Долгих лет царствования

Каждый, кто сдался во время боя, был помилован. Даже захваченные были помилованы – и завербованы в мою армию, если, конечно, соглашались присягнуть мне. И я сидела на престоле целый день, слушая клятву за клятвой – и понимая, что выжила. И никто больше не умрёт.

Правда, оставался ещё Стэн. Сейчас он был в подземельях, и я должна была решить, что с ним делать. Могла, конечно, казнить – чтобы он никогда не угрожал мне. Показать, что случится, если восстать против королевы. Но я говорила – никакого кровопролития. Больше никаких смертей, даже для тех, кто пытался убить меня. Но я не могла его отпустить. Не могла сослать. Он мог попытаться собрать силы и атаковать меня.

Значит, следовало оставить его на всю жизнь в подземельях? Так или иначе, справедливым это не было.

По крайней мере, в городе угроз больше не было. Моё шоу убедило их – что ещё могло вызвать дым, свет? Но всех убедить я не могла. Всегда будут те, кто сомневается – и если они решат действовать…

Я покачала головой. Я была в большей безопасности, чем когда-либо. Теперь у меня были последователи, народная любовь, народное уважение. И если кто-то собирался устроить заговор и убить меня, то он не должен был сыскать такую уж большую поддержку.

И Мадлен. Красивая, очаровательная Мадлен, что так мне помогла. Если б я сказала, что она сделала, они бы требовали её казни. Мадлен этого заслужила – но я не могла на это смотреть. Не могла видеть этого.

Никакого кровопролития.

И когда последний солдат произнёс клятву в верности, старый тронный зал опустел, оставляя меня наедине с советниками. Я встала – как же болели от долгого сидения на троне ноги! – и потянулась.

– Всё прошло хорошо.

– Да, Ваше Величество, - Холт шагнул в мою сторону. – Но ещё много надо сделать.

Я дошла до середины зала, глядя на серые камни – почти что тюрьма. Нет, этого было мало. Слишком жестокое место.

– Хочу, чтобы придворные вернулись во дворец.

– Ваше Величество?

– Это место для жизни не подходит, и сидеть дрожать я не собираюсь.

– Но, Ваше Величество, будут определённые последствия…

– Значит, мы ответим за них, - я обернулась на свой трон – золотой трон. – Королевству нужны деньги. Во дворце столько золота и статуй – разберите всю эту нелепость. Создайте нам новый дом. Пусть дворцовый банкетный зал превратится в мемориал для тех, кто погиб. Но здесь больше оставаться нельзя.

Холт кивнул.

– Хорошая мысль, Ваше Величество.

– Так сделайте это. И Стэн может остаться здесь – там, где от него не будет проблем.

Холт поджал губы.

– Ваше Величество, если я смею дать совет…

– Никаких смертей, Холт. Даже для него.

Он долго смотрел на меня – а после коротко поклонился.

– Очень мудро, Ваше Величество – и в тот же момент, очень глупо. Я бы предпочёл видеть его более… ограниченным в действиях.

Я шагнула к двери.

– Ваше Величество, - вновь заговорил Холт, - я должен попросить прощения за своё отношение по отношению к Уильяму Фицрою. Должен признать, что ошибался по отношению к нему.

Это, наверное, было единственное признание вины, которого я могла ожидать. Слишком большие уступки для человека, что прежде был столь убеждён в своём мнении.

– Я не могу доверять вам, - промолвила я, - пока вы не станете доверять мне, - мы не всегда смотрели на вещи одинаково, и его мотивы до сих пор казались для меня загадкой. Но он искренне, страстно поддерживал меня, как королеву. И он понял то, что я не могла понять – рассказал о Забытых, о которых я бы и не думала. – Но я благодарна за то, что всё это время вы были со мной, - я замерла на одно мгновение. Мы должны быть честными. – Могу я спросить?

– Вы можете спросить когда угодно, Ваше Величество. Ведь вы королева.

– Почему вы не встали на сторону Стэна? – он бросил на меня взгляд, и я улыбнулась. – С ним было безопаснее. Он знаком вам – он тоже реформатор. Но почему было выбирать меня, когда я была на проигравшей стороне?

– Потому что я посчитал это правильным, Ваше Величество. Может, это Забытые поставили вас на это место, может быть, нет, но вы умны. Вы думали. И это ваш трон. Мне казалось, для королевства так будет лучше всего.

– Спасибо. Надеюсь, доживу до вашего одобрения.

– Вы давно его уже заслужили… - но он умолк, заметив движение у входа в тронный зал.

Сквозь дверной проём вошёл мой отец – такой, как всегда. Не худее, не толще, только немного изнурённый. Он улыбнулся, и наши взгляды встретились – и он просто склонил голову набок.

– Простите на опоздание, Ваше Величество. У вас есть время на ещё одну присягу?

Я бросилась к нему, обвивая его шею руками – едва не сбила с ног, но он только рассмеялся.

– Ну, Фрея, попытайся быть хоть капельку царственнее! – я только крепче обняла его в ответ, и он погладил меня по волосам. – Я тоже очень рад тебя видеть.

Я отступила на шаг назад, чтобы ещё раз внимательно осмотреть его.

– Ты в порядке? Кажется, да. Я очень беспокоилась...

– Я умею очаровывать людей, - ответил он. – В конце концов, с твоей мамой и её двором это сработало, - он покачал головой. – Стэн думал, что это так просто. На первый взгляд, да. Он и вправду верил, что ты виновата – но у него не было ни единого доказательства, что я был в этом замешан.

– До поры, до времени, - если кого-то захватили бы, моих советников, например, они не остались бы невредимыми. Они полагали, что всё так просто – но справедливость немного отличалась от реальности. – Я рада, что с тобой всё хорошо.

– С тобой тоже, Фрея, - он скользнул пальцами по моему подбородку. – Твоя мама гордилась бы тобой. Она всегда гордилась – но если б увидела, кем ты стала… - он сглотнул. – И я горжусь тобой, Фрея. Знаю, мы никогда друг друга не понимали, но всё же… - он откашлялся и, смутившись, отступил от меня на шаг. – Ну что ж, положим, лучше начать с восстановления твоего совета. Надо ещё очень многое сделать.

– Да. Конечно, - я улыбнулась ему в ответ. – Я оставлю вас с Холтом.

Когда я наконец-то расправилась со всеми своими обязанностями, отправилась в лабораторию. Вновь всё паковать, все записи, все инструменты… Да, я доказала, как ценна королева-учёная, и не собираюсь этим пренебрегать. Мои эксперименты не раз уже спасли мне жизнь.

Внутри меня ждал Фицрой – разумеется, кто же ещё. Сердце ёкнуло, когда я увидела его – но я понятия не имела, что должна чувствовать к нему в это мгновение. Мы так сосредоточились на выживании – и выжили, а он всё ещё здесь, всё ещё мой друг… Всё ещё тот, кто лгал мне. И что со всем этим делать?