Должник

Бегом! Не останавливайся! Иначе прибудут еще и еще, их здесь много, а у тебя время. Нет, лучше уж сдохнуть на пути к цели, пусть даже в шаге от нее, чем без цели, утратив надежду на победу, за которой так долго гнался. Лучше поймать пулю в спину, чем оборачиваться и убивать преследователей, тратя драгоценные минуты.

Хорошо, что Орел поманил за собой, придал стартовый импульс. А что бы иначе делать пришлось? Дальше отсиживаться в тени? Еще недели две, и еду пришлось бы уже отнимать в открытой схватке. Хотя не факт, что он протянул бы этот срок, не раскрыл себя быстрее.

Все будет так, как должно быть, правильно предсказал Вещун тогда, на излете лета.

Часть пути, проведенная с проводниками, дала хоть какое-то общение, но это было исключением из правила: оставаться одиночкой. По сути, он был одинок всегда, даже с Касаткой, но разве есть другой выход, когда обречен нестись по бурной реке событий без тормозов…

Он сам себе напарник, единый, закаленный дух, всегда собран. Не на кого рассчитывать, кроме себя. И безмерный океан одиночества вокруг. Хотелось женщины, разговоров возле костра, напарника, готового прикрыть. Вот только напарник может предать. Любой, даже самый проверенный. Именно поэтому Реверс предпочитал тоску одиночества риску коллективности, грозящему обернуться разочарованием в человеческой сущности.

Обстоятельства сжимали тиски. Чувство добычи, зонная чуйка, охотничий нюх – не важно, как назвать, – по сути, и вели его все это время. Они были стержнем ходки, держали в тонусе. И вот события перешли в решающую стадию.

Раньше он подозревал, а теперь уверился – с ним игрались. На местах, куда приводило его чутье, он находил зацепки, улики, указывающие на то, что идет верной дорогой. Но это все было подстроено, организовано. Ему давали почувствовать запах так, как он этого хотел. Вопрос – это ради развлечения, это просто игра, или все-таки нужно для чего-то большего… Чтобы проверить, готов ли Реверс к чему-то более серьезному?

И хотя бы для того, чтобы узнать, так ли это, стоило изловчиться и добраться до Орла. Вольно или невольно ставшего приманкой.

Если бы не звенья фактов, выстроившиеся в цепочку, Реверс, вероятно, давно бы уже счел свое возвращение бессмысленным. Хотя он порой сомневался в наличии у себя правильного чутья. Но ему специально подкидывали наживки… Орел? Или Орла никакого не существует вообще, нечто другое манипулирует Реверсом, подталкивает в нужном ему направлении и тянет туда на поводке, то коротком, то длинном… По лезвию бритвы, между верой и неверием.

Но сегодня, здесь и сейчас, Реверс точно знает:

ЦЕЛЬ СУЩЕСТВУЕТ.

Поверил, как никогда. И побоялся не успеть. Разительно красные, кровавые листья на серой дороге создавали ощущение, что сам мир куда-то не успел, был застлан безоглядной, всепоглощающей осенью… съеден неотвратимой пустотой.

Чего не было и нет – так это ощущения того, что он ходит по кругу. Это сомнение точно отсутствовало. Каждый раз было разное и по-разному, будто большое увлекательное представление. Улики не повторялись, это ясно давало понять, что с каждой новой находкой Реверс преодолевал еще один этап пути. Сколько всего таких этапов?.. Но развязка приближалась. К Реверсу пришло ощущение конца. Четкое, осознанное. Хотя что такое конец?.. Лишь начало.

…Влага, злой ветер, осколки человеческих судеб. Исступленные глаза преследующих нарушителя серо-стальных. Смерть, вырывающаяся из стволов оружия. И трупы, трупы, трупы.

Раненый, окровавленный сталкер, на долгую как вечность минутку павший на четвереньки, перестает выть и поднимается на ноги.

Еще немного. Последний этап. Я ДОЙДУ. Он ковыляет, совсем ничего не соображая, чисто на инстинкте выживания. Продолжая стрелять в стороны, откуда стреляют в него.

