Дом Империал

Такая близость со столь значимым человеком — непередаваемое ощущение.

***

Впервые в жизни я проснулась не одна. Было так тепло, что, казалось, так можно и вечность продремать. Я заерзала. От тихого ворчания в ухо мои губы растянулись в ухмылку. Здоровенная рука легла на живот, крепко притянув к его твердости. Я опять поерзала, чтобы раздразнить его так же, как он дразнил меня.

— Ммм, просыпаться с тобой в объятиях… — пробормотал он, — может, всю жизнь так, а?

Из меня вырвался тихий стон, и я, можно сказать, набросилась на него. Столько контроля для одной девочки… Если последние дни чему и научили меня, так это тому, что каждая секунда бесценна, так что буду любить его каждое мгновение.

Гораздо позднее мне предстояло познать еще один уровень близости. Голые, мы сидели на полу его огромного душа и разговаривали. Обо всем и ни о чем одновременно. Постепенно темы стали серьезнее.

— Та наводка на Лауса оказалась абсолютно бесполезной, да? — спросила я. Грусть опять прокралась в сердце. Было больно за Лексена, Джеро и Эмму. И, конечно, за родителей Марсила, ведь им предстоит похоронить, а точнее, провести прощальную церемонию с сыном. Черт, жизнь, порой, так несправедлива.

Дэниел отклонился назад.

— Он там точно был, но к нашему приходу уже испарился. Просто опоздали.

— А что Рао? — часть меня очень беспокоилась за этого огромного искалеченного парня, — он же пытался меня защитить, Дэниел. Возможно, в нем осталось что-то доброе. Если бы только удалось вырвать его из лап Лауса.

Он взял меня за руку. Получился своеобразный мост. Красиво было наблюдать, как вода течет по его безупречно прекрасному лицу.

— Рао пропал вместе с ним, — он замолк. Сердце сжалось от горя в его глазах, — Честно говоря, так и не могу поверить в то, что он до сих пор жив. Все эти годы я оплакивал его. Знать бы раньше, что записи о его душе нет в Каскадах. Смерть каждой души отображается в огромном томе. И мне всегда казалось, что отец сам и стер ее, чтобы не было так больно.

И я его понимала. По-моему для родителя нет ничего страшнее и больнее, чем потерять ребенка.

И тут я вспомнила:

— Дэн, кажется, я видела Фрейзера на платформе. Он тоже в сопротивлении, — парень моментально выпрямился и напрягся, я быстро добавила, — но я не уверена. Было столько всего, и видела только мельком, точно разглядеть не успела — он соскочил с края, но очень похоже.

— Фрейзер пропал, — похоже он уже смирился с выбором брата, — уже два дня не появлялся в доме Империал, да и в сети о его перемещениях никакой информации.

— Совет ищет его?

Дэниел кивнул:

— И пусть молится, чтобы они его нашли раньше меня.

Мой голос зазвучал жестче:

— Ну за то теперь мы знаем, откуда все утечки и предательства. В сопротивлении участвуют члены всех четырех домов.

Он выругался:

— Никогда не был так зол на свой народ. Думаю их гораздо больше, чем те, которые напали на тебя, — в его глазах вновь заплясали огоньки, — предатели, которых поймал Чейз сейчас в руках Совета. Их допросят и, возможно, мы узнаем имена оставшихся. А потом их накажут.

И, судя по выражению его лица, наказание будет ох каким неприятным. Но ведь они убили Марсила. Так что так и должно быть.

Внезапно мне в голову пришла мысль. Я выпрямилась:

— Погоди, мы же в доме Империал, — медленно проговорила я. Дэниел кивнул, — а Марсил… его душа, ведь тут? — еще один согласный кивок. Мое сердце одновременно заболело и возликовало, — Ну так расскажи, что с ним происходит!

На безупречных чертах его лица проступило горе.

— Когда Даэлайтер умирает, это совсем не то же самое, что случилось с тобой или даже с Эммой, когда ее швырнули в Каскады. У Марсила нет больше тела. Лишь душа, энергия. Сейчас он в инкубационной зоне, в зале с белыми коконами.

— Яйцекомната… — произнесла я.

— Да, яйцекомната. Там он пробудет несколько дней, пока его душа переживет травму смерти. Затем его взвесят и дадут возможность выбирать.

— Как думаешь, что он выберет? — прошептала я. Не до конца понятно как устроена эта их загробная жизнь.

Его рука крепче сжала мою.

— Точно не знаю. Мы не так много общались, но что-то подсказывает, что у него есть неоконченные дела. Поэтому, возможно, перерождение.

— И мы никогда не узнаем, в каком из новорожденных его душа?

Он кивнул:

— Эта власть вне рук Империалов.

Все еще не понимала, как осмыслить этот мой новый мир.

— Так чего теперь с Лаусом делать будем?

Он встал, используя только свой невероятный пресс, потянул меня за собой.

— Сейчас ничего. Он затер все следы. У нас был один шанс, и мы его упустили. О сопротивлении мы тоже ничего не знали, но теперь будем в курсе. Следующий шаг — найти третью семью хранителей прежде него.

— И вычислить всех членов сопротивления.

Дэниел аккуратно убрал капельки воды с моего лица.

— Испарился не только Фрейзер. За последние пару дней в тень ушло пятьдесят или больше Империалов. Пора навести порядок в доме. Слишком долго они существовали без уверенного лидера. Этому времени конец.

В порыве решимости моя спина выпрямилась. Безусловно, я уловила настроение Дэниела.

— Я во всем буду поддерживать тебя, — сказала я ему.

Он поцеловал мою руку.

— Ты будешь рядом со мной. Мы поведем народ вместе.

Не знаю, годилась ли я хоть чуть-чуть для таких подвигов, но глядя в целеустремленные глаза любимого, поняла: мы сможем все. Вместе.

Эпилог

Чейз

Я твердо встал на землю и отдался потоку энергии. Все внимание сосредоточил на пересекающихся вдалеке завихрениях. Здесь, на территории дома Лейтс связь с сетью довольно плохая, но все же есть. Я почувствовал, как тело наполнялось силой.

Под действием внутренней силы ноги и руки вытянулись, тело выросло и стало крепче. Я взглянул на мир глазами своей другой формы: гибрида Даэлайтера и Гэлинта.

— Чейз, прошу тебя, мы ничего больше не знаем!

Я никакого внимания не обращал на мольбы членов сопротивления, которых держали в своих объятиях мудрые старые Гэлинта. Ведь это предатели Лейтс. Моего дома. Обычно я очень долго терплю, и меня не просто разозлить, но когда гнев нарастает, как в последние дни, я дохожу до состояния, которого лучше бы никому не видеть. Подобно самой природе я тих, ну а если разозлюсь, могу обрушить на обидчика вселенскую ярость.