Доктор Фальк и дачные убийства

– Приманку? – удивился Вансовский. – Хотите сказать, вы солгали, когда говорили, что знаете, где спрятаны сокровища? Право слово, это вас не красит, Василий Оттович!

– Да, боюсь, что солгал, – признал Фальк. – Но по сравнению с вашей ложью, Федор Романович, это просто детские шалости.

– Да что вы себе позволяете?! – вскочил с места Вансовский.

– Да уж, Василий Оттович, объяснитесь, будьте добры, – попросил Сидоров.

– Пожалуйста, – пожал плечами Фальк. – История Федора Романовича получилась довольно правдоподобной и при этом достаточно размытой, чтобы выдержать пристрастную экзаменацию. Однако есть несколько научных фактов, которые опровергают его рассказ.

– Очень интересно будет послушать! – скрестил руки на груди коммерсант.

– Вы забыли, что я медик, господин Вансовский, – улыбнулся Василий Оттович. – И уж поверьте, я отличу труп человека, который умер полчаса назад, от покойника, который пролежал несколько часов, а посему успел остыть и окоченеть. Нет, Федор Романович. Мельникова убили вскоре после моего ухода. Не знаю, сделали это вы сами или доверили грязное дело кучеру, но факт остается фактом. Харитон не мог побывать у меня дома, а потом вернуться сюда, исповедаться вам и закрыться в комнате. С этим, кстати, тоже неувязка. Когда вы вышли, я осмотрел пол в поисках ключа, который должен был вылететь из замка, когда Александр Петрович расстрелял дверь, но не нашел его. Бьюсь об заклад, что комнату Мельникова заперли снаружи.

Вансовский побледнел, однако постарался сохранить спокойствие:

– Интересные предположения, Василий Оттович, но какие же будут доказательства?

– О, тут мне опять придет на помощь наука, – пообещал Фальк. – Не уверен, что это сможет доказать вашу причастность к убийствам Шевалдиной и Шиманского, однако от смерти Мельникова вы не отвертитесь.

Доктор извлек из кармана завернутый в платок шприц и положил его на стол перед собой.

– Видите ли, мой добрый приятель, бывший товарищ прокурора Павел Сергеевич Неверов недавно напомнил мне о настоящем прорыве в криминальной науке, которую недавно совершила сыскная полиция.

Фальк поднял руку и продемонстрировал коммерсанту свою ладонь.

– Оказывается, линии, отпечатанные на наших пальцах, уникальны для каждого человека. Когда мы прикасаемся к некоторым поверхностям, то оставляем едва заметные следы. Например, с этим очень хорошо справляется стекло. Как думаете, Федор Романович, если мы поищем следы на этом шприце, то чьи отпечатки мы там найдем? Мельникова? Или же все-таки ваши?

В Вансовском произошла стремительная и ужасающая перемена. Осклабившись, он рванулся вперед, через стол, вытянув руки со скрюченными пальцами. Пытался ли он схватить шприц или целил в горло Фальку, доктор понять не успел. Урядник Сидоров, все это время наблюдавший за Вансовским, перехватил рывок преступника и уложил его на пол. В руке Александра Петровича появился револьвер, который он навел на лежащего коммерсанта и объявил:

– Федор Романович Вансовский, вы арестованы по подозрению в убийстве Харитона Мельникова, Эдуарда Шиманского и Веры Павловны Шевалдиной.

– Дьявол! – прорычал коммерсант, глядя ненавидящими глазами на Фалька. – Хитрый дьявол! Надо было убить тебя сразу, как только я заподозрил, что ты суешь нос в мои дела! Зря только послушал Харитона!

– В каком смысле? – не понял Василий Оттович.

– Он же догадался! Догадался, что я хочу получить сокровища его предков! И догадался, что вы тоже их ищете! Думаете, он угрожал вам тогда, в ресторане? Черта с два! Он пытался вас предупредить, идиот!

Он рванулся, пытаясь вывернуться из захвата Сидорова, но Александр Петрович с грозным щелчком взвел курок револьвера.

– Рискните, Федор Романович, – почти ласково предложил урядник. – Просто рискните еще разок.

Вансовский оскалился, но сопротивляться перестал и бессильно улегся на пол.

– И, кстати, – хоть это было и не в его правилах, Василий Оттович не смог отказать себе в удовольствии втереть еще немного соли в раны поверженного врага. – Хоть я солгал вам при встрече, но этой ночью я действительно нашел шифр в «Истории Весеннего луга». Так что – да, Федор Романович, я знаю, где лежат сокровища!

Глава двадцать седьмая

Лунная ночь, свидание в старом запущенном саду, пламенные признания в любви…

А. И. Куприн, 1895 год

– Василий Оттович, напомните никогда не садиться играть в карты против вас, – громогласно расхохотался Неверов.

