Долги кровные

Хохлы прокачивали нас: шо мы белорусы с ними - побратимы, в нас течёт родная кровь, Россия проявляет агрессию и катится в «красную пропасть» и трэба остановить российскую путинскую орду. Что война предстоит не только за Украину, но и за Беларусь.

А то мы не знаем! Трэба поквитаться с комуняками!

«Наши руки не дрожат, запах крови пьянит!»…

Январь 2014 года. Киев.

Мы - студенты минского университета - N. приехали на Украину, поддержать на Майдане Незалежности хохлов протестующих против Януковича за евроинтеграцию.

Мы искренне хотели помочь изменить что-то на Украине, ещё немного и Украина вольётся в семью цивилизованной Европы, а там и наше счастье не за горами! Да и вообще, мои деды раньше жили здесь, на Украине.

«Хто не скаче, той москаль!»- под эту кричалку мы прыгать не стали. Глупо это! Хохлы сдулись на шестой минуте - колени дрожат, дышат хрипло, кожи красные. Какой-то дед висит на руках у молодых. Доскакался! Ну? Что и кому вы сейчас доказали? Блин, а в толпе скачущих - одни хохлы?

Нас с Дэмоном (Димка Гончарёнок), поначалу, так как мы были ещё новичками, задействовали на подготовке коктейлей Молотова и доставки их к митингующим.

Горящие автобусы «Беркута», разрывы звукошумовых гранат, облака слезоточивого газа накрывающие бушующий народ. Вот это заваруха!

К концу нашего пребывания, на седьмой день, во время потасовки с беркутовцами я получил по щам и резаную рану предплечья, с потерявшимся в пылу сражения Дэмоном мы встретились в госпитальной палатке. Молодой парень в белом халате зашивал мою руку, а в это время двое парней в палатку втащили третьего с разбитой окровавленной головой. Это был Дэмон.

Он обвёл вокруг себя соловевшими глазами и узнав меня глупо улыбнулся:

– А меня, того…

– Да вижу,- вздохнул я и обратился к санитару,- братан, подштопай этого кекса. Дима, пора нам домой, зализывать раны!

Получив медпомощь, я вышел из палатки дожидаться своего друга.

И вдруг, обратил внимание, что вокруг, как-будто, больше стало хорошо организованных и экипированных хлопцев: в брониках, касках, со щитами и палками, у некоторых было оружие. Они группами распределялись в те места где начинало «протекать». Здесь уже было больше крепких парней, чем дебилов с кастрюлями на головах, шпаны и откровенной алкашни.

Ну, на таких орлов мы можем оставить Майдан!

…18 лет. Лето 2014 года. Тренировочный лагерь батальона нацгвардии “Азов” в Киеве.

Иностранные инструктора. Курс молодого бойца. Марш-бросок на 10 км, след за которым - 2,5 км с 75 килограммовым мешком за плечами, ночные стрельбы. Не все выдерживали. Я прошёл всё, выстоял.

А Димки Гончарёнка со мной нет, его комитетчики повязали за хранение оружия. Димка был «чёрным копателем», так что на срок он себе уже давно «накопал».

После КМБ получил позывной - Вано. Вместе со своими земляками-белорусами вступил в национальный бататальон «Азов». Получив «подъёмные» и десятидневный отпуск перед отправкой в АТО, я домой поехать не смог - засветился в одном из репортажей хохлов снимавших в лагере. Теперь на Родине, меня ждёт КГБ с распростёртыми руками, а в качестве доказательства ко мне своей любви, ГБ-шники готовы предоставить мне апартаменты за симпатичной решёткой для вдумчивого отдыха, эдак годков на семь…

…осень 2014 года. село Водяное.

Я перевязываю предплечье матерящегося Азота. При зачистке окраины посёлка, в нас выстрелил из двустволки какой-то древний дед. Видно, вспомнил свою партизанскую юность. Краснопузая сволочь!

Хорошо, что заряд был из мелкой дроби, пострадал только Азот, дробь испортила ему куртку и под кожу впились лишь несколько дробин.

– Я стрелял по фашистам!- хрипел старый захлёбываясь кровью из разбитого носа и рта.

Ну да! Так у нас в батальоне, через одного - свастика на шевронах и касках!

Деда повесили на яблоне на капроновой бельевой верёвке сорванной здесь же во дворе, выбежавшую к мужу бабку зарезали, позже, их обоих сбросили в погреб.

Вечером в этом же доме отмечали освобождение посёлка от сепаратистов - совков недобитых…

2015 - Новый год. Окраина Мариуполя.

Новый Год встречали с девчатами из МГУ (Мариупольский государственный университет), будущими журналистками и филологами. Пили много. Я смутно помню, как мы вчетвером, около 4-х утра пошли проветрится - прогуляться по городу.

Проснулся в полдень, в квартире где праздновали Новый Год. Башка трещит по швам! Руки и бушлат в крови. Шмель видя моё недоумение, пояснил:

– Мы в пяти кварталах отсюда поймали двух колорадов с георгиевскими ленточками …

– Ну и?..

– И грохнули их,- пожав плечами буднично ответил Шмель,- в каком-то подвале их схоронили, там такая ниша была удобная…

– Блин! Никому больше не сболтни!..

…февраль 2015 года. Поселок Широкино.

Освободили Широкино от сепаратистов. СБУ пошла шерстить население. Всех неблагонадёжных связанными закинули в крытый брезентом кузов ГАЗ-66 и увезли в Мариуполь.

Мы заняли вместительный дом неподалёку от блокпоста закреплённого за нашим взводом. Хозяева дома сбежали вместе с колорадами при подходе нашего полка.

Пили всю ночь. Жук достал уже! Предлагал мне набить на плече татуху - «Вольфсангель» (волчий крюк). Послал его подальше, пьяному - хер доверюсь!..

3.

Все эти сцены, медленной чередой всплывали в затуманенном пеленой разуме.

Плавное падение, хотя нет, это больше было похоже на погружение в густой кисель, резко прекратилось ударом спиной о землю. Зубы щёлкнули прикусив кончик языка. М-м! Рот наполнился медным вкусом крови.

То мгновение, пока он падал из окна практически вышвырнутый спасшим его командиром, Ваньке показалось длилось не меньше часа.

Откуда-то из далека, на периферии сознания, Вано услышал словно сквозь вату, безумные людские крики и плачь доносившиеся отовсюду. Утерянная реальность восстанавливалась постепенно.

Ваня машинально пошарил рукой вокруг в поисках автомата, но ничего не нашёл, лишь оцарапался обо что-то острое.

Крепкий пинок по рёбрам и крик:

– А ну, вставай! Дывiться, куды сховался!