Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе.(сборник)

– Ты знаешь, – говорил он, объясняя свой уход, – тут дело не в воле. Просто я ужасно боюсь крови. С того момента, когда я увидел, как истекал кровью Данн, – помнишь, там, на шахте? я не могу выносить подобных сцен. Я с вами, с ложей, но я… не лежит у меня сердце к таким делам… Ты… Макгинти… вы как-то посильнее, что ли… В общем, я пошел.

Все семеро Взыскателей во главе с Макгинти пришли точно вовремя. Выбритые, хорошо одетые, самоуверенные ни дать ни взять достойные и законопослушные граждане. И только физиономист, взглянул на них, ужаснулся бы, ибо лица и глаза их выдавали недобрые мысли и страсть к насилию. Судя по настроению Взыскателей, у Эдвардса не было никаких надежд на спасение. Взыскатели привыкли к крови, для них убить человека было таким же привычным делом, как для мясника зарезать овцу. Они не чувствовали ни жалости к жертве, ни чувства вины за страшное преступления. Первым в ряду стоял, разумеется, председатель. На его руках было крови больше, чем на любом из его товарищей. Секретарь ложи Харрауэй, длинный, как жердь, сутулый, с прыщавой куриной шеей и дрожащими от волнения руками, являлся образцом верности ложе по финансовой части. При этом его не обременяли такие понятия, как совесть и честность по отношению к остальному обществу. Следом шел казначей Картер, крепкий увалень с туповатой физиономией деревенского дурачка. Однако это впечатление было обманчиво, в придурковатом на вид Картере скрывался мощный организатор, хитрый и жестокий. Мозг его, казалось, был направлен только на одно – на изобретение уловок, хитростей и изуверских пыток. Далее следовали братья Уиллоби, боевики, без которых не обходилось практически ни одно кровавое дело. Замыкал шествие Тигр Кормак, звероподобного вида громила, которого в минуты злобы побаивались даже сами Взыскатели. Вот какие личности собрались под крышей домика вдовы Макнамара вершить суд над Эдвардсом.

Хозяин радушно принял гостей, поставил перед ними бутылку виски и те дружно принялись подогревать себя перед боем. Болдуин и Кормак были уже изрядно пьяны, и дополнительный стакан вызвал у них прилив жестокости. Кармак дотронулся до каминной решетки и, подмигнув, произнес:

– Подойдет. На такой жаровне он у нас быстро заговорит.

– Еще бы не заговорил, – поддержал его Болдуин. – Привяжем покрепче, погреем спинку все выложит как на духу.

– Не сомневайтесь, братья, – согласился Макмердо. – Развяжем легавому язык. Как говорится, будьте любезны, – он рассмеялся.

Гости отметили, что Макмердо держался так же, как и обычно, не нервничал, не суетился. Словно и не предстояло им через полчаса убивать.

– Вот и полюбезничаешь с ним, – хохотнул босс. – Окажешь Эдвардсу горячий прием. Жаль, конечно, что у тебя нет ставень на окнах.

Макмердо начал зашторивать окна.

– Да кто нас тут увидит? На улице темень, да и от дороги далеко, – сказал Болдуин.

– А, может, он не придет? Почует опасность? – предположил секретарь.

– Придет, придет, – заверил его Макмердо. – Не сомневайтесь. Он так же сильно хочет получить бумаги, как вы – увидеть его. Стоп! Тихо!

Макмердо поднял руку. – Взыскатели настороженно застыли, положив руки на карманы, где лежало оружие.

– Ни звука, или весь наш план пойдет насмарку! – прошептал Макмердо. Он медленно вышел из комнаты, затворив за собой дверь.

Взыскатели, затаив дыхание, ожидали развития событий. С поднятыми стаканами в руках они замерли на местах – и напоминали восковые фигуры. Послышались шаги, незнакомый голос. Спустя несколько секунд в замке звякнул ключ – это Макмердо закрыл дверь. Капкан захлопнулся. Тигр Кормак в предвкушении любимого занятия зловеще улыбнулся и хлопнул в ладоши.

– Тихо, дурак! – зашипел на него Макгинти. – Спугнешь ведь!

За дверью послышался разговор, но вскоре он прервался, и раздались приближающиеся шаги. В комнату, прижимая палец к губам, вошел Макмердо. Он обошел вокруг стола и окинул Взыскателей взглядом, показавшимся им весьма странным. Макмердо смотрел на них, как хозяин положения, как лидер, привыкший к подчинению. Взыскатели изумленно наблюдали, как Макмердо некоторое время, словно в раздумье, ходил по комнате. Первым не выдержал и нарушил затянувшееся молчание Макгинти.

– Ну? – спросил он. Тут он, Эдварде? Пришел?

– Пришел, пришел, – невозмутимо ответил Макмердо. Он здесь. Берди Эдвардс – это я.

Казалось, по комнате прошел мощный электрический разряд, повергший всех в шок. Семеро побледневших Взыскателей, раскрыв рты, взирали на человека, которому удалось обвести их вокруг пальца. Когда же они начали понемногу приходить в себя и руки некоторых потянулись к оружию, раздался звон стекла, слетели шторы и в окна просунулись стволы «винчестеров». Босс Макгинти, взревев, бросился к дверям, но встреченный ударом, рухнул назад, на стул. В следующую секунду в дверном проеме возникла фигура капитана Мервина.

