Дом Хильди Гуд

Фрэнк привозил нам елку каждый год, сколько себя помню. Даже когда я была замужем за Скоттом, Фрэнки привозил елку. Думаю, это милый способ отблагодарить меня за то, сколько клиентов я ему давала — в основном впервые перебравшихся в наш город, которым очень нужны были услуги Фрэнка. Однако сегодня утром меня так тронул его жест, что руки тряслись, пока я снимала записку с дерева. Ну да, у меня всегда трясутся руки с похмелья, но тут другое. Милый Фрэнки.

Я вошла в дом, и Эмили восторженно затараторила:

— Фрэнк Гетчелл оставил нам елку. Давай сегодня нарядим.

— Мне ненадолго нужно на работу. Давай вечером. Позвони Тесс — на случай, если она захочет привезти Грейди, помогать. Майкл в эту неделю ездит по делам.

— Ладно, — сказала Эмили. И добавила: — Позови Фрэнка, пригодится.

— Позову, — ответила я, подумав. — И может, он останется на ужин.

Добравшись до офиса, я действительно позвонила Фрэнку. Конечно, никто не ответил. И никакого автоответчика. Я посмотрела бумаги, проверила Интернет, но на рынке не оказалось ничего нового. Я сказала Кендалл, что собираюсь закрыть контору на следующую неделю и открыл» в среду после Нового года. А на неделе я попросила ее приезжать по утрам — проверять почту и звонить мне, если будет что-то важное. Хотелось побыть дома с семьей.

Из офиса я ушла часа в три и поехала на Горку. Проехала мимо дома Макаллистеров — там было темно и тихо. На праздники они отправились в свой дом в Аспене, как и каждый год. Линда осталась заботиться о собаке и лошадях; она рассказала мне, как горько жаловалась Ребекка в день отъезда.

— Я даже на лыжах не хожу, — шипела она Линде, которая помогала упаковывать вещи в машину. — Ребенком я зимы проводила во Флориде, ездила на лошадях. Ненавижу Аспен…

— Ужасно, — сказала Линда, со смехом пересказывая мне сцену прощания. Я посмеялась вместе с ней, но сейчас жалела Ребекку, проезжая мимо ее дома. Я жалею ее с того момента, как увидела тогда одну на пляже Питера. Одну-одинешеньку на холоде.

Я проехала мимо дома Макаллистеров к еловой ферме Фрэнка. На его подъездной дорожке парковались легковушки и грузовики. Покрытый свежевыпавшим снегом парк старинных унитазов смотрелся оригинально и живописно. Студенты колледжа, вернувшиеся домой на каникулы, зашибали наличные — таскали елки с холма и загружали в припаркованные машины. Я обошла дом с тыла и поднялась немного по тропинке туда, где открывалась елочная ферма. Фрэнки стоял у костра и получал деньги за елку от целой семьи — я их знаю, только не помню фамилию. Они все поздоровались со мной как со старой знакомой, и я тоже тепло приветствовала их. Когда они ушли, мы с Фрэнки просто стояли, глядя на холм, елки и семьи, на клубы пара, вырывавшиеся из наших ртов.

— Спасибо за елку, — заговорила я.

— Да не за что, Хил, — ответил Фрэнк.

— Когда тут закончишь, приезжай — поможешь установить. Она такая большая.

— Ага, — сказал Фрэнки. — Если хочешь установить до темноты, могу прислать кого-нибудь из ребят…

— Не надо, — перебила я. — Сам приезжай. Когда освободишься. И на ужин останешься… если захочешь. Тесс, наверное, привезет Грейди, моего внука.

Фрэнк промолчал. С ним всегда так. Он из тех редких людей, которые молчат, если не знают, что сказать. И если с ним говоришь, он бросит на тебя один взгляд и снова смотрит в сторону. Поэтому мне всегда было трудно его читать. А теперь мы молча смотрели на холм. Мое предложение провисело в воздухе без ответа несколько минут; я повернулась уходить и сказала:

— Или пришли кого-нибудь.

