Долгое лето

– С-спасибо, - сказала Речница, дотронувшись до повязки.
– Почтенные жрецы... может, вы знаете, где в Икатлане можно заночевать?

Жрец молча указал на плоские крыши окрестных домов. Над некоторыми из них курился дымок, и на каждую вела лестница - небольшие ступени, выбитые прямо в стене. Кесса мигнула.

Она отошла от ворот недалеко - только до двора, который виднелся сквозь арку, пробитую в одном из домов. Оттуда пахло тушёными меланчинами и ещё какой-то снедью, и все жители, устроившиеся там вокруг костра, встали и взглянули на Кессу с уважением и опаской.

– Мир всем, - сказала она самым уверенным голосом и улыбнулась.
– Мы - я и мой спутник - хотим есть и ищем ночлег. Вы приютите усталых путников?

Из жителей по-хельски понимали двое, и некоторое время люди перешёптывались, но очень скоро Кесса обнаружила себя растянувшейся на циновке на тёплой крыше, с горячими свёртками из обгоревших листьев в руках и с прикрытой листом чашей у изголовья. В чаше был травяной отвар, в свёртках - печёные овощи. Эррингор презрительно фыркнул, Кесса только отмахнулась.

– Хороший город, - прошептала Речница, глядя на темнеющее небо.
– Но странный. Ты заметил, они все отказались от денег? Ты знаешь что-нибудь об обычаях Ти-Нау?

– Только мне разбирать ваши обычаи, - сверкнул глазами Эррингор. Его мех стоял дыбом с тех самых пор, как он вдохнул благовония из жаровни жреца, и он был не в духе. Речница пожала плечами и скосила глаз на Зеркало Призраков. Нет, сегодня оно не баловало её видениями. Сквозь серую дымку, клубящуюся в нём, просвечивали золотистые лучи, но больше оно не показывало ничего.

На рассвете Кесса учуяла сквозь сон запах благовоний и открыла глаза. Усталость и боль в ногах куда-то сгинули, и солнечный свет не выжигал более глаза, а нежно гладил кожу. Речница расправила смятую бахрому на повязке и взглянула с крыши - жрецы задержались в переулке, окуривая отряд стражи. Стражники в сверкающих шлемах обступили их. Больше никого на чисто выметенных улицах не было, разве что одинокий житель во дворе раздувал угли.

– Почтенные жрецы!
– Кесса склонилась над переулком, опираясь руками о край крыши.
– Помогите нам. С моим спутником случилась беда...

Она посадила ошеломлённого Эррингора на ладонь и показала всем, кто стоял внизу. Они все сейчас смотрели на неё, спокойно, почти без удивления и уж точно без злости.

– Его заколдовали, превратили в зверюшку, - вздохнула Речница.
– Может, в храме великого Згена ему помогут расколдоваться?

Жрец в самом пёстром одеянии дал остальным знак расступиться и принял у одного из них жаровню. Белый дым столбом взвился над крышей, и Эррингор, пыхтя и чихая, спрятался за спину Речницы. Она потянулась за ним и отдёрнула руку - зверёк пребольно обжёг её.

Дым развеялся. Лицо жреца словно окаменело. Он переглянулся с командиром стражи - тот хмурился и похлопывал по ладони коротким раздвоенным посохом. Меж зубцов посоха ярко сверкал золотистый кристалл.

– Если ты в самом деле этого хочешь...
– ни взгляд, ни голос жреца ничего не выражали.
– Макул Цин"хагоси. Найди его. Он согласится.

В городе, разрезанном прямыми улицами на равные части, нетрудно было найти что угодно - главное было не сбиться со счёта, высматривая нужный поворот. Икатлан уже проснулся, и все, кто хотел уйти в поля, толпились сейчас у ворот, а улицы, ещё недавно переполненные, почти опустели. Кесса смотрела во все стороны, но чаще - на пару каменных жёлобов, неимоверно древних на вид, которые тянулись вдоль улицы, и на их узкие "притоки" и "рукава", утекающие во дворы. По желобам струилась вода, чистая и прохладная, и Речнице радостно было смотреть на них. В этой каменной реке была добрая магия.

