Дом, где исполняются мечты

— Софочка!!! — оглушила соседка мощью своих легких и ринулась на звук, прижимая к бюсту — пардон, не так, с большой буквы — к Бюсту узелок с белкой Милкой. За женой по пятам с возможной для него стремительностью двигался Михочка.

Софочку нежная супружеская чета обнаружила запертой в гостиной, видимо, во время отлова белки, в пылу охоты закрытой и позабытой там.

— Вот ты где, девочка моя! — расчувствовалась соседка, сунула узел с белкой мужу и присела, перекрыв своим мощным телом обзор, поэтому рассмотреть, что там за любимица номер три или два, не удавалось. — Испугалась? А зачем ты Милочку выпустила?

Дама распрямилась, повернулась к стоявшим вокруг нее полукругом соседям, и Стрельцову наконец удалось увидеть нашкодившую Софочку.

Прижавшись к Бюсту, некая животина, больше похожая на дулю, а не на собаку карманной породы, забившись лапами в ложбинку между грудей хозяйки, тряслась припадочно так, что колыхался волнообразно великий Бюст, а вместе с ним и красный бант на шее этого недоразумения.

— Это ваша собака? — чуть не подавился Стрельцов, с большим усилием удерживаясь от смеха.

— Да, Софочка! — гордо сообщил сосед, довольно улыбаясь.

— Софочка! — кивнул Игнат и прикрыл ладонью глаза.

— Па, ты чего? — обеспокоилась Машка. Стрельцов мотнул головой, ничего, мол, нормально, и у него затряслись плечи.

— Что это с ним, Тусечка? — спросил у жены, озабоченно поглядывая на Игната, Михочка.

— Испугался, наверное, — настороженно посмотрев на Игната, предположила она.

Все! Это уже никому не выдержать! Стрельцов запрокинул голову назад и расхохотался в полный голос.

— А что тут смешного? — поинтересовалась Тусечка, на всякий случай прикрыв ладонью живую вибрацию на Бюсте по кличке Софочка.

— Ой, не могу! — подхватил хохот Федька, хлопнул себя по бедрам, согнувшись пополам. — Со-о-офочка вы-ы-пусти-и-ила Ми-и-илочку!

— Не-е-е, не так! — вторила ему Машка, махая припадочно ладошками и заходясь хохотом. — Со-о-офочка Ми-и-илочку, Ми-ми-ихочка дверь, а-а-а… а она ша-а-асть!

Инга привалилась спиной к стене и тряслась всем телом, ухохатываясь с остальными, аж глаза прикрыла.

— Ну что ж! — оглядела живописную картину маслом Фенечка. — Театр бурлеск, усиленный зоопарковой группой! По-моему, живенько получилось! С огоньком!

И присоединилась к семье приступом смеха, прикрывая глаза ладонью.

Соседи непонимающе переводили взгляды с одного хохочущего на другого, откровенно не понимая, что тут смешного, тайно заподозрив всех пятерых в ненормальности душевной. Или, может, модный стресс с ними случился?

— Пошли, Михочка! — распорядилась Тусечка. — Надо девочек покормить и успокоить!

— Хм-хрю! — поддержал идею Степан Иванович и вдруг несколько раз шкодно так хрюм-кнул, как чихнул: — Хрюм-хрюм-хрюм!

— По-моему, это был смех, — уставившись на кабанчика, предположил Стрельцов, вытирая слезу.

— Степан Иванович обладает хорошим чувством юмора, — подтвердила его догадку Фенечка.

— Идем, Тусечка, они тут все с ума посходили! — подцепив под локоток леди Бюст, двинулся к двери Михочка.

— Ой, мама дорогая! — простонала Инга и, зайдясь новым приступом непереносимого смеха, съехала спиной по стене и уселась на пол.

Так и хохотали несколько минут, заходясь припадочно, в том числе и Степан Иванович, когда за соседями закрылась дверь, успокаивались, смотрели друг на друга и начинали с новой волной ухохатываться, пока, спасая от обуявшего всех веселья, у Инги не зазвонил телефон в кармане.

— Да-а! — аж заикалась она, отвечая и вытирая слезы, выслушала, что ей говорят, поднялась с пола, утерла последнюю, запоздавшую слезу и сказала: — Хорошо. В три часа.

Захлопнула телефон, обвела всех взглядом и двинула рацуху:

— Давайте хоть чаю попьем и ликвидируем, что ли, последствия отлова зверя.

Они шумно убирали последствия «охоты», накрывали на стол к чаю, и Машка с Федором наперебой рассказывали, как они выходили из квартиры и только открыли дверь, как в нее что-то прошмыгнуло, а за этим чем-то Михочка лосем ломанулся, а за ним Тусечка. Остальные тоже с хохотом вспоминали, как гонялись за белкой по всему дому, опрокидывая малые мебельные формы, пока не загнали ее в кухню. И тут Инга спохватилась:

— Ой, господи! Я же обещала к трем! — и сорвалась с места.

— Пожар по расписанию? — спросила Фенечка.

— Почти! — выбираясь из-за стола, через детей, на ходу поясняла Инга. — Бригадир строителей позвонил, у него какие-то вопросы и этапная сдача работ!

— Я с тобой! — уведомил безапелляционно Стрельцов, поднимаясь с места.

Инга тормознула всем — мыслью, движением, — и екнуло что-то внутри, живенько напомнив, что произошло в прошлый раз, аккурат неделю назад, когда он поехал с ней инспектировать строителей.

Стрельцов посуровел, прочитав, как с листа, ее испуг на лице, и легонько подтолкнул Ингу под локоток.

— Иди, собирайся, вместе поедем!

Найти подходящий повод отказаться от его компании Инге не удалось — мозг заклинило, и идеи достойные он придумывать не хотел. Пришлось без идей и отмазок идти в свою комнату собираться, попутно уговаривая себя не паниковать, ежеминутно напоминая, что она вроде бы большая девочка. И потом, они же там не останутся одни!

О боже, боже! Она трусила! Глубоко вдохнув-выдохнув несколько раз перед дверью, Инга решительно вышла из комнаты. А-а-а! Будь что будет!

На самом деле, ну не вечно же трястись Софочкой напуганной!

Всю дорогу до квартиры Дмитрия Николаевича Инга трещала безостановочно, забалтывая любую возможность прорваться неловкому молчанию.

Рассказывала про соседей, Михочку и Тусечку, далее, без переходов и пауз последовало повествование про Машу, ее дела и здоровье и что-то еще, еще, таким монологовым бесконечным фоном. Стрельцов молчал: не то слушал, не то делал вид, что слушает. Непонятно.

Бригадира строителей, открывшего им дверь, Инге стало жаль, так преобразилось его лицо, сменив уверенно-улыбчивое выражение на несчастное, когда он увидел за спиной у Инги Стрельцова.