Дом на Тара-роуд

— Не знаю, Дэнни. Делай что хочешь.

— Я хочу сидеть и разговаривать с тобой. — Ее глаза так и не открылись.

— Давай.

— Но мне больше нечего сказать, — грустно сказал он. — Я не могу до бесконечности повторять одно и то же: мне жаль, что так получилось.

— Да, не можешь, — согласилась она.

— Наверное, поэтому будет лучше, если я пойду наверх и соберу всякие мелочи.

— Наверное.

— Рия…

— Что?

— Ничего.

Последним, что слышала Рия, были шаги наверху. Дэнни шел из кабинета в спальню. Потом она уснула в кресле.

Она проснулась от звука голосов на кухне.

— Обычно в кресле засыпает папа, — сказал Брайан.

— Хорошо провели время? — спросила Рия.

— Его будут показывать в кино только через три недели! — Глаза Брайана сияли.

— А ты, Энни?

— Все было о’кей… Можно Китти остаться на ночь? — спросила Энни.

— Нет. Не сегодня.

— Мама, но почему? Почему ты всегда всем портишь настроение? Мы уже сказали маме Китти, что она останется.

— Не сегодня. Мы с папой должны поговорить с вами.

— Китти тоже умеет разговаривать!

— Энни, ты меня слышала. — Видимо, в ее тоне было что-то особенное. Непривычное. Энни проводила подругу до дверей, бормоча себе под нос, что на свете есть люди, которые обожают всё испортить.

Дэнни спустился вниз. Лицо у него было бледное и взволнованное.

— Мы с мамой хотели вам кое-что сообщить, — начал он. — Но говорить буду в основном я, потому что речь пойдет о… ну, мне придется объяснить вам всё. — Он обвел взглядом детей, тревожно застывших у стола. Рия все еще сидела в кресле. — Не знаю, с чего начать… Не подумайте, что это глупая сентиментальность, но я хочу сказать, что мы вас очень, очень любим, вы замечательные дети…

— Папа, ты что, заболел? — прервала его Энни.

— Нет. Ничего подобного.

— Или собираешься в тюрьму? У тебя точно такой голос.

— Нет, радость моя. Просто кое-что изменилось, и я хотел сказать…

— Я знаю, что это. — Лицо Брайана исказилось от ужаса. — Знаю! То же самое было в доме у Декко. Когда они говорили ему, то тоже сказали… тоже сказали, что любят его. У нас будет бэби? Да?

— Брайан, перестань говорить гадости! — возмутилась Энни.

Однако оба посмотрели на Рию, желая убедиться, что проблема состоит не в этом. Она коротко хмыкнула.

— У нас нет. А у папы — да.

— Рия! — Дэнни посмотрел на жену так, словно она его ударила. Его лицо стало пепельно-серым.

— Я ответила на вопрос. Ты же сам сказал, что мы будем отвечать на их вопросы.

— Папа, что это? О чем ты говоришь? — Энни смотрела то на отца, то на мать.

— Я говорю, что некоторое время не буду жить здесь. Точнее, большую часть времени. А потом… возможно, потом нам придется переехать, но вы будете жить со мной и, возможно, с мамой сколько захотите. Хоть целую вечность. Так что для вас ничего не изменится.

— Вы что, разводитесь? — спросил Брайан.

— Да. Но до этого еще далеко. Нужно сделать так, чтобы все про всё знали, чтобы не было секретов и чтобы никому не было больно.

— Так хочет сделать ваш отец, — сказала Рия.

— Рия, пожалуйста… — Было видно, что ему действительно больно.

— А почему мама говорит, что у тебя будет ребенок? Это ведь не так. Правда, папа?

Дэнни злобно посмотрел на Рию.

— Сейчас это не главное. Главное то, что вы мои дети, и это не сможет изменить ничто на свете. Вы мои дочь и сын.

— Значит, это правда! — с ужасом воскликнула Энни.

— Никакого бэби! — заявил Брайан.

— Замолчи, Брайан, бэби здесь не будет. Папа уходит к нему. Разве не так? — Дэнни молчал и с несчастным видом смотрел на потрясенных детей. — Папа, это так? Ты бросаешь нас из-за него?

— Энни, я вас никогда не брошу. Ты моя дочь, мы не сможем жить друг без друга.

— Но ты уйдешь из дома и будешь жить с той, у которой будет бэби?

— Мы с твоей матерью согласились, что мы уже не те, что прежде… что у нас другие потребности…

Рия, сидевшая в кресле, издала странный сдавленный смешок.

— Кто она, папа? Мы ее знаем?

— Нет, Энни. Еще нет.

— Мама, тебе что, нет до этого дела? Почему ты его не удерживаешь? Скажи, что ты не хочешь, чтобы он уходил! — Энни пылала от гнева.

Рии хотелось вскочить и прижать к себе сердитую обиженную дочь. Боже, как все ужасно, как нереально…

— Нет, Энни. Твой отец все это уже знает, но он принял решение.

— Рия, мы же договорились. Ты обещала, что мы не будем корить друг друга при детях.

— Ни о чем мы не договорились. Я ничего не обещала. Я не говорю детям, что у меня есть «другие потребности». Это неправда. Мне нужен ты, и я хочу, чтобы ты остался дома.

— Мама, все кончилось. Мама… — Лицо Брайана побелело. Он впервые видел, как его сильная, энергичная мать опустила руки.

— Да, Брайан, именно это я и пытаюсь вам объяснить. Ничего не изменилось. Я по-прежнему ваш папа. Такой же, каким был всегда.

— Папа, ты не можешь уйти от мамы. Не можешь уйти к кому-то другому и оставить маму и нас. — Брайан чуть не плакал.

Тут заговорила Энни:

— Ей все равно. Маме на это наплевать. Она отпускает его. Разрешает уйти. Даже не пытается остановить.

— Большое спасибо, Рия. Это было замечательно. — На глазах Дэнни проступили слезы.

К Рии вернулся дар речи.

— Дэнни, я не буду говорить детям, что меня это не волнует и что все хорошо. Ничего хорошего в этом нет.

— Ты обещала… — начал он.

— Я ничего не обещала.

— Мы говорили, что не хотим причинять боль детям.