Дочерь Божья

— Да сдохни ты, твою мать! — Обойма автомата Молотова опустела. Гигант стоял чуть пошатываясь, ствол в его руке ходил из стороны в сторону. Но он все равно стоял, наклонив голову, как израненный пикадорами бык, ждущий смертельного выпада матадора.

Молотов с ужасом понял, что его грудь — ровно на линии огня. Полковник ФСБ и мафиозо бросил автомат и отскочил в сторону, когда пули засвистели там, где он только что стоял. Молотов выхватил автоматический пистолет и выстрелил три раза подряд в голову гиганта.

Господи боже мой! Рича застрелили! Зоя стояла ни жива ни мертва, сжимая перила лестницы. Она видела, как Страттон, не отлипая от стены, бросился к Картьеру. Она видела, как Рич дергался, когда в него попадали пули, как он качнулся, поднял автомат и выстрелил.

И в следующий же миг увидела, как две пули снесли левую сторону головы Картьера, а третья попала в шею, вырвав кусок плоти и разорвав артерии. Хлынул фонтан крови, оставляя на стене ярко-алый петушиный хвост, когда Картьер рухнул на пол. Кровь на стене прозвучала для Зои резким аккордом струнных и медных, и она закричала.

С верха лестницы донеслись возбужденные голоса. Кричали по-русски — значит, на них устроили настоящую засаду. Страттон запнулся лишь на мгновение.

— Вот. — Он сунул Зое мини-«узи». — Предохранитель снят. Пригнитесь и палите во всех, кто будет подниматься.

Страттон выхватил пистолет из кобуры и помчался наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Едва он скрылся на верхней площадке, оттуда раздались выстрелы, судя по звуку — из двух-трех разных видов оружия. Зоя не могла бы сказать точнее. Потом все стихло, кроме отчаянных воплей смертельно раненных людей. У Зои от ужаса свело горло. Кто там умер? Если Страттон, она опять осталась одна. Ее затрясло.

— Ну-ка быстро в комнату, или я и тебе башку разнесу! — Зоя узнала голос Молотова, который, видимо, рявкнул в коридоре на любопытного постояльца. Дверь тут же захлопнулась, замки защелкнулись.

Молотов очутился перед Зоей так внезапно, что она замерла в нерешительности. Мини-«узи» Страттона ходил ходуном в ее трясущейся руке на уровне бедра, скрытый тенью и полой ее пальто.

— Не двигаться, — произнес Молотов по-английски.

— Ты! — Сердце Зои бешено забилось, когда она узнала одного из тех, кто держал ее взаперти на складе. Проклятье! Зоя выругалась про себя, проклиная медлительность, сжимая в руке «узи» и потихоньку нащупывая пальцем спусковой крючок. Она смотрела в глаза своему тюремщику и старалась удержать его взгляд, пока ее рука медленно поднимала ствол «узи».

Молотов улыбнулся, не сводя с нее глаз:

— Да. Я. И я пришел за тобой. — Он шагнул к ней, небрежно поигрывая пистолетом.

На лестнице раздался дробный перестук шагов. Джордж? Или один из сообщников русского? Молотов сделал еще один шаг к Зое, а она подняла ствол «узи» еще на пару медленных миллиметров.

— Пойдешь со мной, — сказал Молотов — и вдруг заметил в руке Зои оружие. Он начал поднимать свой автоматический пистолет.

Господи, прошу тебя, помоги мне! — взмолилась Зоя.

Она одним движением вздернула «узи» и нажала на спусковой крючок. Автомат затрясся в смертельной пляске. Он рычал, дергался и рвался из рук. Грудь Молотова лопнула, как перезрелая дыня, разбрызгивая плоть и кровь; запахло свежим мясом. Молотов упал.

Секунду спустя по лестнице сползла чья-то тень, накрыв собой Зою. Та развернулась, целясь. К стене прижимался Джордж Страттон.

— Не стреляйте! — крикнул он. — Это я. — У него на брюках была кровь. Зоя бросилась вверх по лестнице.

— Вас ранили, — сказал она, видя, что он с трудом стоит на ногах.

— Ерунда, — ответил Страттон, качнулся и двинулся вверх. — Пойдемте, — сказал он, оглянувшись на Зою. — Надо выбираться отсюда. Кто знает, может, сейчас к ним прибудет подкрепление.

На площадке лежали два мертвых тела. Страттон с Зоей кинулись в номер. Времени паковать чемоданы не было — Зоя просто закинула внутрь весь свой новый гардероб. В соседней комнате Страттон тихо говорил по телефону. Что именно, понять было невозможно, но Зоя сумела разобрать имя Рича и название отеля. Страттон повесил трубку, и через минуту они уже спускались на служебном лифте в вестибюль.

На сердце у Зои было тяжело. Она думала о Ричарде Картьере, вспоминала Молотова и как она молилась, чтобы он умер. Потом вспомнила еще двоих, которых она убила на складе, — то был еще один ответ на ее молитвы. Когда же Господь сподобит ее на молитву, которая не вызовет смерти и страданий?

Сет Риджуэй вжимался в тень дверного проема, глядя, как по Гроссмюнстерплатц медленно едет «вольво». Во рту у него пересохло, язык прилип к нёбу. Полицейские машины уже дважды проезжали мимо. Оба раза — с сиренами и мигалками.

Этот «вольво» двигался совсем иначе. Двое в машине никуда не спешили, кого-то высматривая. Его? Сердце забилось сильнее. «Вольво» притормозил на другой стороне площади — слишком далеко, не понять, кто сидит внутри: были видны только серые силуэты за темными окнами.

Через секунду дверь водителя открылась, и из «вольво» вышел человек с повадками полицейского. Он настороженно оглядывался и вертел головой, как голодный сокол. Сет заметил у него в правой руке пистолет. Человек медленно прошел ярдов двадцать за машину, потом на столько же вперед. Полицейский? Как они его нашли? Затем подошел к другой стороне автомобиля и стал что-то говорить пассажиру на переднем сиденье. Дверца открылась, и второй человек вышел.

Сету показалось, что его сердце остановилось, когда он увидел, как из машины выходит Зоя. Дверца захлопнулась с металлическим щелчком, и Зоя с человеком, похожим на полицейского, медленно, озираясь, двинулись прочь от машины.

Сердце застучало с новой силой. Это действительноЗоя? Неяркий свет уличных фонарей скорее скрывал, чем освещал ее лицо, но… тут он присмотрелся, как она движется, как стоит, как поворачивает голову, как жестами помогает себе в разговоре. У Сета с души не камень — утес свалился. Он вышел из тени и медленно, словно не был уверен в собственных ногах, шаг за шагом направился к ним. Они заметили его, пока он пересекал площадь. Полицейский убрал оружие в кобуру.

— Зоя! — закричал Сет, не в силах больше сдерживать радость. Он побежал.

— Сет? — неуверенно произнесла Зоя, будто бы не вполне узнавая его.

И сразу же все поняла. Они встретились на темном пятачке в центре Гроссмюнстерплатц.

— О господи! — рыдала Зоя, обнимая Сета. — Боже, боже… я уже не думала… я устала надеяться, что… — Голос Зои дрожал от восторженных всхлипов. — Это чудо! Чудо Господне!

Сет смотрел на нее, и сердце у него разрывалось от мыслей о том, что ей довелось пережить. Он прижал к себе жену еще крепче.