Дом Цепей

— Возможно, — сказал сержант, коснувшись ее руки. Она поглядела вопросительно. — Вы в одном из других легионов? — спросил он.

— Нет.

— А. — Он оглянулся на конюшни. — Недавно приданная Когтю служанка.

— Служанка?

— Да-а. Этому типу нужно… учиться. Похоже, он выбрал верно.

— Чего вам нужно, сержант?

— Ладно, ладно. Оставляю вас.

Она проследила, как он уходит в конюшни. Пожала плечами и подошла к Пелле.

Собаки не проснулись.

Рядом с солдатом лежали два джутовых мешка — тот, что справа, почти лопался, тогда как второй был полон едва на треть. Сам парень сгорбился, в руке было небольшое медное шило, которым он пытался проделать отверстие в костяшке пальца.

Мешки, поняла Лостара, набиты сотнями таких косточек.

— Пелла.

— Молодой человек поднял голову, заморгал. — Я вас знаю?

— Нет. Но, возможно, у нас общие знакомые.

— О. — Он вернулся к работе.

— Вы были стражником в рудниках…

— Не совсем, — ответил он, не поднимая глаз. — Я был в гарнизоне одного из таких поселений. В Черепной Чаше. Но потом начался мятеж. Первую ночь пережили пятнадцать человек, ни одного офицера. Мы шли без дороги, выбираясь в Досин Пали. Четыре ночи — и три последние мы видели отсветы горящего города. Мало что там оставалось, когда пришли. Потом у берега показался малазанский торговый корабль, вот так мы очутились в Арене.

— Черепная Чаша. Там была узница, молодая девушка…

— Сестра Таворы, что ли? Фелисин.

Лостара прерывисто вздохнула.

— Я уж гадал, когда же меня отыщут для расспросов. Я под арестом? — Он поднял голову.

— Нет. За что? Считаете, есть за что?

Он вернулся к работе. — Возможно. Я ведь помогал побегу. В ночь мятежа. Хотя не знаю, смогли ли они. Я оставил припасы, какие смог найти. Они планировали идти на север, потом на запад… через пустыню. Чертовски уверен, не я один им помогал, но так и не узнал, кто еще.

Лостара медленно присела, оказавшись с ним на одном уровне. — Не одна Фелисин. Кто был с ней?

— Боден — на редкость страшный человек, но до странности преданный Фелисин… — Он посмотрел ей в глаза. — Ну, она ведь не заслуживала преданности, скажу честно. Да ладно. Боден и Геборик.

— Геборик? Кто такой?

— Был прежде жрецом Фенера, весь татуирован шерстью Вепря. Без рук, ему их отрубили. Итого трое.

— Через пустыню, — пробормотала Лостара. — Но на западном берегу острова… ничего нет.

— Ну, думаю, они лодку ждали. Правильно? Все было запланировано. Но здесь кончается история, которую я могу рассказать. О дальнейшем у сержанта. Или Буяна. Или Правда.

— А кто такой Правд?

— Он как раз встал у вас за спиной… еще косточек принес. — Пелла сказал громче: — Не мнись, Правд. Должен сказать, у красотки есть к тебе вопросы.

Еще один с необычной кожей. Она смотрела на высокого жилистого юношу, а тот осторожно приближался. Из мешка в руках сыпалась струйка пыли и песка. «Возьми меня Худ, смазливый парень… хотя вид виноватый. Нет, от такого я буду нервничать». — Она встала и сказала: — Хочу знать про Фелисин, — добавив в тон железа.

Пелла заметил и метнул на нее тревожный взгляд.

Собаки проснулись после прибытия Правда, но не встали, а лишь проследили за парнем глазами.

Правд бросил мешок и принял вид крайней внимательности. Лицо окрасилось румянцем.

«Мои чары. Не Пелла будет вспоминать этот день. Не Пелла найдет, кому поклоняться». — Расскажите, что произошло на западном берегу острова Отатараль. Встреча прошла по плану?

— Думаю, да, — не сразу отозвался Правд. — Но мы не были частью плана, мы просто оказались в одной лодке с Кульпом. Именно Кульп их подбирал.

— Кульп? Боевой маг Седьмой Армии?

— Да, он. Его послал Дюкер…

— Имперский Историк? «Боги, что за извилистый след». И почему он интересовался спасением Фелисин?

— Кульп назвал это несправедливостью. Но вы неправильно поняли. Не Фелисин спасал Дюкер, а Геборика.

Пелла тихо заговорил совсем иным тоном: — Если Дюкера хотят сделать каким-то предателем… ну, красотка, подумай дважды. Это тебе Арен. Весь город наблюдал. Видел Дюкера, проведшего беженцев в убежище. Он последний прошел в ворота, все видели. — В словах зазвучали неприкрытые чувства. — А Пормкваль его арестовал!

Лостару пробрал холодок. — Знаю, — сказала она. — Блистиг выпустил Алых Клинков из тюрьмы. Мы были на стенах, когда Пормкваль выводил армию на равнину. Если Дюкер пытался освободить Геборика, ученого коллегу, я не стану укорять. Мы идем по следу Фелисин.

Правд кивнул. — Вас послала Тавора, да? Вас и того Когтя внутри, слушающего Геслера и Буяна.

Лостара на миг закрыла глаза. — Боюсь, мне не хватает тонкости Жемчуга. Миссия должна была быть…тайной.

— Я не болтлив. А ты, Правд?

Высокий юноша кивнул: — Теперь это не важно. Фелисин мертва. Все они. Геборик, Кульп. Мертвы. Геслер как раз рассказывает ту часть.

— Понимаю. Тем не менее прошу никому не передавать. Мы продолжим работу, пусть ради обретения костей. Хм, их костей.

— Было бы хорошо, — вздохнул Правд.

Лостара двинулась к двери, но Пелла помахал рукой, привлекая внимание. — Вот. — Он показал костяшку, которую только что пробуравил. — Возьмите для себя. Носите на виду.

— Зачем?

Пелла поморщился. — Вы просили нас об одолжении…

— Ладно. — Она приняла мрачный дар.

Жемчуг показался в двери. — Лостара. Ты закончила здесь?

— Да.

— Тогда пора уходить. — Она видела по лицу, что он уже услышал о смерти Фелисин. Наверное, в больших подробностях, чем смог передать Правд.

Они молча возвратились по прежнему пути, вышли во двор и направились к воротам. Дверь со скрипом раскрылась; солдат Навроде помахал рукой. Внимание Лостары привлекла куча соломы, которая как будто шевелилась и непонятно почему оседала. Но Жемчуг только махнул рукой, приглашая поторопиться.

Отойдя от имения на порядочное расстояние, Коготь тихо выругался. — Мне нужен целитель.

— Хромота едва заметна, — отозвалась Лостара.

— Годы дисциплины, дорогая. Хотелось бы мне стонать. В последний раз я испытал такую силу при нападении семкийского демона, племенного божка. Эти трое — Геслер, Буян и Правд… в них не только цвет кожи необычен.

— Есть теории?

— Они прошли сквозь садок огня и как-то выжили, а вот Фелисин, Боден и Геборик — нет. Хотя подлинная их участь неясна. Геслер попросту решил, что они погибли. Но если нечто необыкновенное случилось с тремя моряками береговой стражи, почему того же не могло произойти со смытыми за борт?