– Проклятье, – стонал Макгинти, прижимая руки к животу.

– Здесь вы в большей безопасности, чем на улице, советник, – произнес тот, кого Взыскатели знали под именем Макмердо. – А вы, Болдуин, положите-ка руки на стол, иначе мне придется пристрелить вас. А теперь слушайте: дом окружен. На улице сорок вооруженных полицейских. Сопротивляться бессмысленно, так что кидайте револьверы на пол. Мервин, соберите их.

Взыскатели и не думали сопротивляться, свою жизнь, в отличие от чужих, они ценить умели. Тупо глядя перед собой, с трудом веря в свое поражение, они продолжали сидеть вокруг стола.

– А теперь, прежде чем мы расстанемся, мне хотелось бы сказать вам пару слов, – снова заговорил человек, заманивший их в ловушку. – Поговорить с вами у меня другого случая не будет, и если не считать суда, мы с вами больше не увидимся, так что подумайте на досуге над моими словами. Мне хотелось бы напоследок раскрыть свои карты. Вы знали меня как одного из Взыскателей, теперь знайте, что я и есть Берди Эванс из агентства Пинкертона. Я сам вызвался вступить с вами в схватку, хотя и понимал, что игра будет нелегкой. За исключением капитана Мервина, никто, ни единая душа не знала, в каком опасном деле я участвую. И вот сегодня все закончилось. Слава Богу, мне опять удалось выйти победителем.

Семь пар глаз с ненавистью глядели на него. Макгинти, скрежеща зубами от злобы, слушал признание бывшего любимца ложи.

– Возможно, кто-то из вас подумал, что на этом игра на окончена, – продолжил тот, чувствуя скрытую угрозу. Не знаю, не знаю… Дело в том, что не у многих из вас будет шанс отомстить мне. И не надейтесь, что вашим приятелям удастся избежать каторги, их сейчас как раз арестовывают. Знаете, когда мне о вас порассказали, я вначале не поверил. Я не мог себе представить, что в нашей стране может существовать подобная банда. Но впоследствии меня убедили в этом, и я отправился в Чикаго, где вступил в масонскую ложу. Кстати, в чикагской ложе я не нашел ничего преступного, обычная общественная организация со вполне благородными целями. Затем я отправился сюда, где сразу понял – вы гораздо хуже, чем о вас пишут в газетах. Знайте: никого я в Чикаго не убивал и денег не подделывал. Все те доллары, что вы получали от меня, были вовсе не фальшивые, а настоящие. Поразительно, но я никогда так эффективно не расходовал деньги. Итак, я придумал историю, в которую вы сразу же поверили и приняли меня в свое общество. Став членом вашей чертовой ложи, я принимал участие во всех ваших делишках. Жители Вермиссы, конечно, ненавидели меня не меньше, чем вас, но теперь это уже в прошлом. Главное состоит в том, что я перехитрил вас, и вы окажетесь в камере. Я жалею, что не успел вовремя предупредить редактора газеты, и вы избили его. Кстати, Болдуин, за это вы получите дополнительных пару лет. Некоторых из тех, кого вы приговорили к смерти, мне не удалось спасти. Да, и я не убивал Честера Уилкокса. Полиция спрятала его, так что когда мы взрывали дом, он был пуст. Да, спасти я мог бы больше, но и то, что сделал – тоже немало.

– Гнусь, предатель, – прошипел Макгинти.

– Пожалуйста, Макгинти, можешь называть меня как угодно, если тебе от этого станет легче. Но только с нынешнего дня вы, богоотступники и подонки, уже не будете портить жизнь городу. Уже с завтрашнего дня жители вздохнут свободно и в том есть моя заслуга. Ты называешь меня «предателем», Макгинти. Сотни людей назовут меня «избавителем», ведь я избавил Вермиссу от таких дьяволов как ты и твои прихвостни. А какие деньги я вернул городу? Вся ваша касса пойдет теперь на благоустройство Вермиссы. Макгинти, мне еще долго люди будут говорить «спасибо» за то, что я для них сделал. Но моя игра с вами продолжалась бы еще некоторое время, если бы не письмо. Я знал, что кто-нибудь из вас обязательно додумался и понял, что я – совсем не тот, за кого себя выдаю. Вот и пришлось спешно придумывать план. На этом все, прощайте. Я свою работу закончил, теперь настала очередь капитана Мервина. Капитан, передаю вам преступников.

Больше, собственно говоря, рассказывать не о чем. На следующий день рано утром Скэнлэн отнес мисс Этти Шафтер записку – задание, которое он воспринял с понимающей улыбкой. И вскоре на вокзале появились прекрасная девушка и её престарелый отец, удивленный тем, что ему приходится покидать Вермиссу в столь ранний час, да еще с таким почетом – угольные компании наняли для отъезда троих человек специальный поезд. Путешествие из переставшей быть опасной Долины Страха было недолгим и приятным. Через десять дней, в Чикаго, Этти и её возлюбленный поженились. Из соображений безопасности единственным свидетелем церемонии был отец девушки.