Доктор Крюк

Я начинаю действовать. Быстро, четко, уверенно. Я — врач. Я знаю, что делать.

— Мне нужна чистая вода! — приказываю я. — Кипяток! Ткань! Чистая ткань! И… ром!

Пираты суетятся, выполняя мои приказы.

Я осматриваю рану. Глубокая, рваная. И грязная.

Необходимо удалить инородные тела и обработать рану антисептиком.

Ром. Высокое содержание спирта.

Я делаю все, что могу. Промываю рану ромом, удаляю осколки дерева и грязь. И откуда там щепа?

Операция, если это можно так назвать, длится долго. Я выбиваюсь из сил. Но справляюсь.

Я зашиваю рану, насколько это возможно в таких условиях. Накладываю повязку.

— Все, — говорю я, вытирая пот со лба. — Ему нужен покой. И чистая постель.

Пираты смотрят на меня с каким-то уважением что ли. А некоторые и с удивлением.

— Ты спас его, док? — говорит одноглазый. — Он был на волосок от смерти.

Я киваю. Я спас жизнь. Я доказал свою полезность. Вежа? Что-нибудь полагается за такое?

«Поздравляю, носитель. Вы успешно выполнили задание капитана. Вам начислено 500 очков влияния».

Пятьсот очков! Это много!

«Вы можете использовать эти очки для продолжения процесса регенерации».

Да. Я знаю.

«Вежа, продолжай регенерацию».

«Принято».

«Баланс: 800 'ов».

Я чувствую легкое покалывание во всем теле. Приятное покалывание.

А пираты начинают относиться ко мне по-другому. С уважением. Они больше не смотрят на меня, как на пленника. Они видят во мне спасителя. Ну наконец-то,безумцы вспоминают, что блага цивилизации в виде грамотного врача — это шанс не сдохнуть от малейшей царапины.

И это дает мне надежду на то, что я смогу выжить в этом странном, жестоком обществе шизанутых аниматоров.

Весь оставшийся день меня не трогали. А я приходил в себя после всего произошедшего.

Утро. Сквозь крошечный иллюминатор пробивается тусклый свет. Я просыпаюсь и сразу же чувствую перемены.

Не кардинальные, нет. Но ощутимые. Боли в суставах, которые мучили меня годами, стали тише. Не исчезли совсем, но словно приглушенные. Я сгибаю и разгибаю пальцы, поворачиваю голову. Да, определенно, стало легче.

Я встаю с топчана. Тело словно налилось новой силой. Не юношеской, конечно, но ощутимо большей, чем вчера.

Я подхожу к иллюминатору. Вдыхаю свежи морской воздух. Я трогаю свое лицо.

Перемены.

Кожа. Она стала другой. Более упругой, что ли. Морщины не исчезли, но разгладились. Немного. Едва заметно. Но я чувствую это.

Омоложение? Оно работает! Вежа не обманула.

Меня переполняет вдохновение. Я снова могу стать молодым! Сильным! Здоровым!

Но это лишь начало. Я понимаю это. Процесс будет долгим. Очень долгим. Двести очков в день. Это капля в море.

«Напоминаю вам, что процесс регенерации требует постоянного поступления очков влияния. Если оплата будет прекращена, процесс остановится, и начнется обратный отсчет».

«Списано 200 'ов». Баланс: 600 «ов».

Голос Вежи возвращает меня с небес на землю. Да, я помню.

Но как я могу заработать больше очков? Пятьдесят, семьдесят в день — это ничтожно мало. Мне нужно придумать что-то другое. Что-то более эффективное.

Ну не специально же калечить матросов? Что-то в этом есть, конечно, но кажется я не дошел до такой крайности.

Я снова думаю о вчерашнем. Об операции. О спасении пирата. Пятьсот очков — это много. Но я не могу каждый день спасать жизни. Это нереально.

Нужно найти другой способ. Способ пассивного капания этих «ов».

Я оглядываю свою убогую каюту.

Взаимодействие с другими носителями. Вежа говорила об этом. Но кто эти носители? Где их искать? На этом пиратском корабле?

Создание новых способов взаимодействия с реальностью. Что это значит? Я не понимаю.

Задания. Вежа говорила о заданиях. Но какие задания? Кто их дает? Только ли капитан?

Я сажусь на топчан. Нужно подумать. Сосредоточиться.

Я — врач. Я привык решать сложные задачи. Я привык находить выход из безвыходных ситуаций.

И сейчас я тоже найду выход. Но с чего начать?

Я смотрю на свои руки. Это руки врача, которые спасали жизни.

Может быть в этом и есть ответ? Может быть моя профессия, мои знания и есть ключ к моему спасению, к моему омоложению?

Нужно подумать об этом. Серьезно подумать.

Вежа молчит, лишь где-то на периферии сознания мерцает напоминание о тающих очках влияния — как песок, утекающий сквозь пальцы.

Мысли мечутся. Надо завоевать доверие местных. Звучит почти издевательски. Я — чужак, старик, выброшенный на берег после кораблекрушения, бормочущий себе под нос невнятные слова. Да еще и врач. В глазах этих просоленных аниматоров-головорезов я, наверное, выгляжу, как безобидный, но слегка тронувшийся умом городской лекарь, которого и на абордаж-то брать стыдно. Ну они сами тоже с кукхой в голове.

И все же я должен попытаться. Даже если это заведомо провальная затея. В конце концов, что я теряю? Хуже, чем сейчас, уже не будет. А вдруг, если я смогу убедить их в своей полезности, смогу хоть немного изменить их отношение ко мне.

Моя профессия — вот единственное, что у меня есть. И, кажется, я знаю, как это использовать. Антисанитария. Эта зияющая дыра в их броне. Это рассадник болезней, который рано или поздно потопит этот корабль, вместе со всеми, кто на нем находится.

Идея кажется безумной. Предложить этим актерам-пиратам соблюдать гигиену? Да они меня на смех поднимут! Но это мой единственный шанс доказать, что я не просто балласт. Что я могу быть полезен.

И, кто знает, может быть, в глубине души эти люди тоже хотят жить.

С этой зыбкой надеждой, смешанной с горьким привкусом неизбежного провала, я и отправляюсь к капитану.

Каюта капитана — это отдельный мир хаоса и относительного порядка. Здесь пахнет не только сыростью и гнилью, как в моей конуре, но и крепким табаком, ромом и порохом.

Бартоломью «Черный Клык» Роджерс, собственной персоной, восседает за массивным столом, заваленным картами, счетами, недоеденными объедками и бутафорским черепом какого-то несчастного. Судя по размеру, череп явно не человеческий. Наверное.