Долг чести
Шрифт:
Кларк тоже увидел самолёт, падающий на отель, и тоже понял, что нет смысла искать спасения. Сейчас пилот попытается набрать высоту… может быть, ему удастся…. Нос «боинга» поднялся кверху, и самолёт с рёвом пронёсся футах в тридцати над крышей здания. Джон сделал шаг к боковому окну и заметил, как совсем рядом мелькнул конец крыла. Самолёт начал взлетать — или попытался сделать это, — намереваясь, очевидно, набрать высоту, сделать круг и снова зайти на посадку, но у двигателей не хватило тяги, самолёт накренился на левое крыло и рухнул вниз. К небу поднялся ещё один огненный шар. Ни Кларк ни Чавез не испытывали благодарности Богу за спасение от смерти, которую они, вполне возможно, заслужили.
— Упаковывай прожектор и бери фотоаппарат, — скомандовал Кларк.
— Зачем?
— Ты что, забыл? Мы репортёры! — произнёс Джон, на этот раз по-русски.
У Динга дрожали руки, когда он заканчивал разборку прожектора, но Кларк не стал помогать ему. Каждому из них было необходимо время, чтобы
— Чем вы занимаетесь? — Это был не вопрос, а скорее обвинение.
— Мы репортёры, — ответил «Клерк» и показал удостоверение журналиста.
— Немедленно прекратите! — приказал полицейский.
— Разве мы нарушили закон? Мы живём в отеле на другой стороне шоссе и увидели, как это случилась. — «Иван Сергеевич» посмотрел на полицейского и наморщил лоб. — А-а! На вас напали американцы? Вы хотите, чтобы мы отдали вам нашу плёнку?
— Да! — с внезапным облегчением воскликнул полицейский.
Он протянул руку, довольный тем, что иностранцы проявили такую сговорчивость.
— Евгений! Немедленно отдай офицеру плёнку из камеры.
«Чеков» перемотал плёнку, достал кассету и вручил её полицейскому.
— Возвращайтесь в отель. В случае необходимости мы вызовем вас.
Вызовете, не сомневаюсь, мысленно ответил Кларк.
— Мы в номере четыреста шестнадцать, — сказал он вслух. — Это ужасно. Кто-нибудь уцелел?
— Не знаю. А теперь уходите! — скомандовал полицейский.
— Упокой, Господи, их души, — произнёс Чавез по-английски с искренним чувством.
Через два часа над Японией пролетел разведывательный спутник КН-11. Его камеры, работающие в инфракрасном диапазоне, увидели весь Токио и прилегающие районы. Специалисты Национального управления фоторазведки сразу заметили два очага пожара и разбросанные вокруг части разбившихся самолётов. Пара Е-767 повержена в прах, с немалым удовлетворением заключили они. Это были в основном служащие ВВС, и, находясь далеко от сцены человеческих страданий и крови, они видели всего лишь две сбитые цели. Изображения передавались в реальном масштабе времени нескольким адресатам. В Национальном центре управления боевыми действиями Пентагона, J-3, пришли к выводу, что первый этап операции «Зорро» прошёл в соответствии с планом. Там предпочли бы сказать, что операция началась так, как они надеялись, но всякое упоминание о надежде могло нарушить везение. Ну что ж, подумали военные, оказывается, и ЦРУ может приносить хоть какую-то пользу.
В Пирл-Харборе царила ночь. Чтобы наполнить сухой док водой, потребовалось десять часов. Пришлось поторопиться и нарушить кое-какие правила безопасности, но война диктует свои законы. Открылись ворота, и с помощью двух мощных портовых буксиров «Джон Стеннис» выплыл из дока, оставив в одиночестве «Энтерпрайз». Лоцман нервничал и всё-таки сумел вывести авианосец из гавани в рекордно короткое время. Лоцмана перебросили обратно на берег на вертолёте, и ещё до полуночи «Джонни Реб» оказался в открытом море и, минуя линии торгового судоходства, направился на запад.
