Дом, что любил меня

Он попал в точку. Грейс ужасно смутилась, что он прямо насквозь видит ее, но где-то в глубине души была поражена, что Шон успел так много узнать о ней. Ее муж, упокой Господь его душу, никогда не понимал таких вещей.

— Ну, думаю, вы оба вредны для меня.

К ее удивлению, Шон рассмеялся, и голос у него был густой и насыщенный, как теплый шоколад. Да, он определенно вреден для нее. Этот мужчина заставлял ее думать о всяких непристойных и развратных вещах.

— Да это чушь собачья, Грейс. Всем нужно хоть немного баловать себя. Это придает жизни вкус.

Они кружили по танцполу под звуки музыки. А между тем нельзя было не заметить грацию и чувство ритма, что сопровождали каждое легкое движение Шона. Грейс смирилась и перестала с ним бороться. Она просто позволила вести себя. Единственная проблема с шоколадом заключалась в том, что он вызывал сильное привыкание. Стоило Грейс только ощутить на языке легкий шоколадный вкус, и ей хотелось все больше и больше. Она была чертовски уверена, что у нее будет схожая реакция на Шона Йоханссона.

— И это мне говорит тот, у которого нет ни грамма лишнего жира, — проворчала Грейс.

Ни одного грамма. Она была так близко к нему, что могла чувствовать, до какой степени у него рельефное, точеное тело. Грейс старалась не дать своим рукам начать блуждать по нему. Каждая его мышца казалась твердой, как камень. Он словно окутывал ее своим телом. Его тепло и чистый запах настоящего мужчины окружали Грейс со всех сторон. Вопреки всем опасениям, она поймала себя на мысли, что расслабилась в объятиях Шона. До чего же было приятно вот так быть с кем-то рядом.

Грейс почувствовала, как мужчина вздохнул. Шон перестал удерживать свои руки в правильном танцевальном положении и просто обвил их вокруг нее. Он покачивался в такт музыке.

— Так проблема в этом? Грейс, дорогая, ты в зеркало смотришься?

— Слишком часто, — ответила Грейс.

Настало время дать ему понять, что ей прекрасно известно, какую игру он ведет. Женщина подняла голову и увидела, что Шон смотрит на нее, и его великолепное лицо озаряет самая ласковая улыбка. На мгновенье у Грейс перехватило дыхание. Наверное, от простого танца хуже не будет. А зайти дальше она не позволит. Если соблюдать осторожность, можно насладиться ночью с потрясающим мужчиной и при этом уберечь себя от лишних душевных мук.

— По-моему, мы с тобой по-разному смотрим на одно и то же, — сказал Шон. — А теперь расслабься. Ну как тебе, нравится?

— Да, — честно ответила она.

Грейс слишком сильно нравилось быть рядом с ним, и как же было здорово хотя бы ненадолго забыть обо всех тех причинах, по которым ей не следует находиться здесь и просто танцевать.

— Я очень рад. Мне кажется, в твоей жизни не так уж много поводов для веселья, Грейс.

Шон нежно обхватил ее голову рукой и, словно убаюкивая, прижал к своей груди.

Музыка обволакивала их, и Грейс просто-напросто забыла обо всех тех людях, что наблюдали за ними, позволяя себе отдаться на волю чувств. Ей захотелось этого. Она так долго мечтала об этом.

Внезапно музыка перешла на более быстрый темп. Грейс неохотно подняла голову. Все закончилось как-то очень быстро — куда быстрее, чем она надеялась. Грейс одарила Шона улыбкой.

Он покачал головой и взял ее за руку. Затем подмигнул ей, закружил вокруг себя и снова заключил в свои объятия.

— Я мог бы заниматься этим всю ночь напролет. Ну же, Грейс, потанцуй со мной.

Когда Шон поймал быстрый ритм, женщина поняла, что вопреки самой себе улыбается во весь рот. Этот мужчина умел танцевать. Грейс расслабилась и последовала его примеру.

***

— То есть как это — «не смогли порыться в ее портфеле»?! — допытывался Шон. Вырвавшиеся у него слова прозвучали резче, чем ему хотелось бы. Впрочем, это была та еще ночка.

Он провел, по меньшей мере, целый час, танцуя с Грейс и прижимая к себе ее роскошное тело с соблазнительными изгибами. Шон пребывал в агонии. Его член был тверже железа, но ему пришлось сделать над собой усилие и тихонько отстранить причинное место от объекта своего желания. Шон не мог сказать наверняка, как бы Грейс отреагировала, если бы он последовал зову собственного инстинкта, который требовал тереться об нее своим ноющим членом и позаботиться о том, чтобы у этой женщины не осталось никаких сомнений в его заинтересованности ею.

Адам сделал длинный глоток из своей пивной кружки. В ту же минуту, когда Грейс и остальные исчезли, он протараторил заказ на пиво так быстро, как только мог.

— Заявилась Кайла. И что, по-твоему, я должен был делать? Сказать ей: «Извини, но ты не можешь присесть за наш столик, потому что мне нужно обшарить портфель твоей подруги»? Боже, вкус у этого пива просто охрененный! Какая же ты подлая скотина, Джейк. Я за это с тобой еще поквитаюсь.

Джейк захохотал, запрокинув голову назад.

— У тебя было такое забавное выражение лица.

Шон хлопнул ладонью по столу, чтобы привлечь их внимание.

— У вас у обоих будут такие лица, если я сейчас же не получу убедительного объяснения, почему наша маленькая миссия обернулась пустой тратой времени.

Что было вовсе не так, но он не хотел это признавать. Шон наслаждался обществом Грейс на порядок сильнее, чем следовало бы. Она оказалась милой, веселой и такой умной. Закончив танцевать, они сели рядом с Адамом, Джейком и другими сотрудниками «Райт Темпс», которые приперлись сюда и устроили вокруг Грейс настоящее столпотворение. Помимо Кайлы с ними также сидела кучка мужчин. Некоторые из них так и пялились на Грейс, но она совсем не замечала этого. А вот Шон на всякий, мать его, случай не спускал с них глаз.

Тем не менее, предприятие, ради которого он сюда пришел, не увенчалось успехом. А если говорить конкретно — ему надо было выиграть для Адама с Джейком время, чтобы те могли покопаться в портфеле Грейс и по возможности скачать содержимое ее жесткого диска. Шон понимал, что со второй задачей будет крайне непросто справиться. Предполагалось, что Адам возьмет портфель с собой в уборную, и если Грейс вдруг спросит, он легко мог бы сослаться на то, что просто приглядывал за ее ноутбуком. Но Адам не успел зайти далеко. Они проторчали в баре два часа в окружении сослуживцев по агентству Райта. К тому времени, как Грейс объявила, что ей пора возвращаться домой, они окончательно упустили свой шанс. И Шон точно знал, кого в этом винить.

— Сдается мне, ты был слишком занят попытками приударить за целью, вместе того, чтобы делать свою работу, — заявил он, уже вот-вот собираясь броситься на Адама с кулаками. Этот лже-гей перед Грейс буквально в лепешку расшибался, чтобы перетянуть на себя все ее внимание.

Адам с грохотом поставил на стол свою кружку с пивом.

— А сам-то? Ты чуть ли не трахал ее на танцполе. Что скажешь насчет этого?

— И близко такого не было. Я вел себя в рамках приличия и держал руки при себе.