Синий хрусталь неба – беспечный и блестящий. Пазл пейзажа распадается на тысячи кусочков листьями – рваными, холеными, ржаными, отколотыми от зеркала осени. Дует холодный воздух, омывая лицо города.

Аллею перегораживает блокпост. Набитые мешки, фанера, листы железа. Пулеметное гнездо. Обходы перекрыты измененками. Что делать? Сзади нагоняет группа двасов, не менее десятка.

И Реверс атакует, бросается напролом. Боли в ноге нет, свежая рана словно исчезла и перестала мешать.

Он опережает их, сама мастер Смерть поможет верному подмастерью! Один двас разворачивает пулемет. Но Реверс занялся не им, а двумя другими, открывшими огонь из винтовок. С лету прикончив их, не поймав больше ни одной пули, как внезапно заговоренный, Реверс молнией перескакивает через мешки с песком и сцепляется в рукопашной с пулеметчиком, не успевшим развернуться. Схватка получается смазанной: удар ребром ладони в кадык, безуспешно – шея защищена воротом бронежилета, закрыться от удара ножом, подножка, приложить врага головой о его собственный пулемет… Есть! Выверенными скупыми жестами Реверс ставит растяжку, пополняет боезапас и движется дальше…

Сзади раздался взрыв. Ну конечно, тупые фанатики не смогли обнаружить и снять растяжку. Но ему до них никакого дела уже нет.

Новые препятствия не заставляют себя ждать. В распухшую от грохота, огня, свиста пуль голову нахлынули галлюцинации. Они не поддаются внятному описанию, бегущий воин вообще перестает разбирать, что с ним происходит.

Навстречу мчатся ромбы, всадники без головы, пестрые каракули и какая-то рыба. Реверс не стреляет – а может, стреляет, но не обращает внимания. Он оглох уже от этих бесконечных взрывов и выстрелов. Запах сгоревшего пороха, кажется, сросся с ноздрями.

Мир шатается. Он хотел было подумать о Касатке, но не смог. Воспоминания затягивает мрачная, непроглядная пелена. У него ничего не осталось. Только образ – оттенок ее глаз цвета ясного дня… Он вспоминает их, и вдруг наваждение спадает…

Глюков больше нет. Вернулась окружающая среда, какая ни есть, а вся его. Он видит бегущих к нему двасов, падает на колени, из последних сил высаживает остаток патронов в осатаневших, орущих преследователей. Боль взрывается в ноге, и конечность превращается в бревно, полыхающее в костре!..

Но еще не конец пути! Опять блокпост. Разражается очередью пулемет, сталкер оперативно бросает гранаты и прячется за кстати подвернувшимся нагромождением плит и обломков. Сразу после взрывов, не медля ни секунды, сквозь дым и пыль обрушивается на выживших…

Одному из двасов, орущему за мешком с песком, оторвало ногу. Глазами, полными ужаса и мольбы, он хватается за Реверса. Но тот стреляет, довершая работу, недоделанную гранатой.

Горит древесина. Багровеет закат. Нога отнимается, но надо бежать. Реверс знает, что если умрет, то обязательно в бою. Резко высунуться из укрытия, скосить очередью сначала одного, потом другого. Срезать снайпера, перебежка, отправить за спину гранату.

Склон холма уже вот он, впереди, и Реверс доберется туда.

Последний блокпост. Конечная линия. Это не компьютерная игра, здесь нельзя сохраниться. Умрешь – не будет перезапуска с чек-пойнта. Поэтому воюй самоотверженно, цепляйся за шанс. Реверс стреляет в двоих, засевших за каким-то щитом из металла. Выискивает себе укрытие, начинает огонь на подавление. Обходит с фланга и добивает гранатой. Самое сложное позади. Самое интересное – впереди.

В облаках отражался клубничный свет солнца. Реверс бежит по открытому участку, погрузившись в состояние, недоступное нормальному человеку. Кажется, что даже если в него сейчас прямой наводкой попадет граната, она нанесет вреда не больше, чем подпаленные волосы бороды и головы. Ноги пружинят от земли, посылая бегущего в жалящий воздух. Все онемело, обесточилось, не осознается.