– Привет тебе, всесильный в водах, - прошептала Кесса, глядя в прозрачную воду, - привет и тебе, Река-Праматерь.

Гладь воды дрогнула, и мокрый ветер коснулся лица Речницы. Она благодарно кивнула и быстро пересчитала повороты - пришло время сворачивать в очередной переулок, оставив "реку" позади. Эррингор на плече шипел и раздувался от нетерпения, и Кесса пошла быстрее. Если повезёт, зверёк избавится от проклятия... может, тогда он немного подобреет.

Солнечный диск с шестнадцатью лучами, выложенный на стене из мелких красных церитов, ярко горел в утренних лучах. Дом из жёлтого местного камня от соседних зданий отличался не слишком... не выше и не шире, с такой же плоской крышей, разве что стоял немного наособицу - от других домов его отделяли узкие переулки. Плотная завеса из плетёной коры, выкрашенная в ярко-алый, висела в дверном проёме, и пара широких ступеней вела к ней. На верхней ступени, скрестив руки на груди, задумчиво оглядывал окрестности краснокожий хвостатый демон с белой грудью. Кесса мигом вспомнила картинку из Списка Вольта - это был, несомненно, Гларрхна, прирождённый Маг Лучей и дальний родич Речника Фрисса.

– Силы и славы!
– радостно усмехнулась Речница.
– Здесь живёт чародей Макул Цин"хагоси?

– Здесь его дом, - кивнул Гларрхна и спустился на нижнюю ступень, из-под навеса выйдя под солнце.
– Силы и славы, Маг Лучей. Пришла учиться?

– Нет, - покачала головой Кесса.
– Ищу помощи. Я Кесса, Чёрная Речница, со мной Эррингор Джейгихейн, а на нём зловредные чары. А кто ты, чародей?

– Из меня неважный чародей, - качнул головой Гларрхна.
– Я Раласк... можно сказать - ученик, а можно - постоялец. Не поможешь мне в несложном опыте? У тебя получаются сильные лучи?

– Нет пока, - смутилась Кесса.
– А чем нужно помочь?

– Пошлёшь в меня луч, а я постараюсь перехватить его, - Раласк потёр ладони и встал в боевую стойку, его хвост изогнулся, повернувшись к Кессе приоткрытой клешнёй. Меж её створками что-то сверкало зловещим багровым огоньком.

– Так ты поранишься, - помотала головой Речница.
– Или я поранюсь.

– Если не хочешь, я не буду в тебя ничего кидать, - пожал плечами Раласк.
– Это простой опыт, я уже проводил его. Совсем никакой опасности...

– Разумеется, - прогрохотало из-за дверной завесы, и она качнулась, как от сильного ветра.
– А шрамы по всему телу ты себе нарисовал. Раласк, уймись хотя бы на неделю! Ты что, опять вышел под солнце?

Гларрхна опустил хвост, с опаской покосился на дверь и поднялся на верхнюю ступеньку.

– Вовсе нет. Я просто беседую с гостями. Почему мне нельзя ставить опыты? Не такой уж сильный был ожог...

– Посадить бы тебя на привязь, изыскатель, - завеса снова колыхнулась.
– Иди в дом и зови сюда гостей. Кто к нам пришёл?

– Кто-то из рода Хурин Кеснек, - отозвался демон, - и с ним ручная огненная мышь. Мне сходить в погреб?

Кесса молча накрыла Эррингора ладонью и смахнула за плечо, на сумку. На руке вздулся волдырь, зато Раласк не получил в спину огненный шар.

– Куда хочешь, только уйди с солнцепёка, - ответили из дома.
– И поскорее! Входите, пришельцы. Мой дом открыт для всех гостей.

Раласк поднял завесу, пропустил Речницу в прохладный полумрак и вошёл следом. Эррингор, источая огонь и дым, вскарабкался на плечо Кессы. Она отвела в сторону волосы, чтобы не вспыхнуть факелом, и с любопытством огляделась по сторонам.