Долг чести
Шрифт:
— Скотт, у нас там два сотрудника ЦРУ, которые работают под прикрытием документов русских журналистов. У них состоялись переговоры с Когой. Он недоволен тем, как развиваются события. Мы посоветовали ему вести себя как обычно. Нет смысла ставить его под удар… Вот что, посоветуй Куку прощупать японского дипломата относительно оппозиции в их правительстве, кто они и какими силами могут располагать. Однако он ни в коем случае не должен сообщать, с кем мы поддерживаем контакт.
— Хорошо, передам. В остальном придерживаться той же линии? — спросил Адлер.
— Не делай никаких конкретных уступок. Ты сможешь потянуть ещё некоторое время?
— Смогу, пожалуй. —
— Держи меня в курсе.
— Можешь не сомневаться.
На Грум-лейк рассвет ещё не наступил. Пара транспортных самолётов С-5В вырулила на конец взлётной дорожки и поднялась в воздух. Груз не был тяжёлым, у каждого всего три вертолёта, ну и остальное снаряжение — не так уж много для самолётов, способных нести по два танка. Однако одному из них предстоит длительный перелёт, больше пяти тысяч миль, и при встречных ветрах потребуются две дозаправки в воздухе, что, в свою очередь, означает необходимость двух сменных экипажей для каждого самолёта. Добавочные пилоты вытеснили пассажиров в хвостовой отсек, позади крыльев, где кресла менее удобны.
Рихтер откинул ручки сидений в своём трехместном ряду и вставил в уши ватные тампоны. Как только самолёт оторвался от земли, он автоматически сунул руку в карман лётного комбинезона, где обычно хранил сигареты — или, вернее, хранил раньше, пока не бросил курить несколько месяцев назад. Проклятие! Ну как можно отправляться в бой без сигареты? — спросил себя Рихтер, откинулся на подушку и заснул. Он даже не почувствовал воздушных ям, когда самолёт поднимался к потоку струйного течения над горами Невады.
Экипаж, несущий первую вахту, повернул самолёт к северу. Небо было тёмным и останется таким на протяжении почти всего полёта. Самым главным для экипажа было не заснуть, находиться всё время начеку. Управлять самолётом будет автоматическое навигационное оборудование, в это время суток ночные коммерческие рейсы уже закончились, а дневные только начинались. Военным пилотам принадлежало сейчас все небо вместе с рваными облаками и обжигающим ледяным ветром за алюминиевой обшивкой самолёта, направляющегося к самому невероятному месту назначения, о котором мог только помыслить резервный экипаж. Экипажу второго «гэлэкси» повезло больше. Их самолёт повернул на юго-запад и меньше чем через час уже летел над Тихим океаном, выполняя свой более короткий рейс к базе ВВС Хикем.
Подводная лодка ВМС США «Теннесси» вошла в гавань Пирл-Харбора на час раньше намеченного срока и направилась к крайнему причалу, отказавшись от портового лоцмана и положившись при швартовке на помощь одного военно-морского буксира. Причал был погружён в темноту, и швартовка проводилось при свете прожекторов на других пирсах гавани. Ещё одной странностью было то, что на причале «Теннесси» ждал огромный автозаправщик. То, что рядом с ним стоял служебный автомобиль, доставивший сюда адмирала, не вызвало удивления у капитана третьего ранга Клаггетта. Тут же на пирс подали сходни, и командующий подводными силами Тихоокеанского флота поспешно поднялся на палубу ещё до того, как на кормовой части паруса субмарины успели поднять флаг. Тем не менее адмирал отсалютовал ему.
— Добро пожаловать на борт, адмирал, — послышался сверху голос командира, и Клаггетт спустился по трапу, чтобы встретить адмирала Манкузо в своей каюте.
— Голландец, я рад, что тебе удалось вывести её в море, — произнёс Манкузо с улыбкой, сдерживаемой серьёзностью
ситуации.— А я просто счастлив, что мне удалось наконец потанцевать с моей красавицей, — признался Клаггетт и тут же добавил: — У меня полные ёмкости дизельного топлива, сэр.
— Нам придётся освободить один из твоих баков. — Огромные размеры «Теннесси» позволяли иметь несколько ёмкостей для вспомогательного дизеля.
— Почему, сэр?
— Возьмёшь запас JP-5. — Манкузо открыл кейс и достал оттуда пачку оперативных приказов, на которых едва успели высохнуть чернила. — Тебе предстоит участвовать в проведении специальных операций. — Клаггетт автоматически едва не задал вопрос: «А почему я?» — но вовремя удержался. Он открыл обложку папки с приказами и начал проверять запрограммированный для него курс.
— У меня могут возникнуть определённые трудности, сэр, — заметил Клаггетт.
— Смысл операции заключается в том, что ты должен принять все меры, чтобы тебя не обнаружили, но имеешь право прибегнуть и к обычному правилу. — Обычное правило означало, что в случае необходимости капитан сам принимает решение, полагаясь на собственное суждение.
— Слушайте все, — донеслось по системе корабельной трансляции. — С этого момента курение на борту запрещается. Повторяю, курение запрещается.
— Ты разрешаешь команде курить во время похода? — спросил комнадующий подводными силами Тихоокеанского флота, потому что многие шкиперы не допускали этого.
— Вы же сами сказали, что мне следует полагаться на собственное суждение.
В тридцати футах от каюты командира Рон Джоунз вошёл в гидроакустический пост и достал из кармана компьютерный диск.
— У нас уже проведены работы по расширению вычислительных возможностей, — заметил старший акустик.
— Это совершенно новый диск. — Подрядчик вставил диск в прорезь запасного компьютера. — С помощью этого программного обеспечения мне удалось обнаружить вас, как только лодка в первую же ночь пересекла линию раннего оповещения у Орегона. В кормовом отсеке что-то не было закреплено?
— Да, переносный ящик с инструментами. Его сразу убрали. С тех пор мы пересекли ещё две линии раннего оповещения, — напомнил ему акустик.
— На какой скорости? — спросил Джоунз.
— Вторую прошли почти на полной и сделали над ней несколько зигзагов.
— Я заметил всего лишь лёгкий скачок, ничего больше, а на ней было установлено то же программное обеспечение, что я только что ввёл в ваш компьютер. У вас действительно тихий корабль, чиф. Совершили обход лодки?
— Да, капитан даже позверствовал, но теперь у нас нет ничего незакреплённого. — Акустик сделал паузу. — Если не считать свисающих концов туалетной бумаги.
Джоунз поудобнее устроился в одном из кресел и окинул взглядом тесный гидроакустический пост. Он провёл здесь несколько лет жизни, это было его рабочее место. Рон получил всего лишь намёк на операцию, в которую уходила «Теннесси», — Манкузо спросил его относительно акустических условий в западной части Тихого океана и выразил беспокойство по поводу того, что японцы могли захватить наземную станцию линии раннего обнаружения ВМС на острове Хонсю до того, как персонал успеет вывести из строя её оборудование, — но и этого было вполне достаточно. Подводная лодка, вне всякого сомнения, отправлялась в логово врага — по-видимому, это была первая субмарина Тихоокеанского флота, перед которой поставили такую задачу. Господи, и к тому же это поручено подводному ракетоносцу, подумал он. Огромному и тихоходному. Рон протянул руку и коснулся пальцами приборной панели.