– Это почему? – недоуменно поинтересовался Фальк.

– Да вы же его на блеф поймали, – утирая слезы, объяснил Павел Сергеевич. – Погодите… Вы что, правда были уверены в отпечатках?

– Павел Сергеевич, вы же сами мне рассказали, что сыскная полиция начала их применять! – обиженно воскликнул доктор.

– Да! Для того чтобы повторно пойманные преступники не придумывали себе липовых имен!

– Но вы сказали про суды…

– В Британии, друг мой, в Британии! Я, конечно, предположил, что можно сличить отпечаток с картотекой, но на суде у нас этот метод пока не использовался! [34]

Василий Оттович бессильно опустил чашку, которую так и не успел донести до рта, и поник. Дело происходило на следующий день после ареста Вансовского. Фальк, Сидоров, Неверов и Лидия собрались за столом в беседке у доктора, чтобы обменяться новостями и обсудить невероятные события прошедшей ночи.

34

Впервые дактилоскопическая экспертиза в качестве доказательства вины использовалась только в 1912 году в деле убийц Алексеева и Шунько, раскрытом знаменитым сыщиком Василием Ивановичем Лебедевым.

– Не беспокойтесь, Василий Оттович, Вансовский уже наговорил достаточно, чтобы не отвертеться, – успокоил Фалька Сидоров. – К тому же его кучер, Никодим, все-таки пришел в себя и сейчас готов рассказать что угодно, лишь бы не попасть на виселицу вместе с хозяином. Но допрос вы, конечно, провели мастерский, снимаю шляпу!

– Да ну вас! – отмахнулся Фальк, заливаясь краской. Яркий цвет его щекам придавали не дружеские насмешки и даже не похвалы, а восхищенный взгляд, которым неотрывно смотрела на него Лидия. Поняв, что доктор видит ее, девушка тут же отвернулась и спросила как бы между делом:

– А все же, что толкнуло Вансовского на эти преступления?

– Алчность, – ответил Сидоров. – Федор Романович переоценил свои силы и вложил в проект пансиона все собственные средства, а потом еще и долгов наделал. Но уже к маю стало понятно, что прибыль его детище начнет приносить не скоро, а вот кредиторы ждать были не намерены. Когда Вансовский узнал о сокровищах от Шевалдиной, а Мельников рассказал ему фамильные предания, Федор Романович ухватился за эти богатства, как утопающий за соломинку. Первое убийство он спланировал великолепно: запугал Веру Павловну рассказами о сером монахе, затем поочередно с кучером стал мозолить ей глаза ночами, а сам тем временем аккуратно наблюдал за жизнью поселка. Он даже понял, что массовый страх перед серым монахом может сыграть ему на руку – ведь люди станут меньше выходить на улицу в темноте, позволяя ему незамеченным искать место клада. Да и сама легенда о призраке и найденных сокровищах послужила бы замечательной рекламой для его пансиона. Козла отпущения он тоже выбрал, как ему казалось, удачно. Зная, насколько приметен инженер Платонов, который к тому же конфликтовал с Верой Павловной, приказал Никодиму украсть его велосипед и оставить следы на месте преступления. Если бы не случайная встреча кучера с Шиманским, мы бы долго пытались вычислить настоящего душегуба. По правде говоря, ему бы вообще не стоило связываться с Эдуардом Сигизмундовичем либо нужно было убрать его раньше. Видимо, пьяные выходки, да еще и вымогательство продемонстрировали, насколько опасен может быть этот глупец. Не говоря уже о том, что его убийство позволило бы вернуть себе хотя бы часть потраченных ранее денег. В общем, шантаж поляка заставил Федора Романовича делать ошибки, благодаря которым Василию Оттовичу удалось его вычислить. И мы действительно остановили его вовремя – Вансовский уверился, что драгоценности спрятаны где-то под домом Красильниковых. Он даже начал присматриваться к их даче, чтобы проникнуть внутрь, но шантаж Шиманского и экспромт доктора Фалька отвлекли его. Думаю, не стоит говорить, как близка к гибели была Екатерина Юрьевна…

– Так и поверишь в истории о проклятых кладах! – задумчиво выпустил колечко дыма Неверов. – Из-за этих ценностей погибли монахи и жители деревни много веков назад, а теперь еще три человека прямо в наше с вами цивилизованное время. Может, и хорошо, что их не удалось найти…

– Кстати, об этом! – хлопнул себя по лбу урядник. – Василий Оттович же заявил Вансовскому, что действительно обнаружил шифр и разгадал тайну книги!

– Как?! – пораженно уставились на доктора Лидия и Павел Сергеевич.