Дом из кожи
Шрифт:
– Нет, и знать не хочу. Знаю, только, что это разрушило его семью. Только и всего. Их дочь превратилась в чудовище.
– Не понял?
– Как по мне, эту тварь нужно было повесить.
– Что вы имели в виду, когда сказали, что их дочь превратилась в чудовище?
– Что имела, то и сказала.
– А можно поконкретнее?
Какое-то время она молчала.
– Наверное, сейчас уже можно сказать. Он совратил её, лейтенант. Собственную дочь. Вырядился в клоунский наряд и изнасиловал её. Заставил сниматься в этих мерзких фильмах.
– В порно?
– Да, какая же он мразь. Его следовало бы закрыть.
Фенн был полностью
– А дочь звали...
– Черри.
Вот оно.
– Черри Хилл?
– Да.
– Казалось, она сейчас расплачется.
– Уничтожил бедного ребенка. Собственную дочь. Позже, Черри... заболела. Напала на мать и брата. Убила обоих... задушила проволокой. Отрезала им головы.
Об этом он уже знал.
– Может ещё что-нибудь добавить?
– Да, что ещё добавлять-то? Черри поместили в лечебницу. Через какое-то время, она смогла предстать перед судом. Её признали виновной. Раскаяния она не выказывала. Её посадили в тюрьму. Она сбежала. Что дальше, даже гадать не хочу.
– Вы нам очень помогли.
– Надеюсь, вы всё записали, лейтенант. Потому что, больше ни с кем и никогда я об этом говорить не буду.
Фенн ещё раз поблагодарил её, она в ответ что-то пробурчала и повесила трубку.
Он снова закурил и откинулся в кресле Сомса. Теперь он знал достаточно. О Сомсе. О Черри Хилл. Осталось, только, связать это всё с Эдди. Если верить Лизе, Черри сидела вместе с Эдди в Колинге. Потом она сбежала из тюрьмы и вместе с Эдди они ходили к Лизе, которая когда-то была их лечащим врачом. Лиза, точно, знала, что происходит, но продраться сквозь её ложь будет непросто.
Он взял блокнот Сомса и записал то, что сказала Айрин. Затем он спустился к машине и поехал в район, где находились магазины видео для взрослых и комнаты просмотра. Он зашел в первый попавшийся магазин.
Когда он показал значок, продавец занервничал.
– Я ищу фильм, в котором снималась девушка по имени Черри Хилл. Есть у вас такие?
– Хилл? Не, у нас есть Черри Дивайн, Черри Уайлд, Черри Пай, Черри Роуд. Есть даже Черри Кисс. Никакой Хилл, к сожалению, нет.
– Давайте остальные, тогда.
Продавец выдал ему записи и Фенн скрылся в кабинке для просмотра. Он потратил два часа, но нашел, что искал. У Черри Хилл был сценический псевдоним. Её звали Черри Уайлд. Она была молода. 15 или, от силы, 16 лет. Трудно было поверить, что именно отец вовлек её в подобное занятие. Впрочем, она была весьма красива. Фенн сам не заметил, как увлекся просмотром того, что она вытворяла. Не удивительно, что администратор отеля так в неё втрескался. Никаких сомнений, она выросла в роскошную женщину.
Очень опасную женщину, напомнил он себе.
Черри Хилл - серийная убийца.
И она на свободе.
Откровение в чёрном
Днём в дверь Лизы постучали. Она ожидала Фенна, Эдди, Черри или всех вместе, но это оказалась Кассандра. Девушка, которую она встретила в фойе. Она была одета в черный деловой костюм, юбку, на голове у неё была надета шляпа с вуалью. Выглядела она так, будто собралась на похороны.
– Простите, что пришла без предупреждения, - сказала она.
– Но нам нужно поговорить.
Лиза ничего не ответила. Слова давались ей с очень большим трудом. Что задумала
эта Кассандра? Её гостья прошла внутрь и в нос Лизе ударил аромат терпкого, до отвращения, парфюма.– Налить вам выпить?
– спросила Лиза.
Кассандра помотала головой.
– Нет, я больше не пью. Алкоголь не усваивается. Я вас ни от чего не отвлекаю?
– Нет, конечно, нет.
– Наш разговор очень важен.
Лиза присела.
– И о чём же?
– Об Эдди Зеро.
У Лизы снова заболела голова. Снова Эдди. Кассандра, что, тоже с ним связана? Господи, что дальше? А, ведь, она искренне надеялась, что у неё какие-то личные проблемы. Что-то случилось с головой.
– Вы за ним следите. Вы сказали об этом вчера. Но, боюсь, я не была с вами до конца честна. Я знаю, кто он и где он. Наверное, кроме меня, этого никто не знает.
Лиза прикусила губу.
– Слушаю.
– Такие вещи непросто говорить. И я бы не стала, не возникни в этом острой необходимости. Но, так и есть.
– Говорите уже, - Лиза повысила голос.
– Что бы вы ни сказали, меня это уже, вряд ли, удивит.
Кассандра рассмеялась.
– Не будьте так уверены.
– Я жду, - Лиза заметила, как изменился её тон, но сейчас ей уже было плевать, груба она или нет.
– Вчера вы сказали, что я кажусь вам знакомой, что вы меня где-то уже видели. Так и есть. Я сказала, что вы тоже мне знакомы. И это тоже правда. И я знаю, откуда. Я видела вас тогда. Хотела заговорить с вами, но вы быстро ушли.
– Откуда? Откуда вы меня знаете?
– Первую девушку Эдди убил в старом доме своего отца, - она замолчала, давая ей время обдумать это.
– Однако, что было дальше, вы не знаете.
– Вы стали свидетелем убийства?
– спросила Лиза.
– Я была жертвой.
Лиза замерла.
– В смысле?
– В прямом. В доме, ведь, нашли неопознанное тело, так?
– Так, но...
– Но оно исчезло из морга, вместе с сотрудником по кличке Рыба, так?
– Верно.
– Боюсь, я и есть - тот самый пропавший труп.
– Да ты рехнулась, - только и смогла ответить Лиза.
– Отнюдь. Наоборот, я, вероятно, один из немногих голосов разума в этом безумии. Я вам докажу, смотрите, - сказала она, достала из сумочки кусок ткани и на глазах у Лизы принялась натирать им правую руку. Вскоре тряпка покрылась темной краской, а кожа на руке приобрела естественный оттенок. Открывшаяся плоть была серой и сморщенной.
Лиза вскочила на ноги.
– Быть... этого... не может, - произнесла она не своим голосом.
Однако так всё и было.
Она провела достаточно времени в прозекторских и в моргах, чтобы знать, как выглядит мертвая плоть. В этом куске серой кожи не было ни капли жизни. Либо Кассандра была, действительно, мертва, либо это какая-то очень хитрая шутка. Впрочем, ей были известны факты, когда люди каким-то образом восставали из мертвых. Правда, всё происходило до бальзамирования, люди оказывались жертвами оцепенения и случаи эти были чрезвычайно редки. Чаще всего, они заканчивали свои дни в гробах, погребенными на глубине 2 метров. Но, таких случаев не было уже очень давно. И случай Кассандры, явно, не из того порядка. Её убили. В этом не было никаких сомнений. И, даже, если, по какому-то жуткому стечению обстоятельств, в ней всё ещё оставалась жизнь, последующее вскрытие сняло бы все вопросы. И всё же, женщина, утверждавшая, что она и есть та самая неизвестная, сидела прямо перед ней.