Долина смерти

Они все машут мне, посылают воздушные поцелуи.

— Мы любим тебя, — кричит Лейни из опущенного окна. — Увидимся позже, аллигатор.

Они уезжают по шоссе, теперь совершенно пустому, исчезая из виду.

И я понимаю, что произошло.

Куда они направляются.

И почему я должна остаться.

***

Я сплю.

Идет снег.

Монстры.

Голубые глаза.

Лейни.

Кровь.

Открываю глаза и вижу ночное небо. Звезды и луну. Верхушки деревьев.

«Не оставляй меня, не оставляй меня», — звучит голос.

Я улыбаюсь и смотрю в ночь, пока все не погружается во тьму.

***

— Обри, — поет голос моей сестры. — Обри-обрикосик, — говорит она мое прозвище. — Пора просыпаться.

Я выныриваю из тьмы, но за моими веками яркий свет. Я не хочу открывать глаза.

— Лейни, — шепчу я.

— Спокойно, — звучит голос. Женский голос, но я его не узнаю. — Просыпайся медленно.

— Кто вы? — шепчу я, поворачивая голову набок. Потом вспоминаю.

Я вспоминаю ковбоя.

— Где Дженсен?

— Я здесь, — слышу его хриплый голос, чувствую, как его рука нежно сжимает мою, и вижу его лицо. Мне нужно несколько раз моргнуть, дабы убедиться, что он реален. На нем нет шляпы, борода подстрижена, и, несмотря на царапины, порезы и синяки, он выглядит невероятно красивым.

— А это Маргарет, — говорит он. — Ты в надежных руках.

— Где…? — начинаю спрашивать я, но когда пытаюсь сесть, комната начинает кружиться, кровь стучит в ушах. Дженсен мягко опускает меня обратно.

— Расслабься, — успокаивает женщина. — Никаких резких движений. Ты еще не выбралась из леса, так сказать.

Женщина — Маргарет — маячит на краю моего зрения. Ей около пятидесяти, с седыми прядями в темных волосах и серьезным видом человека, привыкшего иметь дело со сложными пациентами.

— Ты на ранчо «Потерянный след», — объясняет она, с ловкостью проверяя капельницу в моей руке. — Дженсен привез тебя сюда четыре дня назад.

Четыре дня. Сначала эти слова не имеют смысла. Я пытаюсь собрать вместе свои последние четкие воспоминания — горящую хижину, смерть Адама, рев снега, несущегося на нас, крик Дженсена, зовущего мое имя, когда тьма поглотила.

— Что случилось? — мой голос охрипший. — После лавины… я не помню.

Дженсен и Маргарет обмениваются взглядом, не говоря ни слова.

— Ты провалилась, — произносит Дженсен ровным голосом, стараясь не выдать своих чувств. — Черепно-мозговая травма, три сломанных ребра, перелом лодыжки. Я вытащил тебя из-под снега без сознания.

Я касаюсь головы, ощущая тугую повязку. Отсюда и пульсирующая боль, и словно сквозь вату доносящиеся звуки. Нога под одеялом зафиксирована, и каждый вдох вызывает резкую боль в груди.

— Как мы вернулись? — этот вопрос вырывается сам собой, хоть я и не знаю, почему он так важен.

— Это долгая история, — мягко прерывает Маргарет, что-то настраивая на капельнице. — Сейчас тебе нужен отдых.

Дженсен, кажется, видит мой страх.

— Мы в безопасности, — говорит он, успокаивающе проводя большим пальцем по моей руке. — Все позади.

— Как тебе удалось нас вытащить? — не отступаю я, пытаясь собрать обрывки воспоминаний. — Эти горы…

— Потом, — обещает Дженсен, но в его тоне чувствуется участие. — Я все тебе расскажу. Но Маргарет права. Тебе нужно отдохнуть.

Лекарство из капельницы берет свое, и веки становятся нестерпимо тяжелыми. Последнее, что я вижу, погружаясь в темноту — лицо Дженсена. Он выглядит уставшим, но в его глазах — нечто похожее на нежную заботу.

***

Следующее пробуждение — яркий солнечный свет, пробивающийся сквозь незнакомые занавески. Секундная паника — где я? — сменяется воспоминаниями.

Ранчо «Потерянный след».

Дом Дженсена.

Я одна в комнате. Должно быть, это его спальня. Спальня Дженсена. Странное чувство охватывает меня, пока я лежу в его постели, в окружении его вещей. На стенах — фотографии. Портреты людей, возможно, Джейка и Евы МакГроу. Семейные фотографии Дженсена с теми, кого я принимаю за его родителей. Старые черно-белые снимки ранчо. На прикроватной тумбочке — стакан воды и несколько аккуратно расставленных пузырьков с лекарствами.

Проверяя свои силы, я сажусь. Комната немного качается, но быстро приходит в норму. Прогресс. Капельницы больше нет, на сгибе локтя аккуратная повязка. Ребра отзываются резкой, колющей болью, но приглушенной, терпимой.

Дверь тихо открывается, и появляется Маргарет с подносом.

— О, хорошо, ты проснулась, — говорит она, ставя поднос на комод. — Как боль, от одного до десяти?

— Четыре, — отвечаю я автоматически. На самом деле ближе к семи, но я никогда не умела признавать свою слабость.

Она смотрит на меня с сомнением.

— Значит, восемь. Пора принять лекарство.

Пока она дает мне таблетки и воду, я внимательнее ее изучаю.

— Вы были медсестрой его матери.

— Да. Но я давно дружу с этой семьей, — в ее голосе появляется упрек. — Хотя я не ожидала увидеть его в больнице с женщиной, которая выглядит так, словно провела десятки лет в горах.

Она знает. Она должна знать

О голодных.

О том, что произошло там, наверху.

— Что Дженсен вам рассказал? — осторожно спрашиваю я. — О том, что случилось там, наверху?

— Достаточно, — она занята проверкой моих повязок. — МакГроу уже сталкивались с этими существами раньше. Сара рассказывала мне истории много лет назад. Я просто никогда не думала… — ее голос затихает, она качает головой. — У семьи Дженсена сложные отношения с этими горами. Но он крепкий парень.

Она показывает на старинные портреты на стене.

— Ева и Джейк МакГроу впервые столкнулись с голодными в 1852 году. И выжили, чтобы рассказать об этом. После этого они переехали в Орегон, но в конце концов вернулись сюда. Джейк якобы сказал, что теперь они хранители этой земли, что они обязаны следить за тем, чтобы история не повторилась. Думаю, они неплохо справлялись, но нельзя слишком часто тыкать медведя палкой, ведь он нападет. А Дженсен всегда любил тыкать медведя.

— Где Дженсен? — спрашиваю я.

— Встречается с шерифом, — голос Маргарет нейтрален. — Они обсуждают официальную версию того, что там произошло.

Официальная версия. Верно. Четверо пропавших без вести, считаются погибшими. Женщина с серьезными травмами. Как все это объяснить, не упоминая монстров?

— Не волнуйся, — говорит Маргарет, читая мое выражение лица. — Дженсен умеет ладить с властями. И то, что ты из ФБР, к лучшему.

«Бывший агент ФБР», — чуть не поправляю ее, но тут же понимаю, что мой статус все еще активен. Еще одна проблема. Нет сомнений, если меня привезли в больницу, если Дженсен разговаривает с этим чертовым шерифом, то Карлос и Диана знают, что со мной случилось.