Дочь врага. Расплата

Когда врач сказал, что ее больше нет, я не поверила. Начала кричать, драться, требовать сказать правду. А потом… Потом снова был укол.

И теперь, проснувшись, я не знаю - наяву ли это все? Или, может, я просто умираю и все это мне кажется?

Хлопок двери не вызывает желания обернуться. Какая разница, кто еще там пришел?

– Собирайся, тебя выписывают, - раздается равнодушный голос отца.
– Поедем домой.

– Я не поеду, - тихо отвечаю.

– А я сказал - поедешь.

Медленно оборачиваюсь к нему - надеюсь увидеть на лице Басманова хотя бы следы сожаления или чувства вины. Но нет. Бездушный робот. Как я раньше это не поняла?

– Нет. Ты… - жмурюсь от подкатывающих слез. Боже, мне так больно… Ведь я доверилась ему. Так глупо доверилась потому что мечтала об отце.

– Что я?
– раздраженно фыркает тот.
– Ты правда думала, что я позволю тебе родить от Асадова?
– и столько злости в его словах.
– От этого безродного щенка?

– Не тебе было решать. Это был мой ребенок! Только мой!

– В нем текла кровь Асадова, - упрямо повторяет он.
– Хотела родить от того, кто убил мою дочь?!

– Я тоже твоя дочь!
– во мне неожиданно просыпается такая жгучая злость, что я даже подрываюсь с места и бросаюсь на него с кулаками.
– Ты не имел права решать за меня! Не имел!

– Ты сама подписала согласие.

Он легко скручивает меня за руки, буквально швыряет обратно на кровать.

– Я доверилась тебе… - жалко шепчу.

– И это единственное, что ты сделала правильно. Так что подбери сопли и вспомни, что раз уж ты и правда моя дочь, то у тебя есть обязанности!
– требовательно приказывает Басманов. Теперь я даже мысленно не могу назвать его отцом.

– Нет у меня ничего! И с тобой я никуда не поеду! Ты убийца!
– кричу ему в лицо.
– Убийца! Чем ты лучше Дамира?!

– Заткнись!
– рявкает он.
– Быстро собралась и пошла на выход!

– Нет!
– даже отступаю, чтобы продемонстрировать свои намерения.

– Уверена?
– вдруг резко успокаивается этот ужасный человек.
– То есть тебе моя помощь не нужна?

– Не нужна.

– И счет за эту клинику оплатишь сама? И тетке своей операцию тоже?

Мне кажется, что я глохну. Ну, не может же он настолько низко пасть? Или может?

– Ч-что?

– А ты как думала? Что ты будешь выкидывать кренделя, а я останусь добреньким и помогу?

– Ты же обещал…

– Раз уж до тебя долго доходит, Лера, вот тебе расклад в лоб - либо ты остаешься и слушаешься меня, тогда у Зои будет все хорошо, либо пеняй на себя. Усложнить жизнь не только себе, но и ей у меня выйдет отлично.

В этот момент во мне что-то окончательно ломается. Наверное, я слишком слабая, недостойная счастья, раз так просто сдаюсь. Но у меня нет сил бороться. У меня забрали самое важное и теперь либо я подчинюсь, либо потеряю еще и тетю.

– Ты чудовище, - тихо произношу, вложив в эти слова всю свою ненависть.
– Когда-нибудь ты получишь ответ за все это.

– Хватит молоть чепуху, - отмахивается Басманов.
– Живо на выход. Если не хочешь, чтобы Зоя двинула кони.

Я подчиняюсь. Переодеваюсь и выхожу в коридоре, где меня ждет Георгий. Отныне он снова для меня чужой человек, который предал. И я бы многое отдала, чтобы никогда не встречаться с ним. Да что там! Все, что есть… Ведь если бы не он…

Меня привозят обратно в дом Басманова.

– Надумаешь делать глупости, хорошенько оцени последствия, - летит мне в спину , когда я ухожу к себе в спальню. Замираю на месте, стискиваю зубы, чтобы не сорваться.
– Пока ты ведешь себя послушно, Зоя будет в порядке.

Так и не сказав ни слова, закрываюсь в комнате, чтобы никого не видеть.

Следующие два дня я никуда не выхожу. Еду мне в итоге приносит та же Лида. Правда, аппетита нет. Морально я фактически раздавлена.

И только разговор с тетей удерживает меня от окончательного провала в апатию.

– Дочь, ну, ты когда вернешься-то?
– спрашивает она при очередном созвоне. Она всегда звала меня так.

– Скоро уже, - снова вру. Стараюсь держаться бодрячком ради нее.
– Как ты себя чувствуешь?

– Да что мне будет-то? Справляюсь.

– Я тебе скинула адрес больницы - ты ходила на прием?

– Ходила. Анализы вот сдала. Вроде сказали, квоту выписали.

– Здорово!
– искренне радуюсь за нее.

– Ты успеешь вернуться до операции?
– вдруг спрашивает тетя. А я… теряюсь.

– Постараюсь, - с трудом выдавливаю.

– Дочь, ты мне чего-то не нравишься, - ворчит она.
– Что с голосом? Обидел кто?

– Устала просто, - снова отчаянно вру. Она вздыхает. Наверное, опять винит себя за то, что мне приходится вроде как на подработку устраиваться.
– Но все хорошо, правда. Я тебе завтра позвоню.

Чуть погодя приходит Лида. И ситуация становится еще хуже.

– Георгий Витальевич велел выбрать платье для вечера.

– Какого еще вечера?

– Званого. Будет мероприятие, на котором вы должны выглядеть соответствующе.

Первая реакция - послать лесом всех. И Басманова, и Лиду эту. Вторая - приходит мысль, что я должна подчиниться.

– Мне все равно, - безразлично отвечаю.
– Выберите сами.

Ей похоже не нравится мой ответ, но она молча уходит. Чтобы вернуться через час уже с пакетами и со стилистом. Я не спорю. Нет в этом смысла. Просто молча терплю все необходимые приготовления.

Когда меня, наконец, отпускают, на пороге спальни появляется Басманов. Придирчиво разглядывает меня. Если раньше этот его взгляд я принимала за педантичность во всем, теперь понимаю, что дело не в этом. Я для него просто вложение, способ получить какие-то преференцию в бизнесе. Если бы я только догадалась об этом раньше…

– Хорошо, - выдаёт он в итоге. И кивает на дверь.

Проходя мимо зеркала, я себя совершенно не узнаю. Из меня будто слепили совсем другого человека. Становится противно, но каков выбор?

– На мероприятии будет Александр. Надеюсь, ты хорошо подумала над своим поведением, - безразлично произносит Басманов, когда машина выезжает за ворота.

– И что, мне его развлекать?
– вяло огрызаюсь в ответ.

– Достаточно просто быть рядом и не спорить с ним.

– А если он полезет ко мне под юбку?! Раздвинуть ноги прямо там?