— Нет, Хильди, — отозвался Фрэнк. — Сам приеду. Часов в шесть.

— Хорошо, — улыбнулась я. — Тогда увидимся.

Когда Фрэнк приехал, Тесс и Грейди уже были у меня, и Эмили тоже. Я не обращала внимания на озорные взгляды, которыми обменивались девчонки. Я приготовила лазанью; Фрэнк установил елку в подставку, и мы с ним пошли на кухню, пока Эмили вешала гирлянды лампочек на елку, а Тесс следила, чтобы Грейди их не стянул.

На кухне я спросила Фрэнка, что он будет — вино или пиво.

— А ты что будешь? — спросил он.

— Газировку, — весело ответила я.

— А, — сказал Фрэнк, бросив взгляд в сторону гостиной, где были девочки. Эмили держала бокал вина. На стойке стояла открытая бутылка. — Налью бокал этого вина, если ты не против, Хил.

— Конечно, не против. Терпеть не могу, если люди не пьют из-за меня.

Я налила Фрэнку вина и начала резать салат.

Фрэнки прошептал:

— Так ты не пьешь при девочках, да?

Я засмеялась и ответила, тоже шепотом:

— Да, а теперь я снова совсем бросила.

Фрэнк принялся обдумывать мои слова. Он начал мрачнеть, и я расхохоталась.

— И вовсе не из-за той ночи. Тогда все было замечательно. Просто… нужно отдохнуть, вот и все.

Фрэнк кивнул, и тут в кухню притопал маленький Грейди.

— Бабуля! — воскликнул он.

— Привет, Грейди, мой милый. Фрэнк, ты видел когда-нибудь такого великолепного ребенка?

Фрэнк улыбнулся и оглядел Грейди с ног до головы. Грейди тоже пристально рассмотрел Фрэнка. Тот засмеялся и сказал:

— Да, достойный экземпляр.

Потом попросил у Грейди пять, и они хлопнулись ладонями. Фрэнк спросил Грейди, сколько ему лет. Грейди застыл и что-то забормотал.

— Ему два, — ответила я за Грейди.

— А где ты живешь? — спросил Фрэнк.

— Фрэнк, ему два года! — засмеялась я. — Ты раньше не видел младенцев?

— Ну, я думал, когда они начинают ходить, то уже сносно болтают.

— Только гении, а Грейди, слава богу, не из таких, — сказала я, оттаскивая мальчика от собачьей миски с водой, из которой он уже пристроился пить. Я подняла Грейди и начала щекотать его шею поцелуями — он зашелся от хохота.

— Кого ты любишь больше всех на свете? — спросила я.

— Бабулю.

— Кого ты любишь больше, чем эту Нэнси? — засмеялась я и, подмигнув Фрэнку, сказала одними губами — «другая бабушка».

— Бабулю, — пискнул Грейди.

— Вот, Фрэнк, подержи его, пока я доделаю салат.

Фрэнк поставил бокал и протянул сильные руки к маленькому Грейди. Грейди понравилось на руках у Фрэнка, понравилось рассматривать его лицо. Я доделала салат, мы поели и потом вместе наряжали елку. Когда мы закончили, Тесс с Грейди уехали, а Эмили отправилась спать. Фрэнк тоже собрался восвояси, но я сказала довольно сухо:

— Можешь остаться, если хочешь.

Фрэнк промолчал. Он думал.

И я сказала, уже мягче:

— Я хочу, чтобы ты остался.

Фрэнк улыбнулся, прижал меня к себе и поцеловал — торопливо, крепко, как мне нравится.

ГЛАВА 16

Я продала один дом в феврале, на окраине Кроссинга — разноуровневое ранчо, которое ушло гораздо ниже заявленной цены, — и вела переговоры для клиента, интересующегося офисными площадями в Манчестере, а в остальном дела были в завале. Дуайты отозвали заявку и планировали заново выставить дом весной. Я сказала Кэсси, что они совершают серьезную ошибку. Она как-то заехала в офис в феврале — обсудить все, пока Джейк был в школе.