Дочь врага. Расплата
Шрифт:
– Спасибо, - киваю и ухожу наверх. Опасаюсь, что Дамир снова удержит, но нет. Он словно и не замечает моего маневра. Впрочем это и и хорошо. Сложно с ним быть рядом.
Телефон я и правда нахожу. Больше того - в памяти уже вбит номер тети, и не откладывая надолго, звоню ей.
– Алло?
– настороженно отвечает она.
– Привет, теть Зой.
– Доча, а у меня твой номер почему-то не определился.
– Да я сменила его. Так вышло, что тот плохо работать стал.
– С чего вдруг?
– недоверчиво спрашивает она.
– Вроде не было проблем раньше.
–
– Нормально я чувствую. Ты лучше расскажи, что это за афера с операцией?
– требовательно спрашивает тетя.
– Почему афера?
– Ты меня за дуру-то не держи. Я хоть и согласилась, но ведь это же не значит, что приду завтра. Твоих рук дело?
Нервно сглатываю. Я ведь совсем упустила, что тетушка дама своеобразная, а главное, упрямая. Тут отец не соврал. И если она сейчас упрется, то все будет зря.
– Я должна тебе кое-что рассказать, - вздыхаю.
– Только, пожалуйста, не ругайся и не нервничай.
– Начало мне уже нравится, Лерочка. Продолжай, - в ее голосе появляются стальные нотки, и теперь пути назад у меня просто нет. Только сознаваться.
– Я познакомилась с мужчиной. И он предложил мне помочь с твоим лечением.
– Да ну? Просто так? Или ты, может, ему что-то в обмен обещала?
– Нет, я …
– Хватит врать! Куда ты вляпалась?
Я молчу. Закусываю губу, стараясь удержаться и не разреветься в голос. Так хочется оказаться с ней рядом и просто выплакаться, рассказать все, как есть, но…
– Лера, - уже мягче добавляет она, - дочка, рассказывай правду. Не думай, что я кисейная барышня и не выдержу.
– Он правда просто хочет помочь. Потому что… Говорит, любит, - тихо заканчиваю.
– Что-то не слышу радости от этого в твоем голосе.
– У нас все сложно, - вздыхаю.
– Ты сама-то любишь этого щедрого парня?
– Да. То есть уже не знаю. Мы с ним… Вообще все…
– …сложно, - заканчивает она за меня.
– Есть такое. Но я прошу тебя - не отказывайся от лечения.
– Вернемся к этому разговору позже, когда у вас прояснится.
А я уже понимаю - не вернется. Снова заупрямится. И такая безнадежность накатывает. Выходит, что я и здесь не справилась. Так старалась, а в итоге теперь тетю не сдвинешь.
– Эй, ну, ты чего?
– настороженно спрашивает она.
– Лер, ты чего там раскисла-то? Он тебя обожает?
– Нет, просто ты… Ты же теперь не пойдешь лечиться… - реву, уже не скрываясь.
– А ведь у меня никого, кроме тебя не осталось… вообще никого!
– Слушай, ну, что ты меня раньше времени хоронишь? Мы еще повоюем, детка. Нос выше.
– Не обманывай. Я читала заключение врача. Ты такая же упрямая, как и говорил отец, - всхлипываю.
Повисает выразительная пауза.
– Какой еще отец?
– Мой. Так вышло, что я познакомилась с Георгием. Это долгая история.
– И что этот шакал от тебя хочет?!
– голос тети мгн военно преображается.
– Надеюсь, ты не у него сейчас?!
– Что? Нет, конечно. Он… - вздыхаю опять.
– Он ужасен.
Кажется, я слышу вздох облегчения.
– Не знаю, как ты с ним столкнулась, но держись
от него подальше, а главное, не верь ни одному слову.– Почему ты никогда не рассказывала про него? Он ведь твой брат. Семья.
– К черту такую семью, - довольно резко реагирует тетя.
– Знай ты правду, тоже бы так решила.
– Расскажи. Я спрашивала у него, но Георгий так и не рассказал, как так вышло, что они с мамой… Неужели она согласилась с женатым сводным братом?
– А у нее кто-то спрашивал?
– с горечью возражает она.
– Думаешь, она по своей воле оказалась с ним?
– Он, что, ее заставил?
– ужасаюсь, пытаясь осознать масштаб произошедшего. Тетя молчит.
– Изнасиловал?
– Ни к чему тебе это. Что было, того не вернуть.
– Я имею право знать!
– Все, что тебе надо знать - держись подальше от этого засранца. Сомневаюсь, что он изменился с годами. А то, что не говорила… Лариса была против. Я и сама не сразу узнала. Дала ей слово не рассказывать никогда.
– Она поэтому больше ни с кем не сошлась? Потому что он ее обидел?
– Возможно. Мы мало общались с ней тогда. Я же вообще оборвала связи со всеми, - неохотно рассказывает тетя.
– Твоя мать - единственная, кто был нормальной в этой семейке уродов, где все друг друга продавали. Думаю, она не сразу поняла, что беременна. А когда узнала, было уже поздно. А может, просто не хотела делать аборт.
Знакомое слово больно резонирует в груди. Я тихо всхлипываю.
– Ну, все, Лер, хватит. Не береди прошлое. Черт с с ним с этим папашей твоим. Ты не одна, главное, держись от него подальше.
– Да, конечно. Я и сама бы не стала с ним общаться.
– А на обследование я схожу. Только не плачь, дочь. Ладно?
– Спасибо, - с благодарностью шепчу в ответ.
– Спасибо!
Разговор заканчивается на грустной ноте, но я очень надеюсь, что тетя все же сдержит слово и не откажется от лечения.
С Дамиром мы в этот день больше не пересекаемся. Будто по негласному уговору он дает мне время побыть наедине с собой. Обдумать все.
А ночью… Ночью мне снова снится наша малышка. Она стоит в темноте, улыбается и зовет меня.
“Мамочка, когда ты за мной придешь”?
21 Дамир
Я весь день стараюсь держаться от Леры подальше. Банально потому что иначе не смогу, не останусь в стороне. Меня всего ломает от желания быть рядом, прикасаться, удержать и показать, как сильно она мне нужна. Но после ее признаний, после того, что выяснилось про ребенка…
Меня шатает. Я думал, что смог найти точку равновесия, хотя бы не надолго. Но в итоге все снова летит к херам.
Потому что тьма во мне будоражит, кружит, подталкивает к действиям. И я едва сдерживаюсь, чтобы не поехать к Басманову и не вытрясти душу из ублюдка.
Поздно вечером приезжает Рустам. Неожиданно, учитывая, что мы договаривались не палиться лишний раз.
– Зачем?
– спрашиваю, выходя к нему навстречу. Оглядываюсь на дом, но свет нигде не горит. Да и Лера вроде бы уснула - лично проверил по камерам.