Группа по расследованию причин авиакатастроф прибыла из Токио к месту гибели самолётов почти сразу. Она была смешанной, состояла из военных и гражданских лиц, причём последние оказались лучше подготовленными для этого расследования, поскольку «Ками» представляли собой по сути дела гражданские авиалайнеры, модифицированные для военных целей. «Чёрный ящик» — устройство, регистрирующее показания всех приборов на борту самолёта и голоса лётчиков, которое на самом деле было окрашено светящейся оранжевой краской, — с «Ками-5» был обнаружен по чистой случайности уже через несколько минут, тогда как поиски «чёрного ящика» с «Ками-3» потребовали длительного времени. Оба «ящика» тут же отправили в Токио для анализа в лабораторных условиях. А вот перед военными встала более сложная проблема. Разбились два из десяти драгоценных Е-767, находившихся в их распоряжении, и ещё один стоял в ангаре, где проходил текущий ремонт, во время которого на нём должны были установить новое радиолокационное оборудование. Таким образом, в строю осталось семь самолётов раннего радиолокационного обнаружения, и постоянно держать три «Ками» в воздухе стало невозможно. Это объяснялось простой арифметикой. Каждый самолёт нуждался в техническом обслуживании, а его экипаж — в отдыхе. Даже при девяти самолётах, находившихся в строю, всё время держать три из них в воздухе, три в готовности к вылету и ещё три в резерве было губительно для техники
и лётного состава. Кроме того, нельзя упускать из виду проблему безопасности. Один из членов группы по расследованию причин авиакатастроф ознакомился с инструкцией по эксплуатации самолётов типа «767» и пришёл к выводу, что она применима и к самолётам, переоборудованным в Японии для дальнего радиолокационного обнаружения. Тут же было принято решение об отключении систем автоматической посадки, и первым вполне естественным выводом, к которому пришла комиссия, было мнение, что экипажи самолётов, по-видимому, утомлённые продолжительным патрулированием, при посадке воспользовались этой системой. Старший из военных офицеров, принимавших участие в расследовании, склонялся согласиться с этим выводом, правда, он знал, что редко кто из пилотов любит подобные системы, а военные лётчики уж тем более отказываются передавать управление своим самолётом какому-то прибору на основе микрочипов и доверять ему свои жизни. И тем не менее внутри корпуса третьего «Ками» было обнаружено тело пилота, сжимавшего руками штурвал. Комиссия не пришла к определённому заключению, хотя все указывало именно на ошибку в системе компьютерного обеспечения. Глупая и возмутительная причина, приведшая к потере двух незаменимых самолётов, несмотря на то что подобные прецеденты уже были в пору общего увлечения компьютерами. А пока возникла ситуация, при которой можно было вести постоянное воздушное патрулирование только двумя самолётами, в то время как третий будет находиться на земле в постоянной готовности к немедленному взлёту.Спутники электронной разведки, пролетающие над Японией, отметили, что патрулирование трех самолётов раннего радиолокационного обнаружения продолжается. Обслуживающий персонал разведслужбы ВВС и Агентства национальной безопасности начал проявлять беспокойство: а вдруг ВВС Японии пренебрегут правилами эксплуатации воздушных судов? Однако, проверив время, в Америке поняли, что ситуация прояснится через шесть часов. А пока разведывательные спутники продолжали полет, регистрируя электронные излучения.
Джексона сейчас интересовала другая информация, полученная со спутников. Предполагалось, что на Сайпане базируется сорок восемь истребителей, а ещё шестьдесят четыре находятся на Гуаме, на бывшей базе ВВС США Андерсен, где две широкие взлётно-посадочные полосы и огромные подземные хранилища для горючего легко могут принять такое количество самолётов. Эти два острова находились на расстоянии ста двадцати миль друг от друга. Кроме того, нужно было принять во внимание и аэродромы рассредоточения, построенные командованием стратегической авиации на островах в разгар холодной войны! На закрытом северо-западном аэродроме Гуама имелись две параллельные взлётно-посадочные дорожки, по-прежнему пригодные для использования, а в центре острова располагался международный аэропорт Аганья. Кроме того, на острове Рота находился гражданский аэродром, ещё одна заброшенная авиабаза на острове Тиниан и на Сайпане вдобавок к действующему аэропорту — авиабаза Коблер. Как ни странно, японцы не обратили внимания на все эти аэродромы, за исключением авиабазы Коблер. Более того, судя по информации, полученной со спутников, на острове Тиниан вообще не высаживались японские войска — по крайней мере на космических фотографиях не было видно тяжёлых военных машин. Наверно, там всё-таки есть части с лёгким стрелковым вооружением, подумал Джексон, их поддерживают вертолёты с Сайпана — эти два острова разделял узкий пролив.
Больше всего адмирала Джексона беспокоили сто двенадцать японских истребителей. Их наверняка поддерживают самолёты дальнего радиолокационного обнаружения Е-2, а также вертолёты, повсюду следующие за армией. Значит, истребители F-15 и F-3 защищены противовоздушной обороной, состоящей из батарей ракет «земля — воздух» и зенитных артиллерийских установок. Одному авианосцу будет нелегко справиться со всем этим, даже принимая во внимание предложение Бада Санчеса изменить состав самолётов палубной авиации, что заметно увеличивало их ударную силу. Но ключ к решению этой проблемы заключался, однако, не в том, чтобы наносить удары по физической мощи противника. Нет, нужно подавить его сознание, что являлось постоянным сопутствующим фактором войны, который люди на протяжении столетий поочерёдно познают, а потом вдруг забывают. Он надеялся, что выбрал правильную линию поведения. Но даже в этом случае предстояло сначала сделать кое-что ещё.
Полиция так и не пришла, что несколько удивило Кларка, может быть, снимки показались им полезными… впрочем, вряд ли. Как бы то ни было, американцы не остались в отеле достаточно долго, чтобы выяснить причину такого безразличия. Они сели в свой арендованный автомобиль и последний раз посмотрели на обуглившееся пятно перед началом посадочной полосы как раз в тот момент, когда первый из трех самолётов раннего радиолокационного обнаружения благополучно — ко всеобщему облегчению — приземлился на авиабазе. А спустя час взлетели уже не три, а только два Е-767. Это указывало на то, надеялся Кларк, что их кровавая операция принесла свои плоды. Успешные результаты были уже подтверждены средствами космической разведки, и это открыло зелёный свет для начала следующей операции, о которой ни один из сотрудников ЦРУ, находившихся в Японии, не имел представления.