Дом Эмбер

Когда поток людей прекратился, мама посоветовала мне пойти и пообщаться с толпой. Она должна была остаться и поприветствовать опоздавших. Я отправилась на поиски Ричарда.

Я пробиралась между гостей, которые уже сделали свой вклад в исследования рака, на зеленом сукне столов для блэкджека. Я вышла на патио через французские двери. Затем я остановилась и восхитилась увиденным.

Я видела различные элементы того, что организовывала мама, но я никогда не складывала всё в одну картинку, никогда не представляла её перед глазами — весь спектакль, который она, должно быть, продумала до малейших деталей.

У меня перехватило дыхание.

Когда вы проходили через французские двери, вы как будто оказывались в прошлом, на венецианском карнавале семнадцатого века. Полная луна освещала верхушки деревьев, оранжевая, сразу после восхода, как будто какой-то тыквенный бог решил спуститься и благословить осеннее празднование. Черно-белый танцпол превратился в трехуровневый каскад, освещённый по бокам позолоченными канделябрами. Длинные столы, расставленные на каждом уровне, ломились от разнообразных сыров, нарезанных овощей и фруктов, крошечных пирожных. Кроме того, на лужайке, под старыми деревьями, под бело-золотым плетением были расставлены маленькие круглые столики.

Сцена, обтянутая фиолетовым и синим сатином, стояла снаружи оранжереи, освещённая фальшивыми свечами в медных подсвечниках, но ловила более надежный свет от лампочек, скрытых в ветвях деревьев. На данный момент там выступало трио жонглеров.

Гости появлялись и исчезали, как призраки, их костюмы и маски появлялись и исчезали из поля зрения в отблесках фонарей и крошечных лампочек, наполнявших сад. Шуты в пестрой одежде бродили между гостями, развлекая их, выполняя трюки и раздавая жетоны. Их можно было обменять на прогулку с гондольерами среди фонариков в виде водяных лилий, которые плавали по Северну.

Это было волшебно. Я понятия не имею, как мама смогла организовать всё это. Ошеломленная, я оперлась о столб и просто смотрела.

Пока я наблюдала, сцена изменилась. Передо мной разыгрывался другой спектакль — платья в виде хлопушек и сшитые на заказ смокинги. Маленький ансамбль играл регтайм. Я начала высматривать рыжеволосую женщину, которая определенно должна быть здесь. И нашла её в дальнем углу патио. Кто-то, кто выглядел в точности как моя бабушка. Она уставилась на меня, в её глазах застыл вопрос. Что за…

Затем по моим барабанным перепонкам ударил пронзительный визг и меня обняли со спины.

— Господи! — прокричал голос Кэтрин, пока она развернула меня, и в поле зрения вернулся реальный мир. — Ты выглядишь потрясающе.

На ней была надета шелковая шифоновая юбка, которая была задрапирована вокруг того, что было корсетом из розового кружевного шелка. Я понятия не имела, каким образом ей удалось в него втиснуться. Почти такой же загадкой для меня оказались два крыла из розовых перьев, между золотыми завитушками на её спине.

— Ты кто — ангел? — спросила я.

— Нет уж, — рассмеявшись, ответила она. — Я фламинго, глупенькая!

Я рассмеялась в ответ. Теперь до меня дошло: розовый цвет, перья, черное кружево. Кэтрин сияла. Её определенно можно было возненавидеть за то, что она была такой совершенной, вот только было невозможно не любить её. Она была похожа на Сэмми в какой-то мере. В ней была какая-то невинность, отсутствие хитрости и это очаровывало.

— Где твой столик? — спросила она.

— Ещё не выбрала.

— Садись со мной. — Она взяла меня под руку и начала указывать путь. — Просто чтобы ты знала. — Мы с Морганом расстались, взаимно и навсегда, — но я определенно постараюсь заставить его пожалеть об этом. Так что я решила пофлиртовать сегодня с одним из парней Атаксии.

Я чуть не подавилась.

— Хотя так как ты у нас сегодня именинница, позволю тебе быть первой в очереди, — быстро сказала она. — В смысле солист очень даже ничего, но тебе стоит присмотреться и к барабанщикам. Кто-нибудь точно подойдет.

Я смогла выдавить только:

— Всё в порядке, не беспокойся обо мне.

Она расхохоталась,

— Всё время забываю, Саре Парсонс требуется встряска.

Фламинго-ангелочек Кэтрин привела меня именно к тому столику, который я искала; когда мы подошли, Ричард встал, чтобы пододвинуть мне кресло. Я постаралась не залиться краской. Кэтрин села рядом с Чедом, который с запозданием привстал, чтобы помочь ей сесть. Оливия села на одном из двух оставшихся стульев.

— Кто ты? — спросила Оливия, когда я заняла свое место.

— Прости, не поняла. — Ответила я, удивленная обвинительными нотками в её голосе.

Она показала рукой на мое платье.

— Я имею в виду образ.

— Тупица. Сара — Осень. — Вмешалась Кэтрин. — Разве непонятно?

Я бросила на Кэтрин взгляд, который, как я надеялась, выражал благодарность.

— Классная вечеринка, — вставил Чед.

— Она невероятна, — пришла в восторг Кэтрин. — Посмотри на эти столики. Твоя мама просто невероятная.

В добавление к цветам мерцающие скатерти на каждом столе были усеяны опавшими листьями и крошечными свечами в импровизированных подсвечниках в виде тыкв. На каждом столе положили разномастные столовые приборы из коллекций десяти поколений невест в Доме Эмбер — всё было отполировано до блеска, сверкающие поверхности отражали танцующий свет свечей.

— Ооо, ты только взгляни, — с восхищение продолжала Кэтрин. Она указала на женщину за соседним столиком, одетую в ярко-фиолетовые одежды, держащую руку мужчины. — Гадалка! Мы просто обязаны пойти к ней.

— Есть ещё одна за столиком чуть дальше, — сказал кто-то.

Именно в этот момент гадалка подняла взгляд. И посмотрела прямо на меня. Она слегка нахмурилась, затем вернулась к ладони перед ней.

— Я собираюсь пойти и принести что-нибудь поесть, — сказал Ричард, вставая. — Похоже, что начинают выносить основные блюда.

— Я иду с тобой, — сказала я. — За весь день я съела лишь жалкие остатки капустного салата.

В буфете подавали нарезанную вырезку и жареную индейку. Также были блюда с картофелем, рисом, роллами и вездесущими кукурузными лепешками. Шесть или семь блюд с разнообразными овощами, салаты, соусы и заправки. Мы оба наполнили свои тарелки.