппер рассмеялся и погасил свечу, потому что в комнате становилось все светлее, хотя окна были черны от пыли.

— Дженни Макграфф неспособна никого разоблачить. Нет, просто ее угораздило родиться дочерью жалкого торговца. Она ничего не знает и сама ничтожество. Совершеннейшее ничтожество. Да, она довольно хорошенькая и не неряха. Да и, несмотря на происхождение, не так уж глупа, что искренне меня удивляет. Но она ничего не ведала, пока не попала сюда. Видишь ли, я просто хотел убить вас обеих сразу, когда проклятые поиски прекратятся. Я даже собираюсь похоронить вас в одной могиле. Что же, вы этого заслуживаете.