Дочери Урала в солдатском строю (Сборник очерков)

Фронт отодвинулся на запад. Гитлеровское командование сосредоточило в районе Курска, Орла и Белгорода огромные силы. Один за другим следовали массированные налеты фашистских бомбардировщиков. Полк получил боевую задачу — прикрывать от налетов противника железнодорожные узлы Воронеж, Лиски, Касторную и мосты через реки Дон и Воронеж. Вылетать по тревоге приходилось по нескольку раз в день.

— Однажды, — вспоминает Смахтина, — меня вызвали к командиру полка и предложили пересесть на самолет По-2, чтобы выполнить важное задание штаба корпуса. Вместе с оперативным работником штаба требовалось облететь несколько полков, чтобы скорректировать их действия.

Вот наш «кукурузник», сотрясая мотором воздух, рванулся со старта и, набрав скорость, взмыл вверх.

Приближаемся к Курску. Где-то там, внизу, стоянка соседнего полка. Нелегко было найти ночью замаскированный аэродром. Надо садиться. А тут начинается налет противника. Никаких посадочных огней. Садиться при свете фар? Нельзя. Нервы напряжены до предела.

Где же выход? Снижаю машину метров до тридцати. В предрассветном тумане ориентируюсь по провисшим на столбах проводам старой линии связи. На свой страх и риск захожу на посадку.

Последние метры высоты. Впереди большая воронка. Неужели врежемся в нее? Надо укоротить пробежку машины. Резкий разворот — и самолет, едва не клюнув носом, вздрогнул и остановился.

Откуда-то выскочили два солдата, подбежали. Увидали, что мы вылезаем из самолета. Спросили, не ранены ли, и потащили за собой, на ходу чертыхаясь. Мало-помалу мы осмотрелись вокруг. Уже почти рассвело. И то, что мы увидели, ошеломило. Нам просто повезло с посадкой. Самолет приземлился на пятачке у самого края воронки, чудом не задев разбросанные взрывом телеграфные столбы и не столкнувшись с разбитым истребителем.

Разумеется, мы предполагали, что нас не ждут и посадочных огней никто не выложит. Но очутиться в самом пекле, рискуя, того и гляди, напороться на врага или разбить машину, было почти безрассудным делом. Однако приказ есть приказ, и, чтобы выполнить его в таких условиях, пришлось решиться на шаг, последствия которого было невозможно рассчитать.

Очень удивились летчики соседнего полка нашему появлению в такую минуту и не отпускали до тех пор, пока противник не успокоился. Через час нападение гитлеровских пиратов было отбито и можно было лететь дальше.

Около двухсот боевых вылетов совершила Ирина Олькова. Полк истребителей, в котором она находилась, прикрывал в воздухе переброску войск Степного и 2-го Украинского фронтов, штурмовал врага в районе Корсунь-Шевченковского.

Отважно воевали в небе и другие свердловчанки. В бою под Касторной Тамара Памятных со своей напарницей Раей Сурначевской вступила в схватку со многими бомбардировщиками противника.

Встретив в воздухе десятки машин врага, несущих тонны смертоносного груза, летчицы не растерялись. Они решили использовать внезапность и преимущество в высоте, чтобы не дать фашистам прицельно сбросить бомбы.

Краснозвездные истребители внезапно спикировали на врага и открыли огонь по бомбардировщикам в центре группы. Строй машин противника был нарушен, два бомбардировщика упали, объятые пламенем. Последовала новая атака — и враг потерял еще две машины. Но и истребитель Тамары Памятных загорелся, начал падать. С трудом расстегнула она ремни и откинула колпак кабины. Парашют раскрыла, когда земля была уже совсем близко.

В районе Корсунь-Шевченковского Галина Бурдина, находясь в воздухе в паре с командиром полка, вступила в бой против десяти «Юнкерсов-52». Она самостоятельно сбила самолет врага.

