Дочь врага. Расплата
Шрифт:
– Пап… - слетает с губ.
– Что с тобой?
– Помоги, - всхлипываю.
– Мне кажется, я теряю его.
– Кого?
– Ребенка. Я беременна. От Дамира.
Жмурюсь от болезненного укола, слышу как отец чертыхается, подхватывает меня на руки и куда-то несет.
В голове лишь одна мысль - только бы все обошлось! Боже, пожалуйста, не забирай мою малышку!
11 Лера
Мне так плохо, что я едва соображаю. Происходящее воспринимаю какими-то
– Лера… Лер, послушай меня, - настойчиво повторяет отец.
– Что? Что с ребенком?
– Лера, ты должна поставить подпись.
– Мне так больно, - хнычу, закрывая живот руками.
– Пожалуйста, пусть они что-нибудь сделают, пусть помогут.
– Тебе обязательно помогут. Но надо дать согласие.
Как в тумане, с трудом привстаю с каталки, на которой до сих пор лежу. Перед глазами немного плывет.
– Давай, дочь, вот здесь и здесь. Тебе помогут, все наладится. Все будет хорошо.
Я едва держу ручку. Только мысль, что нужно сделать все поскорее, помогает мне не сдаться.
– Отлично!
– хвалит отец и отходит. В палате появляются мужчина и девушка. Оба в белых халатах.
– Вы поможете?
– со страхом спрашиваю.
– Помогите! Пожалуйста!
– Не волнуйтесь, - мягко отвечает девушка.
– Сейчас мы вас подготовим, и все станет хорошо.
Мне перетягивают жгутом руку, я едва чувствую укол, а затем все окончательно расплывается, и вместо палаты теперь темнота.
Скорее даже сумрак. Как будто перед самым рассветом. И тут я снова вижу ее. Мою маленькую дочку.
Она грустно улыбается и машет мне рукой. Я тянусь к ней, кричу, зову, но она лишь качает головой и делает маленький шажок назад.
– Доченька… - срывается с моих губ едва различимый шепот.
Оглядываюсь по сторонам, надеясь найти хоть кого-то, кто поможет, кто удержит ее. Но малышка все дальше, у меня не выходит сделать даже шаг вслед за ней.
– Мама… - одно слово, но оно причиняет нестерпимую боль.
Словно это в последний раз.
Пробуждение оказывается болезненным. Все тело словно ватное, а в висках противно ноет. Оглядываюсь по сторонам - я в палате. Кажется, той же самой. Замечаю часы на стене - судя по всему наступил уже новый день. Видимо, мне дали снотворное.
Поворачиваю голову, и взгляд цепляет пластырь на руке. Да, кажется мне ставили укол.
Приливают к ощущениям - вроде боли той больше нет.
И меня отпускает страх, который даже в беспамятстве был со мной. Слабо улыбаюсь, поглаживаю плоский живот, представляя, как он начнет расти, как я буду округлятся и ждать свою девочку.
Пытаюсь представить, как она толкнется в первый раз, а я почувствую это. Как начну носить одежду для беременных и хотя уже не буду такой стройной как сейчас, это неважно. Ведь внутри меня растет моя малышка.
Мое солнышко.
Мне так хочется поскорее увидеть ее, взять на руки, поцеловать. Самый близкий и родной человечек.
Я даже представляю, как обрадуется тетя Зоя. Или сначала поругает, а затем обрадуется.
Мысли
про отца моей крохи я отгоняю очень тщательно. Не стоит рвать себе душу. И так стресс отразился не лучшим образом. А подвергать дочку опасности снова я не имею права. Пусть Дамир оказался не таким, как я его себе нарисовала. Пусть. Это уже неважно.Уверена, отец не даст ему ко мне подойти. Никогда. А значит, мы с дочей в безопасности.
Мысли и планы на будущее помогают успокоиться. Даже головная боль уже не так раздражает и мешает.
Невольно вспоминаю, как сильно перепугалась вчера, как отец хоть и выругался, но все же помог. И злость на него за прошлый разговор просто исчезает. Мы с ним еще очень мало знаем друг друга. Так что неудивительно, что пока общение получается проблемное. Но раз он согласился помочь, значит, принял тот факт, что я ношу ребенка. Значит, не станет выдавать замуж за своего партнера.
В горле пересохло, и мне банально хочется пить. Осторожно пробую встать - хоть боль нигде не ощущается, но я все равно стараюсь действовать очень осторожно.
Но как только встаю с кровати, открывается дверь, и в палату входит медсестра.
– Зря вы встали, - вздыхает она.
– Рано пока еще.
– Я попить хотела, - виновато отвечаю, садясь обратно
– Конечно, я сейчас. Надо было просто вызвать медсестру.
Девушка уходит и почти тут же возвращается со стаканом воды. Выпиваю почти до конца, и такой вкусной вода кажется, что самой удивительно.
– А когда мне можно будет вставать?
– Это уже как врач скажет. Все-таки много крови потеряли. Лучше не рисковать.
– Крови? Но ее же остановили?
– напрягаюсь от ее слов.
Медсестра как-то странно на меня смотрит.
– Конечно, остановили. Иван Владимирович отличный специалист, и свое дело знает. Не волнуйтесь, все сделали максимально щадяще.
– Что сделали?
– все сильнее нервничаю, потому что просто не понимаю ее намеков.
– Что с ребенком? С ним что-то не так?
Девушка отводит глаза и почти незаметно нажимает какую-то кнопку. Это настораживает еще сильнее.
– Я имею право знать! Пожалуйста! Ответьте!
Внутри зарождается иррациональный страх, который липкой змеей окольцовывает сердце, мешая полноценно дышать.
– Вот придет Иван Владимирович, и тогда…
– Что с моим ребенком?!
– взвизгиваю, подскакиваю с кровати, отчего внутри будто простреливает. Я едва не заваливаюсь, но медсестра вовремя меня придерживает. И именно в этот момент снова открывается дверь.
На пороге мужчина в халате. Лицо его кажется смутно знакомым.
– Марин, дальше я сам, - мягко произносит он, отпуская ту. А сам закрывает за ней дверь и делает шаг ко мне…
12 Лера
Я пытаюсь уложить в голове простую фразу и не могу. Не выходит. Смотрю перед собой в одну точку, но мысленно я не здесь. Не в этой палате.
Мне так больно внутри, что кажется будто из меня вырезали все. Не только мою малышку. А все вместе.