Однажды аэродром вышел из строя. Сутки валил густой снег, полосу и рулежные дорожки не успевали расчищать. Предстоял взлет без ночного старта. Предложили лететь добровольцам. Вызвались все. Тогда командир полка В. А. Гриднев приказал выруливать на взлет Гале Бурдиной и Тамаре Памятных. Они сели в кабины и запустили моторы.

Настроили радио на прием и ожидали сигнала, сомневаясь, что он поступит. Взлет был необычайно сложен и опасен. Но противник шел на Коростень, и в небо взвилась зеленая ракета. Истребители оторвались от земли и устремились на перехват врага.

Боевые машины уральских летчиц на подходе к городу. На фоне осветительных ракет Бурдина заметила зловещий силуэт «Юнкерса-88». Подойдя на близкое расстояние к машине врага, Галина нажала на гашетку пушки. Гитлеровский стервятник был застигнут врасплох, загорелся и упал.

Летчицы потеряли связь друг с другом, кончался запас бензина. Последней из этого боя вернулась Тамара. На поврежденной машине дотянула она до аэродрома.

На одном из партийных собраний полка Галина Бурдина, отличившаяся при Корсунь-Шевченковской операции, сделала сообщение о своем боевом опыте. Тогда же за отличное выполнение задания получила благодарность и золотые именные часы от командующего фронтом Тамара Памятных. Энергичными и отважными зарекомендовали себя в боевых делах свердловчанки.

Зимой 1944 года полк перелетел через Карпаты. Позднее перебазировался в Будапешт, а потом в Вену.

— Здесь мы и встретили весть о победе, — завершает рассказ Ирина Ивановна. — С гордостью подвели итоги боевого пути. Полк произвел 4419 боевых вылетов. Проведены сотни воздушных боев, сбито 38 самолетов противника.

Не забыть светлый майский день, ставший историческим праздником советского народа. Замер строй полка. Боевые награды на гимнастерках. Обветренные юные лица. Кое у кого девичьи прядки выбиваются из-под пилоток и шлемофонов. А глаза то светятся радостью, то суровеют, потому что нет в этом строю Раи Беляевой, Лели Голышевой, Лили Литвяк, Кати Будановой и других. В боях за чистое небо, за победу они отдали свои жизни. И надо, чтобы дети и внуки помнили о погибших.

Минули десятилетия. По торжественным дням собираются однополчане и, как прежде, ведут разговор о времени и о себе. Где же теперь фронтовые уральские подруги Ирины Смахтиной?

Галина Бурдина работала в Латвии на санитарном самолете, сейчас она начальник смены аэропорта в Риге. Тамара Памятных — диспетчер аэропорта в Ростове-на-Дону. Один из отпусков Тамара посвятила тому, чтобы отыскать и привести в порядок могилу Кати Будановой, павшей в схватке с тремя фашистскими истребителями. Тамара Устиновна побывала в Ворошиловградской области. На попутной машине, а где и пешком добралась она до села Новокрасновки. Беседовала с жителями, расспрашивала, не помнят ли они, где похоронена отважная летчица. Очевидцы боя проводили ее за околицу и указали могилу однополчанки.

Юные ленинцы Киевского района Москвы, где одна из школ носит имя Кати Будановой, узнали от ее боевой подруги о местонахождении могилы летчицы. Тамара сообщила им и подробности того последнего боя.

Обо всем этом, о дальнейшей судьбе многих своих однополчанок узнала Ирина Ивановна Смахтина из писем боевых подруг. Жизнь ее после войны сложилась небезоблачно. Она потеряла мужа, военного летчика.

Они познакомились на прифронтовом аэродроме. Михаил Афанасьевич Смахтин был командиром эскадрильи в соседнем истребительном полку. Свадьбу сыграли после Победы. А потом Михаил Афанасьевич осваивал самолеты МиГ-15 и МиГ-17, а Ирина Ивановна получила предписание вновь стать инструктором аэроклуба. Мирный день не предвещал несчастья, и ей было трудно поверить, когда сообщили о смерти Михаила Афанасьевича. Заботливое отношение курсантов помогло ей пережить горе, поставить на ноги детей. Дочь и сын фронтовой летчицы получили инженерное образование.